Борис Миловзоров - Рок

Командор некоторое время слушал ответы Селены и, судя по выражению его лица, они ему не нравились.

– Черт! – Фокс повернулся к Глетчеру. – Она не может! Какой идиот проектировал всю эту систему?!

– Джеф, не кипятись, давай рассуждать спокойно. База проектировалась для отработки всех технологий и элементов «Первого Звездного», ведь так?

– Так.

– Теперь представь себе: конструкторы, а потом и строители начали не с пустого места. Ты же сам говорил, что здесь до базы уже были наши лаборатории.

– Говорил, могу и сейчас сказать.

– Очень хорошо. Но в этом случае система безопасности базы должна была бы быть завязана только на ее внутренние элементы…

– Точно! – Фокс возбужденно вскочил. – А система безопасности рассчитана на все комплексы, существовавшие рядом с базой, но выполняющие совершенно другие функции и, следовательно, блок безопасности изолирован от Селены!

– Да, но ты, как человек, имеющий допуск, можешь отключить режим безопасности…

– Находясь в рубке на базе! Все, Барри, ноги в руки, и двигаем назад.

– Без ночлега? Я протестую.

– Не скули, мы люди бывалые, что нам два раза по двадцать, да еще раз по десять километров махануть?!

– Ну, смотри, Джеф, не надорвись.

– Вперед, Капитан, дорога ждет.

Бывший дох ошалело хлопал глазами и мучительно вспоминал, чем он жил последние годы и где очутился сейчас. Ведь память ему не отказывала, она добросовестно фиксировала все происходящее, и каково же было осознать то, что никогда не исчезало из памяти, понять, что не в памяти дело, а в себе самом. На лице человека мелькали то гнев, то растерянность, то радость возвращения. Его глаза недоуменно смотрели то на собственные мозолистые руки, то на гладкие стены лаборатории, то на Проквуста в белом халате. Но особенно долго и растерянно эти глаза смотрели на сидящего в высоком резном кресле, похожем на трон, Хозяина Воды в просторном и сверкающем одеянии с ниспадающими вниз волнами дорогой ткани. И без того суровое лицо Лезурье в эти мгновения выглядело каменным изваянием. По еле уловимому жесту его руки к возвращенному подскакивали два коренастых человека и уводили его за дверь.

– Все, на сегодня хватит, – Даймон повернулся к людям, стоявшим за его спиной. Они, как и Георг, были в белых халатах. – Вы все свободны, господа.

Подождав, когда они остались одни, Лезурье сказал:

– Раз за разом ты меня все больше поражаешь, Георг. – Он устало потянулся и, поглаживая поясницу, выпрямился. Щелкнула золотая застежка, и блестящая ткань величественно соскользнула со спины на кресло. – Надоел мне этот маскарад! Вечно под ногами путается.

– Даймон, а зачем, собственно, вы облачаетесь… – Проквуст замешкался, – в эту странную одежду?

– Я и сам бы хотел знать, – проворчал Лезурье. – Видишь ли, мои психологи утверждают, что в таком виде в глазах возвращенного доха я ассоциируюсь со строгим, но добрым божеством. – Он нагнулся и стал потирать затекшие ноги. – Они говорят, что это якобы идеально снимает стресс в первые секунды полного осознания. Ты бы видел, Георг, как они прямо трясутся над каждым новым возрожденным, прыгают вокруг него, тесты ему подсовывают, всякие вопросы задают. Соскучились по новенькому, осточертела им стабильность, в печенках уже сидит. – Хозяин Воды опять потянулся. – Ладно, поиграю пока в их игры, может, и правда, кому-нибудь помогу.

– Знаете, сэр, – Георг смотрел на Лезурье, удивленно покачивая головой, – я никогда бы не догадался об истинном вашем «я», если бы судьба не свела нас так тесно.

– О чем бы ты не догадался?

– О человечности. Вы даже представить себе не можете, насколько умело ее скрываете.

– Да? Интересно. Но самое интересное, что я ни от кого не потерпел бы таких признаний, но тебе, мальчишка, все прощаю. – Даймон спустился с постамента, на котором стояло кресло, и подошел к Проквусту. – Кстати, Георг, раз уж пошел такой разговор, то откровенность за откровенность. Как ты думаешь, какое впечатление ты вначале производишь? – Хозяин Воды усмехнулся. – Ладно уж, лучше молчи, а то сгоришь от краски на щеках. Не так уж все и плохо, вовсе ты не был противен по первому моему впечатлению. Но прости, – Даймон кисло поморщился, – ты настолько был обычным, серым и неинтересным, что мне оставалось только молча и зло сожалеть, что Рок обласкал столь недостойную, как мне тогда казалось, кандидатуру. Каюсь, теперь я вижу, что Рок не ошибся.

– Значит, в супергерои я все-таки гожусь? – поинтересовался Проквуст.

– Нет, не годишься, как не годится бревно, которое мечтает стать статуэткой. Тебя еще тесать и тесать, молодой человек, плюс еще пальцы надо беречь, чтобы не занозить.

Они захохотали взахлеб. Вдруг взгляд Лезурье упал на руку своего гостя. В то же мгновение он непроизвольно отпрянул назад, а смех замер на полуноте.

– Георг! Убери немедленно на место этот чертов глаз!

Проквуст тоже замолчал и растерянно уставился на свою руку. Черный Кристалл мирно лежал в его ладони, он совсем забыл о нем! Он виновато улыбнулся и, подойдя к дальнему столу, вложил камень в массивную металлическую шкатулку. Крышка хлопнула, щелкнул замок, Проквуст опустил ключик в нагрудный карман куртки.

– Нельзя допускать такие оплошности, молодой человек! – продолжал ворчать Даймон. – Ведь кристалл отсасывает от тебя силы, а ты с ним расстаться не можешь.

– Не волнуйтесь, сэр, он уже давно ничего не отсасывает, для меня он совершенно безопасен, вот другим…

– Послушай, Георг, – перебил вдруг его Лезурье, – а ты без камня можешь обойтись?

– Без камня? – Проквуст задумался. В самом деле, может, попробовать самому?!

– Так, вижу, что моя идея явно преждевременна, до завтра она отменяется.

– Но почему? Ведь еще не поздно.

– Поздно, Георг, поздно, тебе надо отдыхать. И не спорь со стариком! – Хозяин Воды топнул ногой. – Завтра мы все проверим.

Господи, как же радостно видеть эти ясные глаза, вновь полные души и чувств! Проквуст стоял на коленях возле кровати и, сложив руки, молился. Он сегодня очень устал, но, не помолившись, лечь спать не мог. Теперь Георг каждый вечер благодарил Господа за Дар, который приносил не только ответственность, но и громадную радость. Подумать только, он, совсем недавно обыкновенный пустозвон, посмел поднять руку на устои Новой Цивилизации и одновременно получил честь спасать людей! Сердце немело от страха перед будущей неизвестностью, а душа пела. Георг попросил на завтра удачи и устало вполз под одеяло. Сон не шел, видимо, от перевозбуждения. Надо успокоиться, вспомнить что-нибудь хорошее, например, Адамса. От мысли о командире на душе потеплело. А еще он бы с удовольствием поговорил с Клео. Как не хватает его дружеского участия и совета! Старик Лезурье оказался хорошим человеком, но Георг с ним все равно держался несколько настороже, слишком уж он был взбалмошный, скрытный и непредсказуемый. Спать, надо спать. Веки словно солью натерли. Георг зажмурил глаза, и перед глазами поплыли цветные пятна. «Что-то цвета у меня поблекли, – в полудреме подумал Проквуст, – надо завтра обязательно за солнышко уцепиться».