Анатол Имерманис - Пирамида Мортона. Роман

Но я-то знал, что это не ложь.

- Вы убили Тору! - сказал я. - Ей я уже ничем не могу помочь. Но война, которую ведет Телемортон в Индии, должна сегодня же кончиться.

- Трид, успокойся! - зашептал Мефистофель. - Хочешь, я вызову врача?

- Он сошел с ума! - Лайонелл заметался по комнате. - Это невозможно! Сколько таланта, сколько средств вложено! Наш лучший козырь! Двадцать процентов всей программы на полгода вперед! Мы просто не можем позволить себе такое безрассудство!

Я размахнулся, чтобы ударить его, но он ловко увернулся.

- Хватит! - тихо сказал Мефистофель. - Даже Александру Македонскому случалось изредка вспомнить, что он - человек… Война будет прекращена, Трид, это я тебе обещаю! Немедленно! Слышишь, Лайонелл?

Лайонелла с нами уже не было. Вместо него вошел секретарь, доложивший о приходе господина Бонелли.

Я столкнулся с этим господином в дверях. Выйти мне не удалось, он схватил меня в свои лапищи. Мои кости затрещали под его могучими бицепсами.

- Мой дорогой Мортон, если бы вы только знали, как я рад, что вы еще живы. Но положитесь на Джеймса Бонелли - с сегодняшнего дня вам больше ничто не грозит.

- Кто этот болван? - спросил я ошалело.

- Ваш бывший телохранитель Джеймс I. Неужели вы меня не узнали, дорогой Мортон?

Узнать его было трудно. Солидный костюм, солидное брюшко, дорогие перстни на пальцах, высокопарные фразы вместо прежних односложных «да» и «нет» - сразу заметно, что Джеймс преуспел.

- Коммерсантом стали, а, Джеймс?

- Угадали, мой дорогой Мортон! - Он фамильярно похлопал меня по плечу.

- Подходящая профессия для бывшего главаря молодежной банды, - хмыкнул я, сам удивляясь своей способности поддерживать этот в высшей мере идиотский разговор. Но так, очевидно, устроен человек - за пять минут до эшафота просит шляпу, чтобы не простудиться (это я вычитал в мемуарах какого-то знаменитого палача), за пять минут до самоубийства, со страшным потрясением в полупарализованном мозгу, пытается пустячной болтовней облегчить невыносимую ношу.

- И не вспоминайте, мой дорогой Мортон, - сокрушенно покачал головой Джеймс. - Просто стыдно подумать, сколько времени зря ухлопано. Сейчас я серьезный деловой человек. - Он направился к Мефистофелю и, выложив на стол аккуратно отпечатанный на машинке листок, весело сказал: - Вот вам предварительная смета, господин Эрквуд. Один процент соответствует десяти тысячам долларов. Итак: 1) за организацию и планирование операции - 20 %, 2) основному исполнителю за проведение операции - 10 %, 3) двум помощникам - еще по 10 %, 4) на адвокатов - 25 %, 5) от 10 до 15 % - на непредвиденные расходы, в том числе компенсацию за тюремное заключение (из расчета 1 % на человеко/год), 6) от 20 до 25 %…

Его прервал экран. Расплывчатая стена, вдоль которой молниеносным фантомом мелькнул автомобиль. Не сбавляя скорости, неистовый смерч грохочущего металла и выхлопных газов наскочил на встречную машину, превратил ее в обломки, и без кузова, с искореженным радиатором, теряя на ходу выброшенное страшным ударом заднее сиденье, помчался дальше. Перелетел через лежащий поперек дороги охваченный пламенем грузовик, загорелся, встал на дыбы, опрокинулся.

Я снова увидел стену. Она приблизилась вплотную, раскололась на сотни человеческих лиц, ожила в нечеловеческом вопле. Гонщику чудом удалось выпрыгнуть, весь запеленутый в кожу - от шлема до защитного костюма, он пытался уползти с дороги, а по ней уже мчалась следующая машина, вернее то, что от нее осталось, - мотор и колеса.

Из подъехавшей кареты скорой помощи к нему бросились спасатели, сбили мокрым брезентом пламя, сдернули дымящийся шлем с плексигласовой маской, и когда под ней показалось окровавленное, в ожогах лицо, живая стена колыхнулась в единодушном порыве. Благодарные зрители награждали гладиатора громовыми рукоплесканиями.

- Говорит Бен Абрахам, Телемортон, Соединенные Штаты, 530. Мы показываем встречные гонки с препятствиями, победителю которых достанется пять тысяч долларов. Кроме того, разыгрывается учрежденный Телемортоном дополнительный приз - десять тысяч долларов за самый эффектный зрелищный кадр. Его присудят большинством голосов зрители нашего телевизионного театра… Только что на дистанцию вышел Верной Схимхок, по провищу Дьявол, хорошо известный в Голливуде, где он возглавлял парамаунтовскую группу каскадеров…

- Поздравляю, мой дорогой Эрквуд! - проникновенно сказал Джеймс. - Поздравляю от всей души. Вы делаете большое, нужное дело… Кстати, я уполномочен предложить вам, пока еще в неофициальном порядке, взаимно выгодное сотрудничество. За определенную весьма умеренную плату, мы могли бы заранее извещать Телемортон о наших предстоящих операциях…

На экране стадион сменился снятым сверху зрительным залом телевизионного театра. Он быстро заполнялся людьми…

На сцене - господин Чири на радостях бурно обнимал свою мамашу.

- Для вас, дорогой мой Эрквуд, это, конечно, большой праздник, - прокомментировал Джеймс. - Но у меня, к сожалению, не так уж много времени, - он придвинул листок поближе к Мефистофелю. С трудом оторвавшись от экрана, Мефистофель рассеянно заглянул в смету. - Миллион? Целый миллион? - Он даже присвистнул от удивления.

- А вы сначала прочтите, как следует! - обиделся Джеймс. - Это ваш Васермут мог себе позволить работать по дешевке - мотив ревности, сочувствие рогоносцев среди членов жюри и публики.

Я взглянул на Мефистофеля. «Отрицай, отрицай!» - почти молил я. Но он молчал. Потом еле заметно кивнул. И тогда я понял, что еще надеялся на чудо, - может быть, Телемортон все-таки неповинен в смерти Торы. А теперь с оглушительным шумом оборвалась последняя призрачная ниточка, уже не спасительная, но по-прежнему отчаянно необходимая.

Я хотел броситься на Мефистофеля, но мне еле удалось добраться до ближайшего кресла. А Джеймс тем временем бодро продолжал:

- Наших людей, если их поймают, будут защищать Симпсон и Файербенд - знаменитости, экстра-класс, хотел бы я получать такой гонорар! Но и этим абсолютным чемпионам красноречия вряд ли убедить суд, что небезызвестный, многократно задержанный полицией субъект убил миллионера Болдуина Мортона из-за того, что тот лез под юбку его горячо любимой супруги. Поэтому мы включили в смету пункт шестой: от 20 до 25 % за устройство побега из тюрьмы… Итак, подписывайте чек, и делу конец! - скомкав листок, Джеймс деловито поднес к нему золотую зажигалку и, прикурив от пылающей бумаги длиннкщую гаванскую сигару, разъяснил мне: - Ни одно лицо, правда, не упоминается здесь по имени, но, знаете, мой дорогой Мортон, в нашей тонкой профессии лучше не оставлять следов…

Джеймс был настолько увлечен собой, что не замечал моего состояния. Мефистофель рассеянно следил за догоравшей в пепельнице сметой, но я чувствовал: его недюжинный ум работает вовсю, чтобы секунда в секунду уловить мою следующую реакцию и мгновенно перехватить инициативу.