Алексей Фоменко - Бесконечный Октябрь

Животное не может понять, что я не желаю ему зла. Несмотря на все страхи, дыхание его выровнялось. Он начал успокаиваться.

Что я вижу.. Рядом с моей ладонью на его брюхе рваная рана.

Это продолжение всех чудес, которое случились со мной за последнее время. Она начала затягиваться. Через каких – то десять – пятнадцать секунд от неё не осталось ни следа. Я оторопела. Быстро понял принцип произошедшего, я поднесла свою ладонь к одной из его лап. Я чувствую лишь легкое тепло между моей рукой и его лапой. И эта рана затянулась на глазах. Я продолжаю проделывать это и с остальными его бедами. Раны, одна за другой исчезли.

Животное вскакивает на лапы. Теперь он понял, что меня не стоит бояться. Он решается понюхать меня. После этого он немного попятился назад и чихнул, да так, что сел на свой хвост. Несколько раз качнув головой он встал и прошелся вокруг меня. Кажется, что я вызвала у него интерес. Он недоумевает, кто же я. С виду я человек, но оленёнок чувствует, что внутри этой оболочки таится что – то иное. Там затаилась сама природа. Там затаилось единство со всем живым, единство со всей жизнью вокруг, со всем светом, ветром, дождями и грозами.

Подойдя последний раз на несколько секунд к моему лицу, животное вновь понюхало меня, и сразу же убежала вглубь леса. Я снова одна. В лесу уже порядочно темно. Пора возвращаться обратно. Сегодня я не умею ходить медленно. Всю меня несёт на встречу с Аксеем. Пересей окраину леса, я остановилась практически на том же месте, откуда я немного ранее наблюдала за любимым. Я вижу, что в доме горит свет. Я видела Насса. Наверняка они сейчас сидят за столом.

Я решаюсь и делаю первый шаг в сторону его дома. С каждым шагом уверенности и решимости всё больше. Вот я уже практически поднялась в сад, в котором в такт с пением сверчков поскрипывают раскачивающиеся на легком ветре качели. Меня догоняют воспоминания, связанные с этими местами, но я игнорирую их, как только могу. Я отбрасываю всё в сторону. Единственное, что меня сейчас действительно беспокоит – конспирация. Я должна оставаться незаметной даже для собственной тени.

До окна кухни остаётся несколько десятков метров. Я преодолеваю их одним прыжком, в котором моё тело на короткий миг окунулось в свет, излучаемый фонарём. У меня получилось приземлиться абсолютно бесшумно. Я усаживаюсь под окном, опершись о стену дома и внимательно слушаю, о чем беседуют собравшиеся на кухне люди.

– Да, папа, хорошо мы тогда поработали. Девушка была нам бесконечно благодарна. Бедняжка живёт в том доме совсем одна. Страшно представить через что ей пришлось пройти, пока она не вызвала нас, – я узнаю голос Насса.

– Аксей! Вот допустим твой случай. Может, Яники уже и нет в живых, а ты и не знаешь этого. Мы можем помочь тебе! – отец Насса, вероятно, сошел с ума! Что он такое говорит?

– Асандр! – резко отрезала Агиа.

– Простите меня. – Аксей практически мигом покинул кухню, после сказанного Асандром.

Его грустный и пустой голос нагнал на меня тоску. Как же жаль, что я не могу ничего исправить сию же секунду своим появлением.

Аксей уходит в ванну. Я мигом бросаюсь к следующему окну.

Он стоит у зеркала. Из крана бежит вода. Я никогда ещё не видела его в таком подавленном состоянии. Он будто ждёт ответы на все вопросы от своего собственного отражения, которое медленно исчезает за слоем проступающего пара. Его взгляд напрочно приковался к зеркалу. Умыл лицо, он снова уставился в своё отражение. Прошло минут пять, а он лишь несколько раз опустил взгляд в раковину, смотря, как вода уходит из неё медленной воронкой. Не стоит даже и гадать, какие мысли в тот момент были в его голове.

Он подышал на зеркало, и от этого оно покрылось паром ещё сильнее. Поднеся к нему руку, Аксей нарисовав на нем пальцем вопросительный знак. Наконец – то он решается выйти.

У меня больше не осталось сил, чтобы смотреть на него. Я никак не могла представить, что увиденная мною картина может оказаться столь печальной.

Я снова борись с желанием просто войти в дверь, и я снова же вспоминаю, что мне ни в коем случае нельзя вот так легко и просто явиться в этот дом. Мне нужно организовать с ним встречу один на один. В людном, хорошо знакомом нам месте.

Я не хочу искушать себя. Мне нужно побыть в стороне от всего происходящего и как следует продумать следующие шаги. Одно я знаю точно – сегодняшняя ночь будет последней, когда он уснёт без меня.

Я в саду. Моё тело медленно раскачивается в качели от необычно теплого для этого времени года ветра. Вероятно, что сейчас на дворе последние дни бабьего лета, за которым грянут холода. Здесь меня точно никто не застанет врасплох. Даже если кто – то будет стараться красться ко мне крайне бесшумно – он будет услышан мною, и я успею скрыться. Я дожидаюсь, когда в доме все лягут спать. Уверенности и решительности на моё бесшумное проникновение внутрь у меня достаточно. Остаётся лишь выждать наиболее подходящее время.

Я наслаждаюсь неизменной красотой здешних мест, которые сейчас можно видеть достаточно четко в ярком, лунном свете. Только лениво проплывающие облака, время от времени препятствуют ему согревать собой умирающие цветы, которыми усеян весь нижний луг. Эти облака снова похожи на корабли из детства, которыми я с восторгом любовалась вместе с Аксеем. Передо мной всё та же тополиная полоса, тянущаяся ни одну сотню метров. Казалось бы, что здесь ничего не изменилось за последние месяцы, но, всё же, что – то теперь не так. Всё дело во мне. Я впервые взглянула на всю это красоту иными глазами. Я дышу этим чистейшим воздухом другим телом, я ощущаю эту прохладу другой кожей, и я слышу своим новым слухом, как сверчки вновь заиграли свою неповторимую симфонию. Те же ночные птицы запели причудливые песни, и вместе со всем этим я снова слышу что – то всегда особенное для меня – это всё тот же ветер разбивается о листья деревьев. Закрыл глаза, я сосредотачиваюсь только на нём.

– Видишь, теперь всё иначе, – я так сразу и не пойму, с грустью или радостью произнёс это Аксей.

– О чём ты? – спрашиваю я.

– Взгляни на небо. Теперь там всё иначе. Облака уже не те. Посмотри вокруг, Яника! Видишь, как всё изменилось?

– И что же это?

– Это осень.

Мы сидим на холме, с которого открывается потрясающий вид на долину. Ветер доносит до нас прохладную, сырую свежесть осени. Он же наполняет наши лёгкие запахом опавшей листвы и грибов.

Я взглянула на небо. Теперь я понимаю, о чём он вдруг заговорил:

Облака над нашими головами теперь совсем не те, какими они были несколько недель назад. Они стали темнее и плотнее, да и плывут они теперь гораздо ниже, чем раньше. Солнце уже не печёт. Теперь оно лишь приятно согревает, а вот туман стал всевластным. Теперь он правит балом. Пришло его законное время.