Александр Михайловский - Проклятый мир Содома [СИ]

Сделано это было для того, чтобы новым господам не пришлось пачкать руки в крови всяких недоумков. Расчеты Гапке и других командиров тевтонских полков оправдались полностью. Еще внутри города не отгуляли свое волны нейтрализующего заклинания, как Ашор охватил приступ жестокой неуправляемой резни. Важных господ, обычно скрывавшихся за стеной Волкодавьих щитов, сегодня убивали собственные телохранители.

Разные там булочники, сапожники и пирожники (у которых никогда не было телохранителей), если находились дома, то вместе со своими эфебами подвергались неспровоцированному насилию со стороны рабочих и домашних остроухих служанок. Так, булочник Алхимилиокус был забит скалками своих рабочих до состояния нежной отбивной, а его нежного приятеля мясника Пироксилодопакса не только прирезали, но после этого еще и повесили в разделанном виде на крючья рядом с мясом несчастных мясных лилиток, которым он торговал еще вчера.

Те же горожане, которым не повезло оказаться вне своих домов, с безжалостной жестокостью уничтожались патрульными Псами, забивавшими их дубинками будто каких-то бродяг. Другие Псы и Волкодавы, чья нетрадиционная ориентация не была врожденной, а образовалась в отроческом возрасте в результате специально наложенных заклинаний, вдруг осознали, что они жаждут женщин и обратили свое благосклонное внимание на имеющихся в каждом доме домашних, рабочих и даже мясных лилиток, которые тоже были очень не прочь, и Ашор на трупах своих бывших господ полыхнул самой жаркой и разнузданной оргией, которую только можно было вообразить. Чуть позже были разбиты запоры в специальном заведении, где содержались племенные круглоухие, предназначенные для зачатия и вынашивания потомства высокопоставленных горожан – и к оргии добавились новые персонажи.

– Дерьмо должно выкипеть и отстояться, – сказал Гапке двум другим командирам полков, которые были вдвое его моложе, и порывались ввести свои войска в город для того, чтобы немедленно прекратить это безобразие, – надо дать местным возможность закончить все свои дела, спустить пар и успокоиться. Нам же потом будет легче ими управлять. А сейчас пусть резвятся, это их время.

– А что мы будем делать с ненужными нам эфебами, Псами и Волкодавами? – спросил у Гапке командир уланского полка Петер Вебер.

– Эфебы, милый мой Петер, – с усмешкой ответил Гапке собеседнику, который был вдвое моложе его, – вряд ли переживут сегодняшний день. Местные ненавидят их даже больше, чем хозяев, и сразу, как меняется власть, предают лютой смерти. Что же касается Псов и Волкодавов, то разве нам не нужны вспомогательные войска и полицейские силы, чтобы благородные тевтоны не пачкали руки о всякую грязь? Если они принесут нам клятву верности, то пусть служат и выслуживаются, а если нет, то, – Гапке чиркнул себя большим пальцем по горлу, показывая, какова будет участь тех, кто не захочет служить новой власти.

Тридцать четвертый день в мире Содома. Полдень. Заброшенный город в Высоком Лесу.

Ася, она же Асель Субботина, она же «Матильда».

Жизнь хороша и жить хорошо! Наши приключения в других мирах все продолжаются; и чем дальше, тем они круче. Серегин, когда он даже не мой жених, все равно остается самым крутым мужиком из всех, кого я знала. С ним всегда весело, немного страшно, но всегда жутко интересно. Круче простого Серегина может быть только Серегин, который стал богом войны, такой приемный отец – это вообще круть неимоверная. Прийти бы сейчас в наш детдурдом и сказать тамошним пидагогам и пидагогиням:

– Моя приемная мать – богиня разума Анна, и она непременно вылечит ваши безумные идеи. А если вы не захотите лечиться, то мой приемный отец, бог войны Серегин, изрубит вас своим сверкающим мечом или напустит своих амазонок, «волчиц» и ужасных лилиток…

Но даже если я попаду туда обратно, то я так не скажу, потому что и Серегин, и Анна Сергеевна хотели бы, чтобы я сама стала крутой-прекрутой и решала бы свои проблемы самостоятельно. Поднять на меня руку или засадить в карцер они не дадут. А кто посмеет такое сделать, тот жестоко об этом пожалеет, но все остальные свои проблемы я должна решать сама, я не будь я боец Матильда, я их решу.

Поэтому в последнее время я усиленно занимаюсь верховой ездой на маленькой красивой лошадке, которую мне подарила мисс Мэри, и фехтованием длинным, но очень тонким мечом, который поднесла мне фройляйн Гретхен. Что касается Мэри, то я точно знаю, что она ко мне подлизывается, потому что я у Серегина любимая приемная дочка, зато Гретхен сделала свой подарок уж точно от души. Лошадку у Мэри я все равно взяла, но при этом сунула руку в карман и сложила там фигу, чтобы глупая американка не поняла, что все ее усилия наладить со мной отношения просто несчитовы. Гретхен я, наоборот, обняла и поцеловала в щеку, сказав, что ее подарок будет мне теперь верным другом, а если кто захочет его у меня отобрать, то жестоко об этом пожалеет. Гретхен – она тоже классная, хоть и тевтонка, то есть немка.

Видели бы все наши детдомовские, что теперь у меня, как у какой-нибудь дочки миллиардера, есть свои собственные лошадь и настоящий меч… А еще у меня есть специальные крутые штаны для верховой езды, которые с внешней стороны ног очень сильно похожи на самые обычные джинсы, а с внутренней стороны обшиты тонкой и мягкой кожей. Амазонка Панайота, которая обучает верховой езде меня, Митьку, чертовку Тел, и немного Диму с Яной, говорит, что даже у маленькой лошади очень едкий пот и если не принять специальных мер, то на ногах от него появляются долго не заживающие язвы. Если Димка с Яной учатся так, чтобы они могли ехать верхом и на рысях и не выпадали бы при этом из седла, то всех остальных Панайота тренирует вполне по-взрослому, без скидок. Мы же адъютанты капитана Серегина, находящиеся в подчинении у лейтенанта Гретхен, и должны в любом деле быть на высоте. В конную атаку вместе с боевыми лилитками и «волчицами» мы, конечно, не пойдем, но так интересно скакать на лошади рядом с наклонившим копья строем, слышать слитный громовой топот копыт и видеть, как с губ лошадей отлетают клочья пены.

Еще нам, всем троим, выданы самые настоящие пистолеты Федорова с боевыми патронами, и старшина Змей учит нас стрелять из любого положения. Потом мы сами разбираем эти пистолеты, чистим и смазываем их, потому что в армии слуг нет, и мы все должны делать сами. Змей говорит, что однажды такое маленькое и незаметное оружие может спасти нам жизнь. Такое уж это опасное место – Мироздание. Именно поэтому я каждый день усиленно тренируюсь, а еще усиленно пью магическую воду – быть может, и у меня прорежется хоть маленький магический талант, который мне обязательно пригодится.