Андрей Филиппов - Эффект загадки

- В ушах слышен шорох, зрение немного расфокусировалось. Управление понимаю.

- Продолжайте увеличивать мощность.

- Нестабильность сорок восемь!

- Изображение раздваивается, шум в ушах. Управление понимаю!

- Увеличивайте.

Над крышкой установки появляются светящиеся линии. Они упираются в потолок, как бы ощупывая его.

- Пятьдесят два процента, - говорит Лекка.

- Неприятные ощущения исчезают, - сразу же сообщает оператор, - Самочувствие нормальное.

Доктор Чикк незаметно кивает Лекке. Та тихо подходит к офицеру сзади и прикасается к его плечу. В тот же миг молодой военный резко вздрагивает, бросает рычаги и с криком пытается вскочить с кресла, беспорядочно дергая крепежные ремни.

Доктор выключает большой красный рубильник и все стихает. Офицер удивленно оборачивается и молча смотрит на Лекку.

- Несколько секунд эквивалент поля с реальной нестабильностью принимал значения, всего лишь на пять процентов превышающие расчетные показатели! – громко сообщает ученый военным, показывая лист бумаги с жирными линиями графиков, - В действительности результаты будут плачевными. И я не думаю, что сумасшедший оператор боевой установки будет вам полезен!

- Спасибо вам, доктор, за столь убедительные доказательства, - говорит один из наблюдателей, - однако в реальной обстановке нет необходимости, чтобы машина работала целый час непрерывно. Ее можно отключать или менять операторов.

Чикк качает головой.

- Я не могу знать истинного предназначения установки. Но она представляет значительную опасность не только для противника, но и для наших военных специалистов! О чем я и вынужден дать заключение.

Лекка помогает оператору отстегнуть ремни и спуститься с сидения.

- Он немного напуган, - сообщает Кштфорс, - И придет в себя приблизительно через час. Желательно оставить его в покое до вечера. Это безвредно, но, как видите, выводит из строя.

Наблюдатели, пожав руку доктору и поддерживая молодого офицера под руки, выходят из лаборатории. Слышен шум отъезжающей машины.

Доктор Чикк садится на диван и угрюмо смотрит на затихшую установку.

- Никто из них даже и не подумает внести изменения в ее конструкцию. Главное – смерть противника! То, что поле сделает оператора тяжело больным человеком, их не интересует. Его проще заменить, чем заботиться о нем!

Лекка снимает белый халат, забирается на диван с ногами и прижимается щекой к плечу доктора.

- Дорогой, не волнуйся так. Даже если когда-то случится война, к тому времени придумают другое, безопасное оружие… - с нежностью и заботой говорит она.

Доктор гладит ее по волосам, но его взгляд остается холодным.

- Безопасное оружие… - повторяет он, - Оружие, обращенное против конкретного человека. И безопасное для всех остальных. Избирательное. Как ты считаешь, такое уже существует?

- Конечно, существует! – шепчет Лекка, - Это же наша любовь! Ты поразил меня без промаха и вот я у твоих ног. А если бы на моем месте была другая… Я вообще не могу думать об этом! Но ведь для нее твоя любовь была бы безопасна, правда?

- Правда, Лекка. Ужасная правда…

Лекка толкает его плечо и пересаживается на другой край дивана.

- Что? Ужасная? Ты хочешь сказать, что полюбил бы кого угодно? Да?

Чикк Кштфорс улыбается Лекке, но нам на мгновение кажется, что его улыбка немного грустная.

- В том-то и дело, что нет. И масса людей страдает от неразделенной любви. Мучаются мыслями. Утешаются надеждами. Гибнут под обломками своих планов… И это от того, что ответное оружие было настроено неправильно…

- Мне нет дела до остальных, - Лекка поворачивается на спину и устраивает голову на коленях любимого, - Мы с тобой нашли друг друга и этого достаточно. А они пусть как хотят, так и настраивают свои установки.

Доктор кладет руку ей на лоб, как будто проверяет, нет ли температуры.

- Ты эгоистка, Лекка Церсса. Как будто ты не знаешь, что человек не может настроиться на любовь к другому человеку.

- Знаю… - отвечает Лекка с нежной улыбкой, - Я дословно выучила ту лекцию, на которой ты обратился ко мне. Помнишь? А перед этим я подговаривала Стаффи, чтобы она спросила у тебя, кто вкладывает признаки в ядро предпочтений… И ты не смог бы ответить и объявил бы перерыв и стал бы думать, а мы сбежали бы с лекции и ты стал бы ругаться, когда не обнаружил бы, кому дать ответ…

- Ровно шесть «бы». И кто же создает ядро, уважаемая студентка?

- Не знаю, милый. Я хочу найти его и поблагодарить. Знаешь, когда я была маленькой, я почему-то считала, что папа знает, что будет завтра. Будто бы он уже написал план и запрятал его в ящике стола. Я разбрасывала его бумаги, но не умела читать и страшно обижалась на это. Глупая я, да?

- Нет, - тихо отвечает доктор Чикк, - Ты не глупая. Тот, кто пишет планы и формирует ядро - действительно есть. Это Бог. Нам следует поблагодарить его.

Руки Церссы обвивают шею ученого и она, как маленькая девочка, прижимается к нему.

- Мой Бог – это ты. Я буду молиться тебе.

- Тогда выбрось в мусор твою икону… То есть мою фотографию, которую ты похитила из выпускного альбома. Потому что я неправильно написал план.

Доктор шутит, но его взгляд, обращенный к прямоугольнику открытой двери, серьезен.

- Вот еще. Икону – в мусор? А в чем ты ошибся?

- Ну, я же позвонил господину Генералу и попросил дать нам какую-то работу и продлить твой контракт. Вот он и приказал разместить в лаборатории это чудовище.

- Это не страшно, дорогой. Скоро ты напишешь заключение и его уберут отсюда. И вот тогда-то ты уже точно не отвертишься и я увезу тебя на море. На весь куцый остаток каникул. А там прикую тебя к камню во время прилива и заставлю взять меня в жены. Вода будет подниматься медленно, ты будешь сидеть на камне и пытаться отсоединить цепочку…

- А ты – бегать по берегу и думать, что я выберу – камень или тебя, - улыбается доктор.

Лекка притворяется рассерженной, а потом громко радостно смеется.

18.

- Каждая машина, Лиза, как и человек, обладает своим характером. И если ты хочешь чего-то добиться от человека, его характер нужно учитывать. И еще нужно понять, как он себя чувствует в данный момент, готов ли он тебя слушать и слышать. Двигатель нашей машины сейчас горячий и она чувствует себя хорошо. Топлива тоже достаточно. Поехали?

Сегодня нетерпение Лизы победило лень и она ждала меня на трассе возле поворота к лагерю. Пешком шла. День нынче жаркий и она, забравшись в кабину, первым делом схватилась за бутылку с водой.

- В прошлый раз у меня не получилось подружиться с твоей машиной, но я попробую еще раз, - Лиза включила указатель поворота и, наваливаясь на руль и педали, тронула «УАЗ» с места.

Надо сказать, на курсах в городе, куда она ездила дважды в неделю, ее уже чему-то научили, по крайней мере, решительности в управлении прибавилось. На плохой дороге мы дважды заглохли и никак не могли взять короткий подъем, но в лагерь въехали, гордо нажимая кнопку сигнала с целью обратить на себя внимание встречных. Встречный Шнырь угодливо поклонился до земли и отошел подальше на обочину.