Уильям Гибсон - Нулевое досье

Дрон, зависнув, наблюдал, как четверо мужчин вышли из черного седана. Прокатный «мерседес», объявил Гаррет, как-то узнав это по номерам.

Двое были высокие, широкоплечие, крепкие. Один, поменьше ростом (почти наверняка Фоли), сильно хромал. Четвертый – Холлис узнала его угрюмую сутулость по Лос-Анджелесу и Ванкуверу – был Бобби Чомбо, ручной математик Бигенда. Та же раздражающая прическа, половина худого лица занавешена длинной грязной челкой. Он стоял под Фиониной стрекозой, как на бледно-зеленой гравюре, одетый не то в мантию, не то в банный халат. Неврастеник, с удовольствием называл его Инчмейл. Он говорил, неврастения возвращается, и Бобби опережает тренд.

Гаррет не сомневался, что один из высоких мужчин, тот, что в темном плаще и с прямоугольным свертком, – Грейси. Это основывалось, как поняла Холлис, на том, что у другого была прическа, как у давнишних рок-музыкантов. Такая была у одного детройтского барабанщика, наркомана из числа приятелей Джимми.

Когда все четверо отошли от машины (Фоли вроде бы вел Чомбо), Гаррет велел Фионе спуститься и прочесть номера, а потом заглянуть в окно на случай, если кого-нибудь оставили сторожить. В таком случае, как поняла Холлис, от Пепа потребовалось бы сделать что-то еще, не очень хорошее. Машина оказалась пуста, и Фиона, поднявшись, легко нашла Чомбо и остальных, но без Грейси – тот куда-то исчез вместе со свертком. Фиона не могла его искать, потому что нужна была Гаррету рядом с машиной, чтобы проследить за появлением Пепа и взломом, который был осуществлен через пассажирскую дверцу и вместе с запиранием занял ровно сорок шесть секунд.

Пеп, по указанию Гаррета, был без сумки, и Холлис догадывалась, что второй неведомый подарочек он оставил в машине, по плану. Затем он укатил на бесшумном электровелосипеде с двумя моторами, способном развивать скорость шестьдесят миль в час, не пересекая фокальные конусы камер, показанных на экране Гарретова ноутбука. В противном случае, сказал Гаррет, итоговая картинка велосипеда без седока испортила бы всю затею.

Схема камер на его ноутбуке была в оттенках серого, конусы зрения камер – красные, слабеющие по краям. Иногда какой-нибудь из них поворачивался, когда настоящая камера поворачивалась на оси. Холлис не знала, из каких даркнетов Гаррет извлек схему, и радовалась, что не знает.

Экран, на котором шло видео Милгрима, казался совершенно не связанным с операцией, и, может быть, поэтому Холлис часто поглядывала на него, хотя там ничего интересного не происходило. Грейси по-прежнему был неизвестно где, и она чувствовала, что Гаррет нервничает. Он предпочел бы толкового помощника и второй дрон, как у Фионы.

То, чем управлял Милгрим, было неторопливое почти до комичности, хоть и могло совершать длительные рывки. Получив через Фиону указание прочесывать местность в поисках Грейси, Милгрим начал облет. Гаррет сказал, что он держится слишком высоко, Милгрим опустился почти к самой траве, и Гаррет, по всей видимости, перестал обращать на него внимание. Впрочем, Холлис знала, что от Милгрима и его дрона особой пользы не ждали. Ему дали работу, чтобы выцарапать его из лап Бигенда.

Долгий звук открываемой длинной молнии. Холлис глянула вправо и увидела Хайди. Та поднесла палец к губам.

– Наши двое, – сказал Гаррет в микрофон, – выдвигаются к точке. Зависни примерно в двадцати метрах западнее. Будем экономить аккумуляторы.

Пока он отдавал указания Фионе, Хайди проскользнула за молнию и медленно опустила ее за собой.

Холлис знала, что «точка» означает GPS -координаты места, в котором Грейси назначил обмен.

Камера Фионы опустилась до уровня человеческих колен и понеслась над темной размытой травой, как будто они смотрят глазами сверхбыстрого ребенка.

Милгрим добрался до конца зарослей и медленно разворачивался.

«Надеюсь, она просто вышла пописать», – подумала Холлис, оглядываясь на длинную пластмассовую молнию.

– Смотри, – сказала Фиона, – это ты.

Гаррет вновь велел ей подняться. Теперь она показывала Милгриму свой айфон. Камуфляжная пленка шуршала у них на плечах.

– Это Аджай?

Две фигуры на маленьком экране, сплющенные ракурсом, гравюра на светлой зелени. Один понуро волочил ноги, голова опущена, плечи чересчур широки для Милгримова пиджака. Второй был коренастый, с чем-то круглым и плоским на голове. Аджай держал руки вместе, чуть выше паха, как будто от стыдливости. Наручники.

Фиона зависла, поймала их в кадр. Милгрим подумал, что Аджай хорошо передает обреченность, но в целом сходства не видел. Волосы Чандра и впрямь наклеила куда лучше, чем в первый раз.

Второй человек выглядел как далай-лама, долго живший на планете с гравитацией заметно больше земной. Низенький, очень плотный, неопределенного возраста. И в надвинутом на лоб берете с помпоном.

Они вышли из кадра. Фиона задвигала пальцами, разворачивая коптер, и Милгрим вспомнил, что надо смотреть на свой айфон. Пингвин по-прежнему плыл над травой и низкими кустами.

Когда Милгрим вновь взглянул на экран Фионы, та уже отыскала троих подходящих к пустырю.

Один из них был Чомбо в тонком плаще-халате, более убедительно несчастный, чем Милгрим Аджая. Слева от Чомбо шел Фоли, заметно хромая, в штанах темнее тех, за которые получил свое прозвище. Впрочем, он по-прежнему был в кепи и темной парижской куртке. Справа от Чомбо Милгрим, к своему ужасу, узнал человека из семейного ресторана «Предместье», второго Майка, о котором говорила Уинни, того, что с ножом в кармане «тотерсов» и «каскадом» на голове.

– Он велит тебе сюда, – сказала Фиона, имея в виду место, где был ее дрон. – Искать высокого седого. Давай.

Милгрим вновь сосредоточился на ярком прямоугольнике, поле зрения пингвина. Развернул аэростат, поднял чуть выше в воздух.

У Фиониного дрона ночное зрение было куда лучше, чем у пингвина, страдавшего своего рода инфракрасной близорукостью: чем темнее был объект, тем ближе ему надо было подобраться и тем ярче Милгриму приходилось включать инфракрасные светодиоды, по словам Фионы изначально недостаточно яркие. Трава внизу казалась монохромным пуантилистским полотном, чуть зеленоватым, лишенным подробностей. Хотя если бы там кто-нибудь был, Милгрим бы его увидел.

Тут он отыскал Чомбо, и Фоли, и человека из семейного ресторана «Предместье». Они по-прежнему шли.

Пингвин плыл на автопилоте. Милгрим перевел управление на себя, выровнял плавники и двинулся по инерции, описывая плавную дугу за счет изгиба хвоста, что у него получалось лучше всего.

Что-то на траве.

Яма? Большой камень. Милгрим попробовал замедлиться, подгребая плавниками в обратную сторону, но от этого пингвин перевернулся на спину и показал пустой экран светящегося неба. Милгрим выровнялся, не увидел ничего внизу. Начал снижаться, управляя плавниками вручную.