Константин Мухортин - Мы другие

Гари прислушался к своим ощущениям, как он это делал раньше, когда принимал все подряд, и понял, что сейчас он чувствует что-то совсем другое. Чистота всего происходящего, как чистота нетронутой природы, проникала сквозь все его тело, и он становился ее частью. Настолько гармоничного состояния раньше Гари не мог бы себе и представить.

«Нужно срочно идти к Ивану. Нужно бежать к Ивану, пока есть энергия в теле», — вдруг осознал он и побежал в сторону лесной сторожки, ловко перепрыгивая небольшие препятствия. Гари не понимал, откуда он знает в какую сторону бежать, но он был точно уверен, что состояние этого энергетического заряда скоро кончится. Мягко ступая в быстром беге, он продвигался через тайгу, на десятки метров вперед прокладывая себе маршрут.

Через пару часов марафона Гари почувствовал, что энергия постепенно начинает заканчиваться, а до хижины Ивана было еще более половины пути. Он стал сокращать темп, чтобы беречь силы, понимая, что если остановится, то никогда не дойдет.

Через три часа пути зрение стало не таким острым, и видеть в темноте стало намного сложнее, благо уже наступало утро и в лесу становилось светлее. Обоняние и слух также постепенно ослабевали.

Еще через час пути Гари начал чувствовать свое тело: все его органы и мышцы начинали болеть, особенно желудок. Понимая, что основная часть пути пройдена, Гари совсем обессилел. Теперь он шел со скоростью не более трех-четырех километров в час, то и дело спотыкаясь и падая. Голова начинала болеть, и каждый шаг, казалось, отдавался в мозгу.

Прислонившись к большому дереву и немного отдохнув, Гари почувствовал некоторое облегчение, но передвигаться все равно было сложно.

Еще через час пути он добрел до ручья и практически упал в него. Пролежав около часа, Гари почувствовал небольшой прилив сил, словно вода забрала усталость, но идти все равно было очень трудно.

Пройдя еще километров пять, Гари уже не понимал, в правильном ли направлении он движется. Голова гудела, желудок сводило от голода, мышцы болели, а тело дрожало от холода.

В полубреду он заставлял себя идти, постоянно повторяя фразу, услышанную где-то в «другой», прошлой жизни.

«Развитие — это движение, движение — это жизнь, я живу, пока развиваюсь…

Движение — это жизнь… движение — это жизнь… я живу… пока двигаюсь… я живу… я живу… я живу…» — с трудом шевеля сухими губами, говорил себе Гари.

Что было дальше, он уже не помнил…

Очнулся Гари уже в лесном доме, к которому шел. Рядом с его постелью стоял Иван и, улыбаясь зелеными глазами, смотрел на него.

— Я дошел? — прохрипел Гари.

— Иначе быть не могло, — с улыбкой ответил Иван.

— Как я сюда попал? — спросил Гари.

— Я тебя принес. Тащил почти километр… надеялся, что ты дойдешь сам, — продолжая улыбаться, сказал Иван.

— Так ты знал, что я иду?

— Ага. Если бы ты меньше плескался вначале и быстрее сообразил, что делать, то сам бы пришел.

— Откуда ты… — у Гари не было сил дальше расспрашивать, да и в свете последних событий он ничему уже не удивлялся.

— Ладно, Игорек, вставай, а то неделю тут валяешься, — быстро сказал Иван.

— Неделю?!! — удивился Гари.

— Приходи в себя. Пришло время познакомить тебя с общиной…

Ощущение легкости полета, в котором находился Андрей, было очень приятным и продолжительным. Он мог передвигаться в пространстве в любом направлении, а главное, не чувствовать своего тела. Память об этом была где-то далеко, но понимание тяжести тела все таки присутствовало. Чувство полета продолжалось долго, но все равно Андрей куда-то летел. Когда он в очередной раз находился в этом невесомом состоянии, какая-то сила вдруг резко потянула его вниз.

— Выводим… выводим его…

Голоса звучали где-то рядом. Андрея все сильнее тянуло вниз.

— Еще раствор. Состояние? Пульс?

Голоса становились все отчетливее.

— Давление в норме. Приготовьте капельницу.

Вдруг в одно мгновение Андрей почувствовал всю тяжесть своего тела, в которое он вернулся из состояния полета. Боль была невыносимая, и казалось, что в его организме нет места, которое не болит. Затылок свинцовым шаром тянул вниз, создавая такую адскую боль во всей голове, что хотелось вернуться в прежнее состояние, где тело не чувствовалось вообще. Сознание и память начинали идентифицировать личность, и Андрей мгновенно все вспомнил.

— Пациент пришел себя. Зрачок реагирует на свет. Пульс внорме. Ритмплохой. Унего адские боли в голове от ДАПа. Может вернем? — послышался женский голос, и через какое-то время Андрей погрузился в небытие.

— Хватить отдыхать, молодой человек, — сквозь темноту услышал Андрей и, превозмогая боль, открыл глаза. Боль была во всем теле и голове, но не такая, как во время первого пробуждения.

Андрей увидел потолок палаты и доктора, склонившегося над ним. Память быстро возвращалась, как вода, наполняющая сосуд, и через несколько минут он «добрался» до ночи в клубе.

Пытаясь что-то сказать, обессиленный Андрей опять погрузился в сон.

На следующий день состояние стало лучше, и он смог перекинуться парой фраз с медсестрой, а главное, вспомнил ночь в клубе, инцидент и девушку Елизавету, перед которой так не хотелось выглядеть трусом.

Молодой организм быстро восстанавливался после медикаментозной комы и операций, так что Андрей через неделю мог даже немного ходить по больничной палате. К нему пока никого не пускали, только передавали посылки от посетителей.

Андрей думал о Лизе, но от нее посылок не было, как и от Ирен, которая эту кашу заварила. Его размышления прервал лечащий врач, уверенным шагом вошедший в палату.

— Ну, как чувствуешь себя, везунчик? — с улыбкой спросил доктор.

— Нормально. Да какой я везунчик, весь разбит… — сказал Андрей.

— А что, нет?! Упал с высоты шестого этажа на асфальт, а травмы — как будто со второго этажа. Если бы затылком не ударился, то самостоятельно смог бы оттуда уйти, — рассказал доктор.

Эта информация заставила Андрея еще больше задуматься. Закрыв глаза, он мысленно вернулся на ту веранду…

— Слышь, олень, ты че тут стоишь? — Андрей отчетливо видел этих «быков» и напряженное лицо Лизы, а после — сильнейший удар и толчок в грудь.

Сердце заколотилось от воспоминаний о том, как переваливался через парапет и как мужчина в дорогом костюме пытается успеть схватить его. Андрей вспомнил, как перевернулась земля и как время остановилось. От этих мыслей пульс участился, и вдруг он вспомнил, что за долю секунды перед самой землей ему ужасно не хотелось умирать, как он пытался, словно в вакууме, остановить тело, как бы притормозить его возле земли. Тело на мгновение стало легче, будто он управлял им, а потом…