Мирра Лилина - Миллионы в пещере

Я открыл, что живопись совершенно не нуждается в художниках. Мою галерею отлично пополняли ее служащие. У них получались совсем недурные картины, моя галерея пользовалась неизменным успехом у любителей искусств.

Теперь вернемся на вечер к госпоже Ваф.

На этот раз я попал в изысканное аристократическое общество. Здесь встретил я и моего друга Паркинса.

Что же касается таинственного Джамила, о котором мне говорил Гент, так он оказался дельным парнем, хоть и был принцем. Впрочем, Гарри утверждает, - мне не хочется это оглашать, но пусть это будет на совести Гарри, - будто этого Джамила он встречал в Виспутии amp;apos; и будто он тогда был не Джамилом из Адонии, а принцем Али из Эклогии.

Госпожа Ваф увела меня и принца в свой обшитый голубым шелком будуар, куда вскоре просунул свою тучную фигуру и вездесущий Паркинс, за ним семенил Дингл.

Принц Джамил только что приехал из Адонии и привез ошеломляющее известие-в Адонии готовится национализация нефтепромыслов!

Мои друзья Дингл и Паркинс владели значительной долей акций адонийской нефтяной компании. Большой пакет акций был и у меня.

Принц предлагал свои услуги. Он имеет возможность через своих влиятельных друзей задержать опубликование декрета о национализации на срок, необходимый для сбыта акций.

- Но мы же можем избавиться от этих акций завтра! - вмешался я.

- Вы слишком оптимистично смотрите на вещи, Тук, - передернул плечами Паркинс. - Поспешная продажа акций неизбежно вызовет подозрения, возникнут нежелательные слухи…

- И операция будет провалена,- подхватил Дингл.- Необходимо какое-то время…

- Ваши условия? - сухо и резко спросил Паркинс, впиваясь маленькими острыми глазами в принца.

Пока мои друзья обсуждали с Джамилом его условия, я лихорадочно размышлял. Мои компаньоны, некогда посоветовав купить злосчастные акции, втянули меня в проигранное дело. Теперь, когда Паркинс и Дингл тонули, надо было во что бы то ни стало не дать им увлечь меня за собой. Спасаться легче в одиночку. Но как это сделать? Я решил посоветоваться с Гиппортом.

- Вы присоединитесь к нам, господин Тук? - прервал мои размышления Паркинс. - Согласны вы на условия его высочества?

- Отвечу на это завтра, мне надо подумать, - сказал я.

Паркинс недовольно передернул плечами, но промолчал.

Когда я вернулся в гостиную, Гарри Гента там уже не было, он уехал, не дождавшись меня. Я был этому рад: не хотелось его видеть.

Я отвез Паркинса в моей машине. Мы оба долго молчали. Паркинс курил, пуская густые клубы дыма в открытое окно, откуда веял влажный ночной воздух. Я заговорил первым:

- А этот принц, надежен ли он? Он производит впечатление авантюриста.

Паркинс повернулся ко мне и вынул изо рта сигару.

- Не все ли равно, кто он, пусть он и авантюрист, - сказал Паркинс. - Нам уже нечего терять…

- Вы когда-нибудь тонули на болоте? - после короткого молчания задал мне неожиданный вопрос Паркинс. - Со мной это однажды случилось. На охоте. Я прыгнул на покрытую зеленью кочку, и вдруг почва стала подо мной расступаться. Представляете? И так она расступалась, пока я не оказался в трясине по грудь. Меня едва вытащили. Мне тогда не приходило в голову расспрашивать моих спасителей, кто они, я им хорошо заплатил, и мы расстались довольные друг другом. Так же и с этим Джамилом. Я не возлагаю на него особых надежд, но в Адонии мы же тонем, а в таком положении ничем и никем нельзя пренебрегать. Что мне до того, авантюрист ли этот принц? Да будь он сам дьявол!

- К Гиппорту, поскорее! - бросил я шоферу, как только захлопнулась за Паркинсом дверка автомобиля. Я еще видел, как ссутулившийся, ставший похожим на мешок, Паркинс остановился у двери своего особняка, и моя машина быстро повернула за угол.

Гиппорт уже спал. Я попросил разбудить его. Да, дело неотложное, и до утра ждать нельзя. Меня проводили в знакомый кабинет, куда вскоре вошел, позевывая и зябко ежась, Гиппорт. Темно-малиновый халат с тяжелыми кистями удлинял его и без того длинную фигуру; он казался почти стариком, со своим заспанным, изжелта-бледным лицом, с большими мешками под глазами. Гиппорту было всего сорок семь.

- Что случилось, Гиль? - запахивая халат и забыв подать мне руку, спросил Гиппорт.

Я рассказал о том, что узнал в будуаре госпожи Ваф. Гиппорт молча слушал. Он еще помолчал, когда я кончил, потянулся за лежавшими на столе очками. В очках он не казался таким сонным и размякшим.

- О том, что в Адонии готовится национализация, нам известно, - сказал Гиппорт. Он снова помолчал, сосредоточенно разглядывая узор на ковре.- А этот Джамил, не принц ли он Али?

- Кажется, вы правы.

- В таком случае это ловкий и энергичный человек. Между прочим, он действительно какой-то принц и каждый раз заявляет претензии на другой престол. У этого парня удивительный нюх на шатающиеся престолы… Но для короля он, пожалуй, слишком энергичен, вы не находите? - Гиппорт глухо засмеялся.

- Бог с ним, с этим принцем, - нетерпеливо отмахнулся я. - Известно, что Уоджер вложил деньги в адонийские акции. Что он намерен предпринять?

- Завтра акции, принадлежащие Уоджеру, будут проданы. Для этого подготовлена благоприятная обстановка. Советую вам воспользоваться ею, Тук.

И Гиппорт рассказал, что завтра на бирже будет пущен слух, подтвержденный и сообщением одной из газет, об открытии новых мощных скважин на территории адонийской нефтяной компании. В четыре часа дня газета опубликует опровержение. Для сбыта акций будет несколько часов.

- Учтите, Гиль, слухи о национализации едва ли успеют просочиться в ближайшие день-два. В этом никто не заинтересован. Так что не сомневайтесь в успехе! - напутствовал меня Гиппорт.

Я торопился к Гарри Генту. Все мои дела на бирже вел Гарри. Он был связан особыми узами с биржевыми маклерами. Лишь Гент мог сбыть пакет моих адонийских акций в столь короткий срок. Было уже три часа ночи. Гарри не оказалось дома. Заспанный старик камердинер долго не узнавал меня и на все вопросы отвечал как будто заученной фразой:

- Господин Гент в отъезде, господин Гент в отъезде.

Я схватил старика за лацкан старой ливреи и с силой тряхнул его.

- Куда, черт возьми, он уехал? Мы час назад расстались у госпожи Ваф.

- Это вы, господин Тук? - проснулся наконец старик. - Это вы? Господин Гент еще не приезжал…

Я решил дождаться моего ветреного приятеля и сел в глубокое мягкое кресло в тесно заставленном кабинете Гарри. Молочно-матовый свет электричества тонул в темной обивке мебели. Мерно тикали на камине часы.

Я взял с письменного стола книгу. Это было жизнеописание одной древней лошадиной фамилии. По утверждению автора, ее родоначальником был тот самый конь, которого Кай Калигула ввел в сенат. Большая часть книги была посвящена доказательству того, что некая знаменитая кобыла Ариадна не принадлежит к этому достославному роду и является самозванкой. Я перелистал эту интересную книгу, посмотрел фотографии лошадей и не нашел в них ничего примечательного - у всех гривы, хвосты: лошади как лошади.