Хроники Мировой Коммуны

Пообедав, Роберт и Алиса пошли по набережной в сторону станции прогулочных катеров.

– Прокатимся по озеру? – ​предложила Алиса.

– Ты умеешь управлять катером? – ​спросил Роберт, – ​на Марсе ведь их нет … пока.

– Раньше мне этого делать не приходилось, но катер полуавтоматический. Предполагаю, что там всего один джойстик и управлять им намного проще, чем тяжелым атомным вездеходом. Это же не какое-нибудь кошмарное транспортное средство начала века…

Подойдя к пристани, Алиса сделала несколько манипуляций на своем портативном терминале.

– Берем тот, справа, – ​сказала она, указывая на катер.

– Интересно, а на Зависимых территориях бывает платный транспорт? – ​рассуждал Роберт, пока они садились в катер. Он действительно оказался настолько прост в управлении, что даже не требовалась лицензия.

– Только если частный, в тех слаборазвитых регионах, где мелкое предпринимательство еще не изжито, – ​ответила Алиса, – ​вся транспортная инфраструктура Core, вроде монорельсовых и железных дорог и персонального автоматического транспорта, бесплатна везде, где она есть. И водный транспорт тоже.

Катер отлично подходил для неспешных водных прогулок – ​сверху имелся натяжной тент для защиты от солнца, а большой блистер в носу был сделан прозрачным и через него можно было наблюдать за жизнью обитателей озера.

– Восстановить биологическое разнообразие после Битвы стоило большого труда, – ​стал рассказывать Роберт, – ​в середине XX века, еще в колониальные времена, в озеро запустили нильского окуня, промысловую рыбу для коммерческой ловли, что вылилось в одну из крупнейших экологических катастроф – ​хищник уничтожил почти все местные виды. При этом большая часть улова шла на экспорт в Европу, в то время как сами рыбаки зачастую голодали.

– Капитализм, в сущности, везде одинаков, – ​сказала Алиса, – ​разные страны, разные народы, но все так похоже: недоедим, но вывезем. Еще одно из преступлений старого мира, – ​вздохнула она, – ​как хорошо, что он не вернется.

– Ты много читала о нем. И слушала рассказы.

– Да. Я заглядывала в темную бездну прошлого, – ​печально и задумчиво произнесла Алиса, – ​и … долго этого лучше не делать.

– Алиса, – ​тихо сказал Роберт, – ​возвращайся назад.

– Я уже вернулась, – ​ответила Алиса повеселевшим голосом, – ​а похоже, что восстановление уже практически закончено, – ​заметила она, глядя на разноцветных цихлид, проплывающих под дном катера.

– Здорово. Почему в Зеленом Союзе не было таких лодок?

– Скоро будут. А некоторые из рыб очень похожи на тех, что живут в большом аквариуме в Кидонии.

– Аквариум на Марсе? – ​удивился Роберт.

– Конечно, а что в этом сложного? Он же весь из местных материалов, только икру и семена и споры растений привезли с Земли. А энергии у нас в избытке.

Тем временем один из патрульных беспилотников, делая широкий круг над озером, еле слышно прошелестел над головами. Он связался с компьютером катера и с портативными терминалами Роберта и Алисы и, удостоверившись, что никаких нарушений нет, отправился дальше.

– Похоже, нас проинспектировали, – ​заметила Алиса, – ​и хорошо.

– Ага, – ​согласился Роберт, – ​а вот в Зеленом Союзе такие порядки некоторым не нравятся.

– Предрассудки, оставшиеся со времени до Битвы. Как известно, важно ведь не то, что о тебе собирают информацию.

– Но еще не все понимают и верят, что действительно важно то, в интересах какого класса это делают, – ​продолжил Роберт.

– А ведь могли бы и исходный код посмотреть, если не доверяют, – ​добавила Алиса.

Все алгоритмы работы беспилотников, как и вообще все программное обеспечение, используемое в Core, были открыты, так что жители прекрасно знали, какая информация и зачем о них собирается.

Катер бесшумно скользил по глади озера на минимальной скорости, приводимый в движение электродвигателем, и Алиса и Роберт несколько минут просто смотрели на воду и живописный берег озера с песчаным пляжем по краю и зеленой набережной.

– Полгода назад я и представить не мог всего этого, – ​сказал наконец Роберт, – ​нет, я, конечно, заранее знал, что мое сердце вылечат и что я попаду в коммунистическое общество с плановой экономикой планетарных масштабов, где полностью отсутствуют деньги. Но что я смогу побеседовать с парой разумных машин, поднимусь на космическом лифте на орбитальную станцию и, наконец, познакомлюсь с марсианином и с чудесной девушкой – ​причем два последних пункта в одном лице! – ​я и представить не мог.

– Ты несколько спутал хронологию, Роберт, – ​смеясь, заметила Алиса.

– Это была не хронология, а расположение в порядке убывания вероятности, – ​ответил Роберт, – ​по крайней мере, как мне тогда казалось…

Насмотревшись на пейзажи и на обитателей озера, Алиса и Роберт направились к берегу.

– Можно еще пойти в Большой парк, – ​предложил Роберт, – ​там живут очень симпатичные антилопы, импалы, кажется.

Парк, крупнейший в городе, был недалеко, и Роберт и Алиса добрались туда буквально за пять минут, воспользовавшись капсулой автоматического транспорта.

– Когда-нибудь антилопы будут жить и на Марсе – ​когда там станет достаточно тепло, – ​мечтательно сказала Алиса, рассматривая животных, – ​но сначала нам понадобятся более холодостойкие виды. Генетики достигли неплохих результатов в работах по восстановлению ДНК видов, живших в последний ледниковый период. Сначала их, конечно, надо возродить на Земле, а потом можно и на Марсе пробовать.

– Фауна плейстоценовых тундростепей? – ​спросил Роберт, – ​а что, завести на Марсе мамонтов – ​хорошая идея. Когда потеплеет, они переберутся на север. То есть на юг, – ​поправился он, – ​на севере будет море.

– Да, далеко на юг, – ​согласилась Алиса, – ​в северном полушарии у нас будут не просто моря, а целый океан, как когда-то давно, четыре миллиарда лет назад.

– Точно, я чуть не забыл про Северный полярный бассейн.

– Но до морей и океанов нам пока далеко … зато мхи и лишайники в низинах уже вовсю растут.

– Помнится, проекты терраформирования Марса обсуждались еще на рубеже века.

– Обсуждались, – ​подтвердила Алиса, – ​но и только. А сколько проектов переустройства Земли предлагалось еще в первой половине XX века! Но во времена Падения все затихло – ​капитализму не нужны были ни цветущая Сахара, ни изгнание холода из северных областей, ни яблони на Марсе.

До Битвы события конца XX века называли по-разному, но в Core постигшую тогда мир катастрофу считали самой страшной в истории человечества и называли одним словом – ​Падение.