Алексей Фоменко - Бесконечный Октябрь

Последний рывок. Мы огибаем рощу из терновых кустов и крест перед нами.

– Это здесь? – тяжело дыша, спросил я.

– Да, мы добрались.

Яника сходу пошла к подножью креста и начала раскапывать землю.

– Слава Богу! – её возглас порадовал меня. – Она здесь.

Яника лишь немного оттряхнула массивную книгу от земли и сразу же спрятала её в сумку. Никаких церемоний. Она повернулась в мою сторону. Её взгляд прикован вдаль. Я последовал её примеру. Где – то там, очень – очень далеко я едва различаю крохотные дома на линии горизонта.

– Что ты видишь? – спросил я её.

– Город, – сухо ответила она. – Очередной суетливый город, каких очень много.

Не найдя подходящих в ответ слов, я промолчал.

Яника тяжело выдохнула. Я не могу точно понять, что она сейчас испытывает, но, кажется, что сейчас в её душе появилось какое – то облегчения.

– Идём. Нам нельзя здесь долго оставаться. Он может быть где – то рядом, – совсем спокойным и ровным голосом произнесла она.

Яника взяла меня под руку, и мы начали спускаться вниз.

По пути домой я позвонил Насса. Я попросил его приехать сегодня вечером в дом моего отца. Сказать, что он был удивлён – не сказать ничего. Я едва угомонил его любопытство, сказал, что он обо всём узнает при встрече. Напоследок я кое – как вбил в его голову, что это очень важно. Я попросил его как-нибудь выкрутиться и никому ничего не рассказывать. Естественно, о Янике я ему ничего не сказал. Мы с ней решили не шокировать его подомными новостями по телефону. Сегодня вечером он увидит её и выслушает её историю. Надеюсь, что он сможет нам помочь. Это было бы очень хорошо. Он самый подходящий человек из всех, кого я знаю. Он нужен нам.

Мы подъехали к дому. В его окнах отражается вечерний закат. Яркие, красочные лучи всячески преломляются в оконных стеклах. Их отражение падает на дорогу, ведущую к дому. На краю этой дороги я увидел совсем маленький, одинокий цветок синей хризантемы, который понемногу колыхался от ветра. В отражении солнечного света, он показался мне каким – то новым. Я глядел на него так, будто я увидел что – то подобное первый раз в жизни. Синий бутон начал переливаться другими цветами. Это превращение стало похоже на то, будто бы лепестки цветка впустили в себя краски вечернего заката, и от их слияния появилась бы такая незримая мною доселе красота.

– Сейчас ты видишь его в том же свете, что и я, – задумчиво сказала Яника.

– И что это значит?

– Понятия не имею.

Погода резко изменилась. Небо заволокло тучами. Вдалеке видны блики молний, но к дому доносятся лишь едва слышные звуки грома. Я стою на террасе, наслаждаясь ароматов приближающегося ливня. Наверное, многим приходилось видеть, как где – то вдали стена падающих капель дождя проходит по линии горизонта, движется от вас или к вам. Сейчас такая стена уверенно движется в сторону нашего дома.

Моя рука потянулась в карман. Я закуриваю сигарету. После четвёртой затяжки мои ноги стали ватными.

– Да ну тебя к чёрту, – с этими словами сигарета полетела на дорогу. Как только она упала, с неба начали падать первые капли дождя, который за несколько секунд перерос в сильнейший ливень. Холодные капли быстро прибили сигарету к земле. Я возвращаюсь в дом.

После сегодняшней поездки я ещё ничего не ел. Было бы неплохо перекусить. Войдя на кухню, я включил свет. Меня передернуло от испуга. За столом сидит Яника. В её руках книга.

– Тебе теперь и свет не нужен? – с упреком говорю я.

– Читать могу и без него, как оказалось, – она положила книгу на стол. – Прости, любимый. Я увлеклась.

– Ничего страшного.

Яника тяжело вздохнула и оперлась головой о свою руку.

– Как же это сложно.

– Ты о чём? – я присел рядом.

– Книга. В ней столько всего. Это как инструкция к такой вещи, о которой ты и малейшего понятия не имеешь. Я совсем запуталась, – она взглянула на меня утомленным взглядом.

– Скоро должен приехать Насса. Будем надеяться на его помощь.

– Надеюсь, что он не растеряется, узнал мою историю.

– Он крепкий парень. Я доверяю ему. Всё будет хорошо, – уверенно сказал я.

– Да, да, – монотонно пробормотала Яника, видимо лишь от утомления.

– Давай сначала с ним поговорю я. Думаю, что это хоть как – то подготовит его ко всему последующему, а уж потом покажешься и ты.

– Не думаю, что это сильно поможет, но уж лучше так, чем раз и здравствуй, Насса. Давно не виделись.

– Да, ситуация требует подобного. Ничего, немного поприсутствует в шокированном состоянии, но потом будет так радоваться, что придётся искать запасные штаны, – посмеиваясь, сказал я.

– Я всё же боюсь, что он не сможет нам помочь.

– И я боюсь этого, но он в этом деле, в отличие от нас, хоть немного, но разбирается. Да и кто, как не он поверит во всё это? Такие вопросы по его части. Это его работа, как – никак.

Яника покачала головой, тем самым соглашаясь со мной. В нашем случае помощь Насса станет наилучшим вариантом из тех, которые у нас есть в столь сжатых сроках.

Яника вернулась к чтению, но уже с большим энтузиазмом.

– Кажется, я кое– что поняла. Последние записи в книге оставил Гвид. Я видела в его доме красные и чёрные чернила. Именно такими чернилами исписаны последние страницы, – книга с грохотом легла на стол.

Я присел рядом.

– Я думаю, что последние записи в книге для нас будут более понятны, чем все остальные. Он ведь, так сказать, современник. Ему ни к чему писать на каких – то непонятных всем языках. Эта книга пойдёт дальше и нужно сделать так, чтобы она была читаема.

Яника перебросила все страницы до самой первой.

– Смотри! Эти страницы будто прогрессируют. Первые записи отличаются от следующих записей и так далее. Сколько же рук отставляли в ней свои знания?

Яника снова вернулась к последним записям. Цвета чернил, почерк, символы, язык. Всё меняется. Она права. Эту книгу писали ни одной рукой и, что теперь для нас факт, не один век.

– Возможно, свои первые записи он начал оставлять на других языках? – спросил я Янику.

Она начала понемногу перелистывать страницы назад. Так и есть. Почерк один, а символы отличаются друг от друга. Становится понятно, что он начинал оставлять свои записи на каком – то незнакомом нам языке, а последние записи нам более – менее ясны. По – крайней мере, прочесть их мы в состоянии.

– Может ли это значить, что ему уже уж очень много лет и его родной язык уже не так популярен? – спросила Яника.

– А может быть, он просто перебрался к нам из другого уголка земли?

Мы извлекли первую пользу от этой книги. Нам стало немного легче. Внутри понемногу начал зарождаться оптимизм.

– Какие интересные записи. Взгляни, Аксей,– сказала мне Яника.

– Похоже на какой – то рецепт.