Хью Хауи - Бункер. Смена

Всего этажей-хранилищ было шестнадцать, не считая арсенала. Дональд вошел в лифт и нажал сильно потертую кнопку пятьдесят седьмого этажа, где располагалось нужное хранилище. Личный номер разбуженного техника он записал на клочке бумаги. Номер из сообщения Анны он хорошо запомнил. Он предположил, что это дата: 2 ноября 2039 года, поэтому вспомнить его было нетрудно.

Лифт остановился, и Дональд вышел в темноту. Он провел рукой по выключателям на стене. Лампы на потолке начали оживать с далекими и приглушенными хлопками — заработали древние трансформаторы и реле. Лабиринт высоких полок начал появляться из темноты по мере того, как лампы загорались то в отдалении, то рядом, то где-то справа, подобно мозаике, открываемой по кусочку в случайном порядке. Шкафчики оказались в самой глубине, за полками. Дональд отправился в долгое путешествие, когда последние лампы еще с мерцанием загорались.

Его проглотили утесы стальных полок, уставленных закрытыми пластиковыми ящиками. Казалось, они нависают над ним. Если поднять голову, то создавалось впечатление, будто высоко над головой полки вот-вот соприкоснутся, подобно уходящим вдаль рельсам. Дональд увидел огромные упаковки таких ящиков, пустых и непомеченных, — они дожидались, когда будущие смены их наполнят. Все документы и заметки, которые они с Анной создали в его прошлую смену, наверняка оказались в одном из этих ящиков. Они сохранят рассказ о сороковом бункере и других бункерах, которым не повезло оказаться вокруг него. Они поведают о людях из восемнадцатого и о попытках Дональда спасти их. Может, не стоило их спасать? Что, если причина нынешнего переполоха, эта сбежавшая чистильщица, отчасти и его вина?

Он проходил мимо ящиков, рассортированных по дате, по бункеру, по имени. Между полками были сделаны перпендикулярные узкие проходы — их ширины как раз хватало для проезда тележки, чтобы вывезти чистую бумагу и блокноты, а потом вернуть их уже чуть потяжелевшими на вес чернил. С облегчением избавившись от клаустрофобии, Дональд оставил за спиной полки и вышел к дальней стене хранилища. Обернувшись и глядя в проход, он представил, как здесь вдруг погаснет свет и он уже не сможет найти дорогу обратно к лифту. Наверное, он так и будет ходить кругами, пока не умрет от жажды. Взглянув на лампы, Дональд осознал, насколько он уязвим, насколько зависит от электричества и света. Его окатила знакомая волна страха, паника от мысли оказаться похороненным заживо. Он на миг прислонился к шкафчику и отдышался. Кашлянул в платок и напомнил себе, что смерть — не худшее из того, что может случиться.

Когда страх ослабел и он преодолел желание помчаться обратно к лифту, Дональд вошел в ряды шкафчиков. Их тут было, наверное, несколько тысяч. Многие оказались маленькими, наподобие почтовых ящиков, всего около шести дюймов высотой и глубиной примерно по локоть, судя по внешнему виду. Он пробормотал номер из записки Анны. Где-то здесь должен быть шкафчик Эрскина, да и Виктора тоже. Он задумался: не припрятаны ли в их шкафчиках какие-нибудь секреты? Надо будет вернуться сюда и проверить.

Проходя по одному из рядов, он увидел, что номера на шкафчиках увеличиваются. Первые две цифры сильно отличались от номера Анны. Тогда он свернул в один из перпендикулярных проходов, стал искать нужный ряд и увидел группу, начинающуюся с 43. А первыми цифрами его идентификационного номера были 44. Возможно, где-то рядом и его шкафчик.

Дональд полагал, что тот окажется пуст, хотя и поймал себя на том, что мысленно повторяет свой номер. Он никогда не брал с собой что-либо из смены в смену. Номера сменялись в предсказуемой последовательности, пока он не оказался перед металлической дверцей с его номером — идентификационным номером Троя. Засова на ней не было, только кнопка. Он нажал ее костяшкой пальца, опасаясь, что на кнопке может оказаться сканер отпечатков пальцев или нечто другое, столь же заслуживающее его паранойи. Что могут подумать, если увидят, как Турман заглядывает в шкафчик этого человека? Про уловку с подменой забылось легко. Примерно так же Дональд не сразу откликался на имя сенатора — надо было сообразить, что обращаются к нему.

Дверца с тихим вздохом приоткрылась, скрипнув ветхими несмазанными петлями. Этот вздох напомнил Дональду, что все в бункере — и ящики, и шкафчики — защищается от воздуха. Хорошего, нормального воздуха. Даже воздух, которым они дышат, полон невидимых опасностей наподобие разрушительного кислорода и других голодных молекул. Единственная разница между плохим и хорошим воздухом заключалась в скорости, с какой они делали свое дело. Люди жили и умирали слишком быстро, чтобы заметить разницу.

«Во всяком случае, прежде», — подумал Дональд, открывая шкафчик.

К его удивлению, шкафчик не был пуст. Там лежал пластиковый мешок — сморщенный и запечатанный под вакуумом, как мешок Турмана. На этом мешке наверху было написано «Наследие», а не «Смена». Внутри Дональд увидел свои знакомые просторные брюки и красную рубашку. Одежда мгновенно подстегнула его воспоминания. Она напомнила, каким человеком он был и в каком мире жил. Дональд стиснул мешок — плотный из-за выкачанного воздуха — и быстро взглянул вдоль безлюдного прохода.

Зачем они хранят все эти вещи? Неужели для того, чтобы он вышел из бункера в той же одежде, в какой был в тот день? Примерно как выпущенный из тюрьмы заключенный, моргающий от яркого света и заслоняющий глаза, одетый так, как ходили много лет назад? Или же это хранилище выполняет роль свалки? Выше находилось целых два этажа, где не подлежащий переработке мусор прессовался в кубы до плотности железа и складывался до потолка. А куда еще им было девать мусор? В большую яму? Они и так жили в большой яме.

Дональд размышлял над этим, пока возился с пластиковой застежкой. Сдвинув ее, он открыл мешок. На него пахнуло слабым запахом земли и травы, дуновением прошедших дней. Он открыл мешок шире, и одежда увеличилась в объеме, набрав воздуха. Ему вдруг захотелось переодеться, убедить себя, что его мир не исчез. Но все же он решил убрать мешок обратно в шкафчик — и тут он заметил, как внутри блеснуло что-то желтое.

Сунув руку в мешок, Дональд пошарил там и достал свое обручальное кольцо. Извлекая руку, он ощутил в брюках какой-то твердый предмет. Сжав кольцо, он снова полез в мешок, ощупывая складки одежды. Что у него было с собой в тот день? Не таблетки — их он потерял, когда упал. Не ключи от квадроцикла — их у него забрала Анна. Ключи от дома и бумажник остались в пиджаке и в бункер так и не попали…

Телефон. Дональд нашел его в кармане брюк. Его тяжесть и округлые линии пластикового корпуса сразу уютно пришлись по руке. Дональд вернул мешок в шкафчик, сунул кольцо в карман комбинезона и нажал кнопку включения старого телефона. Конечно же, он не заработал — батарея давно разрядилась. И вообще, он толком не работал еще в тот день, когда Дональд потерял Элен.