Николай Горькавый - Астровитянка (сборник)

– Я слышал, что кто-то находит себе новых родителей, – вздохнул Дик. – У Никки нет явных генодефектов, так что…

– Ну да, конечно! – саркастически сказала Бенина. – Кто-то вдруг раз – и удочерит девочку со сломанным позвоночником и подключённым компьютером. Сейчас даже одинокие люди оплачивают искусственное рождение собственных детей… Никто уже не усыновляет чужих. Родители из «нижних пяти процентов» массово отправляют в интернаты детей с плохим геноиндексом – врождённым клеймом неудачников. Приюты переполнены, и о них рассказывают кошмарные истории. Я бы таких родителей самих куда-нибудь отправляла! – мрачно закончила она.

– Думаю, ты преувеличиваешь, – осторожно сказал Дик. – В интернатах живет множество детей…

– А ты знаешь статистику: родители, отдающие своих детей в приюты, часто сами вышли оттуда? У них коэффициент интеллекта отстает от среднего, и рождаемость в их семьях существенно ниже нормы. Многие врачи полагают, что психотропики отрицательно влияют на высшие человеческие эмоции и на творческий потенциал мозга, – со злобной миной сказала Бенина. – Но их никто не слушает, выпуск психопрепаратов – очень выгодный бизнес…

– Материнский инстинкт – это базисный драйв! Как его могут изменить? – удивился лейтенант.

– Ты даже не представляешь, чего там только не могут… – саркастически процедила Бенина. – Приютская нейрофармакология нацелена на социолояльность и трудолюбие. Родительские чувства там не в фаворе.

– Такая евгеническая программа заметно гуманнее нейтронной стерилизации, о которой трындит Партия Генетического Возрождения, – хмыкнул лейтенант.

– Тарантул с ней, с большой политикой! – воскликнула Бенина. – Что нам делать с Никки?

– Ты – её лечащий врач на данный момент, – вздохнул Дик. – Организуй Никки аварийную медицинскую страховку – хотя бы временно спасешь её от приюта. Я тут бессилен и связан жёсткой инструкцией. Мы не можем взять и высадить девчонку в Луна-Порте. Любой полицейский отправит её в тот же детский дом, а ещё хуже – она попадет в руки подпольных дилеров… Что и говорить, симпатичная девочка в её возрасте… Да ещё секта натуралистов активизировалась в Луна-Сити… Клонированные печёнки, видишь ли, им не нравятся… Сволочи, извращенцы… Самих бы порезать на запчасти…

Бенина глубоко задумалась под мизантропическое брюзжание лейтенанта Дика.

Джерри, высокий худощавый подросток с длинными тёмно-каштановыми волосами и голубыми глазами, тоскливыми, как у больной собаки, сидел в кафе Лунного госпиталя за одним столом с Хромой Тоной и Пятнистым Сэмом. У него было вполне симпатичное, но очень расстроенное лицо с впалыми щеками, крупным прямым носом и выступающим упрямым подбородком. Уголки его губ опускались вниз. Он без аппетита ковырялся в утреннем омлете, впустую крошил кукурузный хлебец и вполуха слушал болтовню Тоны.

Она сломала обе ноги при аварии экскурсионного мункара и вторую неделю ходила на костылях, вернее, в силовых штанах, но ничуть не потеряла душевной бодрости, а также стремления добывать новости и активно их распространять. Даже на костылях она бегала быстрее, чем другие своими ногами.

– Эту рыжую девчонку уже неделю держат в палате-интенсивке под замком! И никуда не выпускают! Она десять лет жила в космосе как сущий дикарь, прямо робинзон какой-то. Её привезли сюда, потому что она с ног до головы больна! Икающий Билли говорит, что девчонка просто кошмарный монстр – вся в коростах и шрамах, ходит исключительно на четвереньках… Говорить не умеет, на всех рычит и здорово кусается… Двум санитарам уже сделали прививки от космического бешенства!

Тона перемывала косточки новенькой, привезённой в госпиталь несколько дней назад. О чудесном спасении космической Маугли почти час гудели новостные тиви-каналы, пока дружно не переключились на скандальное бальное платье младшей принцессы Гогеншильдов.

Пятнистый Сэм лихо управлялся с огромной порцией бекона и согласно кивал словам Тоны – сам тот ещё красавчик после редкой формы аллергии, разбросавшей по его широкой физиономии яркие красные пятна.

Джерри мысленно застонал от трескотни Тоны, раздражённо отпихнул тарелку с омлетом и допил апельсиновый сок. Начинался очередной, чудовищно тоскливый день в детском департаменте Лунного госпиталя.

Дверь открылась, и в кафетерий вкатилась инвалидная коляска. За ней размашисто шагала сама Большая Тереза в белом медицинском халате. Хмуролицая Тереза направила коляску к ним и поставила её к пустующей стороне стола.

В кресле на колёсах сидела тощая рыжая девчонка в сером госпитальном комбинезоне и таращила на них большие синие глаза. Пятнистый Сэм уронил недоеденный бекон на одноразовую тарелку, Тона поперхнулась лимонадом, а Джерри уколола жалость: растерянная девчонка в коляске больше всего походила не на монстра, а на бездомного котёнка. Потом он вспомнил ещё и тивиновости про эту рыжую, что она – круглая сирота… и сердце его снова сжалось и заскрипело от боли.

– Так, пациенты, это Никки, – сказала сердито Большая Тереза, а потом властно обратилась к Джерри – Джерри, помоги новенькой освоиться в нашей обстановке. У меня куча дел… Эти космонавты любят подбрасывать хлопот… вертопрахи… свалили и улетели!

Джерри проглотил комок в горле, кивнул и перевёл глаза с Большой Терезы на новенькую девчонку. Тереза мгновенно исчезла по своим делам.

– Привет, Никки… э-э… завтракать будешь? – с трудом выговорил Джерри.

Девочка пристально глядела на него синими глазищами. Её ноги были босы, а рыжие волосы подстрижены неровными прядями и взъерошены. Ногти – обломанные и грязные, на правой руке – длинный старый шрам.

– А где взять еду? – смешно спросила она и оглянулась по сторонам.

Голос её звучал громко, но слегка неуверенно. Ребята за соседними столиками с интересом глазели на них.

«Слава всем маркаряновским галактикам! Она умеет говорить!»

Джерри вызвал для Никки робота-официанта.

– Просто скажи, что ты хочешь съесть на завтрак, – сказал Джерри, когда робот-кентаврик с длинной шеей подъехал к их столу.

– Можно заказать всё, что пожелаешь? – с восторгом спросила новенькая.

Джерри кивнул довольно, будто сам был этим невидимым поваром-умельцем.

– Конечно, – сказал он. – Госпиталь дерёт с наших страховых компаний такие деньги, что нас должны кормить дикими рябчиками на золотой посуде.

– Да брось, Джерри, закажи ей лучше пару живых крыс или летучих мышей – что она там привыкла есть на астероиде?.. – крикнул из-за соседнего стола вертлявый курносый подросток, а остальные посетители кафе заржали.