Кристофер Прист - Сближение

Он чуть не рухнул на бетонную площадку, но, как только восстановил равновесие, схватил один из фотоаппаратов, висевших на плече, и дрожащими пальцами нажал кнопку спуска, переведя «Кэнон» в режим непрерывной съемки и делая по три кадра в секунду: «Мебшер», дрожащее черное нутро бронетранспортера, дым, люк, закрывающийся на гидравлических рычагах. Когда дверь встала на место, металлический заусенец прижало крышкой, но в итоге острый край снова отогнулся, торча из гладкой металлической обшивки.

Машина сдала назад, развернулась и двинулась в сторону ворот. Тибор перестал снимать, просто стоял и смотрел, как она выезжает за ворота, покачиваясь на неровной дороге. Над ней маячила высокая ветхая башня. Тарент отсосал кровь из пореза на руке: открылась та же самая рана, в том же месте, что и раньше. Транспорт уже добрался до подъездной дороги, где поверхность была получше, и набрал скорость.

Тибор не мог отвести от него взгляд. Он не мог этому поверить, но все-таки понял, кому принадлежало тело в шестом гробу, который сейчас ехал в грузовом отсеке «Мебшера». Понял и смирился.

Ограждение

Как и все остальные острова, Прачос – это нейтральная территория, но из всех государств архипелага он наиболее независим. Прачос всегда был закрытым, и его название на островном наречии означает Ограждение. Туристам разрешено въезжать сюда только по строго контролируемым краткосрочным визам, иммиграция запрещена, и на протяжении столетий Прачос содержал флот для защиты собственных границ. К тому же доплыть до этого острова было очень непросто из-за сложной системы подводных рифов и мелей, не нанесенных ни на одну карту.

Вокруг Прачоса много непредсказуемых течений, есть прибрежные болота и подтопляемые во время прилива долины, но бóльшая часть береговой линии – высокие скалы с каменистыми порогами. Вдоль южного побережья расположены четыре основных порта, два из которых предназначены исключительно для нужд Сеньорального флота Прачоса.

К северу от Прачоса простирается республика Глонд, агрессивное государство, ведущее войну, которая длится так долго, что никто из ныне живущих уже не помнит, с чего та началась. Конца бойне не предвидится. Ее еще называют Война в Конце Войны, и обе стороны конфликта считают, что крайне важно не уступить, поэтому никогда не заключали перемирий и не вели мирных переговоров. Сражаются глондианцы с далеким Файандлендом, расположенным на другом конце мира, еще одним прибрежным государством на континенте. У каждой из сторон, будь то глондианцы или жители Файандленда, есть запутанный конгломерат союзников, заключивших с ними договор и воющих на их стороне, причем они примерно, хотя и не жестко, делятся на восточных и западных. Боевые действия не влияют напрямую на жизнь Прачоса, считающегося мирным островом, однако порой накладывают отпечаток на его внешнюю политику из-за близости к Глонду. Как и все государства архипелага, Прачос полон решимости не вступать в эту войну и даже преуспевает в этом своем желании.

Бóльшая часть внутренних районов Прачоса – пустыня. Местность похожа на глондианскую прибрежную пустыню, расположенную по соседству. Из-за южных широт температура на острове часто зашкаливает, особенно во время засухи. На Прачосе есть две крупные прибрежные горные цепи, высокий центральный массив севернее пустыни, а вдоль северо-западного берега и повсеместно на юге раскинулись обширные плодородные земли. Прачос более-менее сам обеспечивает себя продовольствием, хотя многие деликатесы импортируют с других островов и из Глонда, так как Прачос – богатое государство.

Власть тут не принадлежит одному сеньору. Земля, право на разработку недр и десятины разделены между несколькими местными семействами, чьи секреты оберегаются столь же тщательно, как и берега острова. Экономика лишь называется феодальной. Хотя правящие кланы и представляют собой закрытое феодальное общество, однако они прославились на весь архипелаг своей деловой хваткой и коммерческой деятельностью. Многими крупными корпорациями архипелага владеют именно жители Прачоса, местные семейства – самые крупные работодатели на островах, в сферу их интересов входят горнодобывающая промышленность, судостроение, судоходные линии (в том числе и большинство межостровных паромов), строительство, информационные технологии, Интернет и СМИ, а еще тысячи гектаров сельскохозяйственных угодий.

Прачос – светский остров. Соблюдение религиозных ритуалов не запрещено, но не поощряется.

Прачос считается вторым по размеру островом архипелага, хотя никто никогда толком его не изучал и не измерял. Если картографические беспилотники вторглись бы в воздушное пространство Прачоса, то их непременно сбили бы.

Несущая Слово

Он покинул пустой лагерь ранним утром, пока не стало убийственно жарко, и отправился на юг. Его сопровождала женщина-миссионер, которая уже не раз совершала аналогичное путешествие. Оба были облачены в свободные легкие одеяния, защищавшие от солнца. Из-за капюшонов Томак Таллант даже мельком не видел лица женщины вплоть до второго дня пути. Отправляясь в путь, они взяли с собой воду и еду, но рассчитывали, что по дороге смогут пополнять запасы. В течение первого дня они так и не встретили ни одного поселения, ручьев, ключей и колодцев им тоже не попалось.

Женщина шла впереди, глядя под ноги. Спокойно предупреждала о валявшихся на дороге или торчавших из земли камнях и больше ничего за первый день не произнесла.

Она держала в левой руке священную книгу, не отвечала на вопросы, сама их не задавала, и уже через час Таллант оставил попытки завязать с ней разговор. Из-за постоянной обессиливающей жары было сложно дышать. Солнце ярко светило, обесцвечивая все, что можно было рассмотреть в этом каменистом пейзаже, но Томак решил делать несколько снимков всякий раз, когда они устраивали привал. Фотоаппараты и все аксессуары к ним, как обычно, лежали в защитных чехлах, которые Таллант нес на спине, и, хотя все было изготовлено из легких материалов, оборудование стало обузой. Флягу пришлось тащить в одной руке, в другой – сумку с личными вещами. Таллант часто менял их местами. Женщина же несла лишь воду и кое-какую еду.

Днем они передохнули, найдя уступ под нависающей скалой. Судя по количеству бумажных оберток, пустых упаковок и бутылок, в этом месте постоянно останавливались путешественники. Таллант прилег в тени, радуясь, что ноющие конечности могут отдохнуть, а женщина села, скрестив ноги и держа перед собой священную книгу. Она наклонила голову под белым хлопковым капюшоном, но если и читала, то это было незаметно. Она не переворачивала страницы.