Анастасия Баталова - Дети богини Кали

Возле дверей стояла строгая девушка в черном костюме. Она протянула ему одежду, которую, вероятно, заботливо подобрала до этого с пола.

– У меня… у меня очень мало времени, – горестно прошептал Малколм.

– Вот и одевайся скорее, я отвезу тебя, возможно, мы еще успеем.

Юноша был так потрясен происходящим, что ничего не спрашивал. Натянув на себя одежду, он совершенно безучастно, как сомнамбула, последовал за девушкой по коридору к лифтам, затем дальше вниз, по каменной лестнице, потрясающе освещенной рядами маленьких круглых светильников, размещенных по краям ступеней. От него уже ничего не зависело, и он вверил свою судьбу не по годам суровой охраннице Афины Тьюри так, как привык вверять её женщинам. Она усадила его в знакомый уже черный автомобиль.

–

Малколм сильно волновался, он поминутно выглядывал из-за спинки кресла, чтобы украдкой взглянуть по на спидометр.

– Лучше расслабься и смотри в окно, – получил он иронично-доброжелательный совет, – там иногда можно увидеть что-нибудь хорошее, а от того, что ты вертишься, как уж на сковородке, машина быстрее не поедет, в этот час обычно движение здесь плотное…

Малколм, так уж он был устроен, послушно прильнул к стеклу; он привык не рассуждая выполнять всё, что ему говорили женщины – один раз осознав, что им это нравится, командовать, ощущать свою власть, этот юноша делал всё, чтобы им угодить… И потому число его поклонниц росло с каждым днём…

Атлантсбург пышно украсили к Дню Освобождения Женщин – главному государственному празднику в Новой Атлантиде – всюду развешены были светящиеся гирлянды, от бегающих огоньков рябило в глазах. Эта бешеная симфония электричества, которую, вероятно, обеспечивала целая атомная станция, не могла не завораживать своей кичливой роскошью, своим совершенно бессмысленным бесконечным бегом по кругу: чем-то озабоченные люди спешили по тротуару мимо, они привыкли, им совершенно не было дела, смотрел только Малколм, да и тот мимоходом, из окна автомобиля – он никогда ещё не видел ночных огней Мегаполиса.

– Ах ты, чёрт, – сказала девушка-водитель, – кажется, у нас кто-то на хвосте!

– В каком смысле? – встревожился Малколм.

– В прямом. За нами едет вон та чёрная «Сиена Лаерта». Ни одного поворота ещё не пропустила, жучиха…

– И мы теперь не сможем попасть в Норд? – еще более обеспокоенно спросил юноша.

– Мы попробуем, дай бог, мне почудилось, – не показав заранее поворота, она выехала на перекресток и неожиданно свернула в узенькую боковую улочку. Кто-то резко тормознул, кто-то просигналил вслед и даже грязно выругался в окно автомобиля.

– Как тебе такой финт ушами? – задорно спросила она у неведомого супостата.

Малколма при повороте неслабо приложило головой о стекло.

– Извини, детка, – небрежно бросила ему через плечо девушка за рулем, – в любом деле иногда приходится идти на незначительные жертвы, чтобы избежать более крупных.

Чёрная «Сиена Лаерта» поехала прямо.

– А кто может преследовать нас? – спросил Малколм, потирая ушибленное место.

– Да кто угодно. Активисты движения “Семейный Очаг”, религиозные фанатики разные, противники репродуктивных технологий, просто придурки, которых чем-то возмущает Афина, она женщина экстравагантная, мало ли…

– “Семейный очаг”, – Малколм заинтересованно выпрямился на сидении, – я видел что-то такое в новостных лентах поисковиков, – чем они занимаются?

– Они считают, что проект “Искусственный эндометрий” в конечном итоге окончательно погубит семейные ценности, стараются всячески продвинуть эту теорию в массы, устраивают демонстрации и акции протеста. Моя нанимательница является для них чем-то вроде овеществленного зла, ведь именно она придумала выводить людей как скот на сельскохозяйственных предприятиях. Несколько раз активисты закидывали машину Афины несвежими яйцами и гнилыми овощами.

Малколм слушал очень внимательно, и теперь женщина, с которой он весьма приятно провел несколько последних часов предстала перед ним в совершенно ином свете – он впервые задумался о реальном масштабе ее личности; ведь это не просто знаменитость в самом зените своей славы – такие женщины остаются в истории, они непосредственно участвуют в ней, создают ее, и иногда им даже оказывается под силу развернуть по своему ее тяжелое зубчатое колесо…

Девушка за рулем что-то напевала, уверенно петляя по незнакомым переулкам.

– А религиозные фанатики?

– Какие именно? Помимо государственной Церкви, Ортодоксальной Мужской Церкви и еще нескольких официально признанных конфессий, существует огромное множество различных ответвлений и сект. Но мыслят они все примерно по одному и тому же шаблону, а действия их зачастую носят экстремистский характер и преследуются по закону. Их главная идея состоит в том, что Афина своими экспериментами попрала основные этические ценности человечества. И не только она одна. Эти безумцы регулярно совершают покушения на биологов, генетиков, репродуктологов, словом на всех, кто имеет какое-либо отношение к наукам, задевающим, с их точки зрения, “промысел божий”. Некоторые из них считают, что глобальная мутация половых хромосом не самостоятельный процесс, а следствие неудачного научного эксперимента над людьми и злопыхательски мстят всем ученым подряд. А самые повернутые мечтают уничтожить науку как таковую и заменить ее слепой верой, так, как это было тысячи лет назад…

Они теперь ехали гораздо западнее, чем предполагалось. Было уже без двадцати одиннадцать, и надежды на то, что они успеют добраться до Норда к закрытию общежития почти не оставалось. Девушка-шофер настороженно посматривала по сторонам.

– Думаешь, нас все-таки преследовали, – спросил Малколм, точно так же, как расспрашивал до этого о предполагаемых врагах Афины – больше для того, чтобы отвлечься от своей тревоги.

– Я почти уверена.

Едва она успела это сказать, из боковой улицы вынырнула знакомая им «Сиена» и на перекрестке невозмутимо пристроилась сзади их автомобиля.

– Лущить их луковки… Вот не было печали, так кони замычали… Ты… знаешь, что, – она постаралась произнести это как можно спокойнее, – лучше пригнись. На всякий случай.

Малколм как всегда перечить не стал.

До выезда из города осталось несколько минут спокойной езды, может, они ещё успеют.

“Сиена Лаерта” ехала следом, повторяя каждый поворот.

– Идиоты, – недовольно буркнула девушка-водитель, – Наверняка ведь какие-нибудь экзальтированные школяры! Не умеют ни черта, а в террористы лезут; я их с одной обоймы всех положить могу, а жалко прямо до слез, мальчишки вот вроде тебя, молоденькие, личики беленькие, безбородые, – она ощутимо поднажала на газ. Черная “Сиена” старалась не отставать, хотя мощностей двигателя у неё было гораздо меньше, чем у личного автомобиля Афины.