Рудольф Коло - Вокла [СИ]

— Не знаю, наверное, эту суету многие считают жизнью. Но я считаю жизнью одну десятую часть, в которую входят: путешествия, отдых на море, поездка в лес, рыбалка, пиво с друзьями, выход эмоций во время своих триумфов.

- 'Живем, и это уже хорошо', - приблизительно такой лозунг у всех обитателей моего измерения. Не могу припомнить, чтобы я задавала себе вопрос о жизни и её смысле, находясь в своём измерении. Больше думала о времени, и уж точно задавала вопрос: сколько его ещё у меня?

— В этом и заключается разница между нашими мирами, что контрольные вопросы мы задаём себе разные. Знаешь, я часто думал: понимают ли другие виды живой материи нашего пространства, кроме человека, что они когда-то умрут? Наблюдая за бездомной собакой, которая бегала во дворе с другой такой же бездомной, и после долгих лет дружбы увидела её мертвой, обнюхивая труп, словно найденную еду. Я подумал, могла ли она спросить себя: 'Не случиться ли такое когда-нибудь со мной?' Убежав от своего мертвого друга, не оплакивая, как это делает человек, она нашла другую стаю и так же бездарно продолжила бездомную свою жизнь. Поэтому, давно пришёл к выводу, что тема смысла жизни волнует только один вид живой материи, — человека.

Дождь не думал заканчиваться, а наоборот, усиливался. Вокла предложила Максиму пройти на кухню и позавтракать. Юноша согласился и вместе с особью пошёл на кухню. За столом молодой человек продолжал рассуждать и сравнивать жизнь в разных измерениях, а существо дополняло новыми рассказами об обитателях своего мира, расширяя кругозор покровителя.

В квартиру кто-то позвонил. Вокла отправилась в кладовку, закрыв за собой дверь. А Максим открыл входную дверь. На пороге стояла Маша, в одной руке у неё был красный зонт, а во второй сумочка. Максим, от неожиданности, не знал что сказать, пока Маша первая не начала разговор:

— Привет! Будешь меня на пороге держать?

— Нет, Маша, заходи, я не мог поверить, что это ты…

— Утром я заходила к брату, он мне сказал номер твоей квартиры. На улице дождь, вот, думаю, заскочу к тебе и помогу немного с ремонтом.

— А, ремонт, ну да, ремонт он только планируется. Я чай сейчас с мёдом сделаю, проходи на кухню, присаживайся, — молодой человек поставил на газовую плиту чайник.

— Ты какой-то взбодрённый. Что-то не так? — спросила девушка.

— Нет, всё хорошо.

— Хочешь знать, что я решила по поводу получения высшего образования?

— Конечно, хочу. Но ты меня, очередной раз, расстроишь своим решением.

— Нет, не расстрою, ни капельки не расстрою. В медицинском ВУЗе нет той специальности, о которой я мечтала, а учиться на врача другого направления мне будет не интересно. Поэтому, подумав, что будет лучше для меня, я решила подать документы на психолога в здешний городской институт. В медицинском ВУЗе тоже есть специальность психолог, но я не вижу разницы, где получать диплом, а здесь ближе к бабушке, да и в общежитии жить не хочется, грязное оно какое-то. Тётя с дядей обрадовались моему решению, они предложили жить у них, а на выходные смогу ездить к бабушке.

— Это здорово, — обрадовался юноша и разлил по чашкам заварку, а затем кипяток.

— А твой отпуск подходит к итогу?

— Да, ещё два выходных дня до выхода на работу. Быстро время отдыха пролетело. Дальше буду ждать твой учебный год. Где родители Антона живут, я знаю, так что в гости жди без предупреждения.

— Это приятно слышать. Макс, посмотри, пожалуйста, в окно. Не видно на улице дядиной машины? Он за мной обещал приехать.

— Уже, — огорченно сказал Максим, — приехал, не дал нам с тобой пообщаться.

— Тогда я буду идти. Спасибо за чай. Провожать не нужно, ещё такое придется делать не один раз, — улыбнувшись, сказала Маша.

Девушка встала из-за стола, вышла в коридор, обулась и покинула квартиру. Максим провёл девушку взглядом, закрыл входную дверь и пошёл к окну на кухне. Вокла, убедившись в отсутствии гостьи, вышла из кладовки.

— Видишь, как всё изменилось во время грозы, — произнёс молодой человек. — Всё стало на свои места. Она вернулась вместе с этим дождём.

— Возможно, тебе нужно прожить жизнь, чтобы ты понял своё назначение во времени, потеряв всех, кто тебе близок.

— Ты опять за своё. Мне хочется прожить человеческую жизнь со всеми её минусами и плюсами. Я родился человеком, а воином стал по принуждению. Потом, когда моё время будет приближаться к последним падающим песчинкам стеклянного конуса песочных часов, тогда и будет у меня ко всему объективное мнение. А пока мной руководят физиологическая необходимость, полученная наследственным путём от своих родителей.

— Максим, телесное твоё тело не является уже твоей собственностью. Вектор не знает жалости и не помнит вчерашний подвиг. И твоя вспыльчивость не должна выходить за рамки нашего разговора. Ты избранный временем защитник измерения, бессмертный. Ты уже не человек.

— Вокла, я знаю, всё понимаю и противоречу не тебе, а самому себе, продолжая врать человеку который мне нравиться. Моя природа и бессмертие путают разум, и ни от одного из них я не хочу отказываться.

— Какое бы решение ты не принял, я буду во всём с тобой согласна. Никто в этом мире, кроме тебя, не протянул мне руку друга, твои сказки разбудили во мне человеческие чувства. Откровения и доверия такого уровня не существует даже в моём измерении. Максим, одетые тобой два камня основы, подарившие бессмертие, мне не нужны, если рядом не будет тебя.

— Вокла, что ты говоришь, я тебя не понимаю? Я — человек, ты — существо, у нас не может быть потомства, мы из разных миров. А твои слова похожи на признание в любви.

— Я тебе и говорю об этом. Маша умрёт, дети твои и внуки умрут, а я всегда буду рядом и тысячу бед тебя постигших с тобой переживу. Но потом, когда у тебя никого кроме меня не останется, как сейчас у меня кроме тебя никого нет, ты поймешь, что быть рядом двум бессмертным существам разных миров — это не такая уж проблема. А сейчас, Макс, живи человеческую жизнь, у меня тоже была жизнь в своём измерении. Ни у кого нет права отнимать твоё участие в творении истории родной материи.

— Спасибо тебе, Вокла. Ты сказала теплые и нужные слова. Всё верно, я всё чаще и чаще начинаю задумываться о существовании в образе воина. Это сейчас Маша молода, и от неё можно хранить тайну, а когда ей будет пятьдесят, а моя внешность останется прежней, как потом мне ей объяснить своё долголетие?

Разговор прервал очередной звонок в дверь. Вокла снова пошла в кладовку, а юноша направился к входной двери. Открыв дверь, Макс увидел перед собой Антона.

— Привет, Макарон, — не дожидаясь приглашения, в квартиру зашел товарищ.

— Здравствуй Антон! Проходи на кухню.

— Ремонтом у тебя не пахнет, — осмотревшись, Антон продолжил. — Машку видел?