Бен Бова - Требуется кризис

Пока я мял записку, которую кто-то незаметно подсунул мне в карман пиджака, Джек Армстронг постукивал пальцами по блестящей поверхности стола, за которым сидели участники совещания.

— Итак, леди и джентльмены, — раздраженно произнес он, — неужели никто из вас не видит какой-нибудь возможности? Хотя бы намека… Идеи…

Все молчали. Я оставил скомканную бумажку в кармане и демонстративно положил руки на стол. Армстронг закончил свои манипуляции, и в кабинете воцарилась абсолютная тишина. Когда-то он действительно был олицетворением Стопроцентного Американца, но сейчас, после множества пластических операций, он больше всего напоминал хорошо сохранившуюся восковую куклу.

— Совсем ничего, джентльмены и леди? — с неизменным упорством он каждый раз менял порядок слов, обращаясь к нам, да и вообще, упорство было отличительной чертой нашего шефа, — Ну что ж, будем сидеть до победного конца.

Тут же послышались протестующие возгласы,

— Ничего другого не остается, — продолжал шеф. — К понедельнику мы должны предложить варианты развития событий. Сейчас, — он посмотрел на циферблат вделанных в стол часов, — пятнадцать часов восемнадцать минут. Мы не уйдем отсюда, пока кризис не будет готов.

Все снова недовольно заворчали, хотя и знали, что это не произведет на него никакого впечатления.

Центр по управлению кризисами был самым большим, самым тщательно охраняемым секретом. Ни одно правительство, ни один народ не подозревали о его существовании. О нем знала лишь небольшая группа высокопоставленных руководителей средств массовой информации. Именно они — избранные, бесценные — были нашими клиентами. Целью нашего существования. Они щедро платили. И они же держали нашу работу в секрете от собственных репортеров.

А наша работа, наша святая обязанность заключалась в том, чтобы выбрать кризис, который будет в центре внимания средств массовой информации во всем мире. Ни больше, ни меньше.

В былые дни их дела шли беспорядочно — каждая газета, каждое информационное агентство, каждый журнал и независимая станция сами выбирали темы своих сообщений. Конечно же они сосредотачивались на одном-двух горячих событиях, которые удостаивались больших заголовков: аварии на атомных электростанциях, новые болезни, такие как СПИД, китайская гниль, войны, терроризм и все тому подобное.

Однако проблема была в том, что так много кризисов и угроз, так много крови, огня и ужасов возникало вокруг, что люди перестали обращать на все это внимание. Новости пугали их до смерти — тиражи газет и журналов уже не распродавались. Аудитория информационных передач, даже уважаемых всеми вечерних программ, тоже стремительно уменьшалась.

Именно Джек Армстронг — тогда еще молодой, красивый, энергичный Стопроцентный Американец — появился в это время с идеей Центра по управлению кризисами. Как и все великие идеи, она была проста.

Каждый месяц выбирайте кризис и выжимайте из него все, что можно. Везде, во всех средствах массовой информации. Пусть он будет достаточно страшным, чтобы люди заинтересовались, но не таким ужасным, чтобы они бежали и прятались по своим углам.

И это сработало! Да так, что ЦУК стал местом, откуда управляли всей прессой Северной Америки, А следовательно, и всего мира.

Но именно в эту пятницу, утром, мы зашли в тупик, А тут еще эта ужасная скомканная записка лежала у меня в кармане. Она была написана от руки, на бумаге. Не какое-нибудь электронное послание, а секретная, предназначенная лишь мне провокационная записка, попавшая туда непостижимым образом.

«Заработаешь большие деньги если сообщишь обо всем этом компетентным органам», — было написано в ней,

Я сцепил пальцы чтобы унять дрожь и думал о том, кто из четырнадцати мужчин и женщин, сидящих здесь, подбросил мне эту бомбу.

Шеф Джек начал экзекуцию с того, что пошел вдоль стола, расспрашивая экспертов о последних новостях. Он начал с Мэта Диллона, сидевшего справа от него. Это было не то имя, с которым он родился и вырос, в действительности его звали Оливер Волчински. Но если ты становился членом нашей маленькой избранной команды, ты имел право на псевдоним, символ власти, который показывал, что ты — влиятельное лицо. В качестве псевдонимов чаще всего использовались имена популярных персонажей теле- и кинофильмов.

Мэт Диллон не походил ни на начальника полиции Додж-Сити, ни на кинозвезду, которая когда-то была идолом подростков, он выглядел так, как и должен был выглядеть Оливер Волчински — толстый лысый коротышка с неухоженной кожей и вспыльчивым характером.

А Джек Армстронг, сказав в пространство безликое «Начнем с вас», внезапно добавил: «Мэтью».

Мэт Диллон был экспертом ЦУК по энергетическим проблемам. Обычно он говорил стоя, но сейчас он был не в силах оторвать свои окорока от кресла цвета жженого сахара.

— Перспективы мрачные, — произнес он, — Сейчас все большей популярностью пользуется солнечные батареи, которые сначала применялись лишь в космонавтике. Ими покрыты все крыши частных домов, муниципальных зданий и промышленных предприятий — все вырабатывают собственное электричество. Никакого загрязнения окружающей среды, никакой радиации, совершенно не за что зацепиться! Эти батареи даже не шумят!

— А! — произнес Стопроцентный Американец, — Но таким образом они губят компании, производящие электроэнергию. Чем это вам не кризис? — Он жестикулировал так, словно хотел загипнотизировать всех нас этой идеей, подчеркнуто мрачное выражение появилось на его лице.

— Давайте посмотрим на положение энергетических компаний, — нараспев сказал он, — на положение людей, которым отказали в работе когда началась гонка за дешевой энергией.

— Чьи права были попраны, — предложил чей-то голос с другого конца стола.

— О, да, это вместо «отказали». Спасибо, — Шеф Джек всегда прислушивался к конструктивной критике.

— Но с энергетическими компаниями все в порядке, — промямлил полицейский Мэт, — они вкладывали средства в производство этих батарей начиная с девяносто пятого года, и теперь их прибыли подпрыгнули до небес.

Коллективный вздох разочарования пронесся над столом. Но никто не собирался сдаваться.

— А как же тогда быть с нефтяниками? — поинтересовался шеф Джек, — И с шахтерами?

— Последний шахтер ушел на пенсию в девяносто восьмом, — печально ответил Мэт, — С той поры все шахты автоматизированы, И никого не волнует то, что устаревших роботов выбрасывают за ворота. Их просто перепрограммируют и направляют на другую работу. Большинство старых роботов, которые когда-то добывали уголь, сейчас собирают фрукты во Флориде.