Жозе Феррейра - Чудесные приключения Жоана-Смельчака

— Не горячись, малыш! А главное, к чему такой шум! Ты что, хочешь испортить все дело? — И, сложив губы бантиком, прошептал: — Тсс! Верховные власти изволят почивать. У них послеобеденный отдых. Смотри мне, не разбуди их… Подойди-ка сюда. Только тихонько…

Несмотря на естественное недоверие ко ртам из иного мира (кто его, этот рот, знает, а вдруг он начнет кусаться или плеваться), Жоан исполнил эту просьбу, которую он, впрочем, счел чистейшим капризом.

— Подойди еще ближе… Не бойся, — зазывал его Рот. — Я хочу тебе кое-что предложить… Но так, чтобы никто не слышал… А особенно Ухо-призрак; повадилось оно все подслушивать, даже то, чего не говорят.

— А что ты мне намерен предложить? — Снедаемый любопытством, Жоан придвинулся вплотную к скале с говорящим Ртом. — Я слушаю тебя!

Тогда Рот (до чего же дурной дух шел из него) шепнул Жоану на ухо:

— Я могу научить тебя, как добраться до деревеньки Поплачь, А Затем Проглоти Свои Слезы. При одном условии, конечно…

— При одном? Каком же?

Рот облизнул губы:

— Ты должен отдать мне свой сыр…

Жоан Смельчак вспылил:

— Как, отдать тебе сыр?.. Ведь я с таким трудом выманил его у Вороны! Весь сыр?

— Да, малыш, весь до крошки… Знал бы ты, как я соскучился по сыру с таким земным запахом! — И он поторопил Жоана: — Ну, решай быстрее! Не то через минуту будет поздно! Согласен ты или нет?

— Согласен, — сказал с тяжелым вздохом Жоан. — Забирай сыр.

И он уселся поудобнее, очень уж хотелось ему полюбоваться этим кошмарным зрелищем. Еще бы, подумать только — человечий рот, прорубленный в скале, будет жадно уплетать сыр из молока сказочных коров, описанных в басне Федра.

— Ну и сыр! Всем сырам сыр! — восторгался Рот, брызгая слюной.

Но ему пришлось заглотать лакомый кусочек наспех; Жоан Смельчак, которого разбирало нетерпение, торопил его, желая узнать, где находится таинственная стена.

— Ну, скорее, скорее дожевывай!

— Погоди, успеется, у нас еще есть время.

Рот облизал корочку и, обдавая Жоана сырным духом, прошептал ему в ухо:

— Нет ничего проще. Спускайся вон по той тропинке, она приведет тебя в сад дворца Живых Плодов — это последняя выдумка наших гениев, их фантазия, как тебе известно, никогда не идет дальше принцев и королей… В этом саду есть клумба с Красными Подсолнухами, там-то ты и найдешь вход в туннель, ведущий…

— К стене?

— Да, к стене. Только никому ничего не говори… Тсс!

И на прощание Рот-неряха, весь вымазанный жиром, шумно рыгнул, выражая этим свое удовлетворение, и осклабился в масленой улыбке:

— Ба! Что за сыр! Какой чудесный сырочек! — И, отулыбавшись, он снова слился с мертвой скалой.

Несмотря на изнеможение и голод, Жоан Смельчак, окрыленный надеждой вернуться к себе домой, к привычному теплу родных слез, сразу отправился к цели по дороге, указанной говорящим ртом. Не прошел он и пятисот шагов, как взору его предстал огромный сад, который казался особенно благородным и изящным на фоне дикого окрестного пейзажа. Воздух был так нежен, что легкие его дуновения ласкали кожу как любящие пальцы, а цветы кружили голову тончайшими ароматами. Но Жоан Смельчак был изнурен, и на все эти отрады и прелести не обратил должного внимания. Однако он все же поддался очарованию этого чудесного сада, и совсем забыл о туннеле, где растут Красные Подсолнухи.

«Два желания меня одолевают, — думал он, пытаясь превозмочь утомление, — вволю поесть и хорошенько выспаться»

И заплетающейся походкой, с трудом различая дорогу опухшими от бессонных ночей глазами, он вошел в ворота сада и увидел в конце главной аллеи ослепительной красоты дворец в кольце голубых деревьев.

— Как знать, — проговорил он смущенно — не наделаю ли я глупостей, если навещу хозяина дворца. Ну, а вдруг он пригласит меня отобедать с ним…

«Идти? Не идти?»

Он так и не мог принять решения и в недоумении топтался на месте, когда внезапно из боковой аллеи выбежала красивая девушка и преградила ему путь, приветливо улыбаясь алыми губками:

— Добрый день, сеньор! Куда вы спешите?

Жоан Смельчак не утаил от нее своих намерений:

— Я собирался навестить хозяина этого дворца в надежде, что он предоставит мне постель, пищу и чистое белье. Я ведь ужасно давно не мылся… Кроме того, я голоден, так голоден, что у меня все плывет перед глазами. Ах, если бы вы дали мне что-либо поесть — страх как не хочется показываться владельцу дворца в таком жалком состоянии. Признаться, мне даже как-то неловко.

— Есть? А что это значит? — спросила девушка, и ее черные, как ежевика, глаза стали еще чернее от страха.

Раздосадованный этим явно нелепым вопросом, Жоан Смельчак передернул плечами.

— Так вы не знаете, что такое еда?.. Вам не приходилось, стало быть, набивать желудок, жевать бифштексы с жареной картошкой, глотать рис… Одним словом, работать челюстями!

По мере того, как Жоан говорил, изумление девушки возрастало еще в большей степени.

— Бифштексы?.. Какое странное слово! — пробормотала она.

— Ты даже не знаешь, что такое бифштекс? Ты что, разыгрываешь меня?

— Нет, чужестранец, — возразила девушка, — уверяю тебя, что я впервые слышу такие странные слова.

— Ну вот! Так я тебе и поверил! — рассвирепел Жоан Смельчак, едва не теряя сознание от голода.

— Пойду поищу хозяина дворца. Должно быть, он умнее тебя.

Девушка глянула на него с беспокойством.

— Подожди. — И шепотом добавила: — Не ходи!

— Почему же?

— Почему?! Разве ты не знаешь, что здесь живет наша королева?

— Ах, королева, тем лучше!.. Я никогда в жизни не видел королевы и теперь воспользуюсь случаем и с ней познакомлюсь… Она и дома носит корону?

Презрение, с которым Жоан произнес эти слова, не произвело ни малейшего впечатления на девушку. Ее губы, алые, как спелая клубника, на этот раз не улыбались:

— Не ходи! Наша королева терпеть не может иноземцев. Беги! В противном случае ничто тебе не поможет. Дона Беладонна Четвертая неумолима.

— Дона Беладонна Четвертая?

— Да… Дона Беладонна Четвертая. Так зовут нашу королеву. У нее также есть прозвище — Отрава…

Поразмыслив, Жоан Смельчак снова напомнил девушке, что он голоден.

— Я убегу, но сперва ты достанешь мне что-либо съедобное. Я хочу есть… Не понимаешь? Гляди на меня внимательно, я попробую тебе объяснить.

И Жоан исчерпал все возможности, пытаясь раскрыть ей значение глагола «есть». Классическим жестом он указал на рот, двигал челюстями, но все было напрасно. Девушка с недоумением смотрела на него, — казалось, будто он говорит с ней на непонятном языке.

— Но ты сама-то разве ничего не ешь? — взорвался взбешенный Жоан Смельчак. — Как же тебе удается тогда сохранить хороший цвет лица? Чем ты питаешься? Чем поддерживаешь свои силы?