Крис Бекетт - Во тьме Эдема

Я было подумала, что он наконец-то остепенился и зажил обычной жизнью, но потом вспомнила, что ему трудно общаться с равными себе, и решила, что, наверное, с ребенком Джону проще. Младенец ведь не может ответить.

— Она же моя дочь? — спросил он меня, когда Звездочке было циклов пять-шесть. — Мы сделали ее тогда, на берегу озера?

Мы снова сидели у озера, почти на том же месте, о котором вспоминал Джон. Он держал Звездочку в воде, а дочурка сучила пухлыми ножками.

Лучше бы он не спрашивал. Я понимала, что ему очень хочется услышать «да», и подумала: может, соврать, что отец — точно он? Но я не люблю врать, да и Джон тоже не терпит лжи, поэтому сказала правду:

— Может, твоя, а может, Майка. Незадолго до того, как я узнала, что беременна, мы с ним раз-другой переспали, когда искали пищу в лесу, а ты, как всегда, шлялся не пойми где или в очередной раз ушел к Мировому озеру.

Услышав мой ответ, Джон вынул Звездочку из воды, передал мне и полдня пропадал в лесу. Я пожалела, что не соврала ему. И ведь это даже и ложью-то не назовешь, потому что Джон запросто мог оказаться отцом Звезды. Пожалуй, жестоко было говорить ему правду. Я поняла, что для такого человека, как Джон, очень важно знать, что этот мальчишка или девчонка — его ребенок.

— Пожалуй, Звездочка все-таки твоя дочь, — сообщила я Джону, когда он вернулся. — Наверно, я забеременела тогда, когда мы спали с тобой на берегу.

Я потянулась его поцеловать, но Джон держался холодно и напряженно. Кивнул, погладил Звезду по голове и ответил с натянутой улыбкой:

— Мне все равно.

Но я видела, что это не так. Джон не находил себе места.

И в конце того дня, когда мы ужинали каменячьим мясом и фруктами у костра, а над головами у нас порхали летучие мыши, Джон объявил, что хочет наведаться в Долину Высокого Дерева.

— Зачем? — спросила я.

— Хочу наладить отношения с Мехметом и ребятами, — пояснил он. — Все-таки мы вместе прошли сквозь Мрак, так почему бы нам не подружиться? Может, они даже решат спуститься к нам, если узнают, как тут здорово.

— А тебе не кажется, что ты тем самым разворошишь муравейник? — уточнила Дженни.

— Вот-вот, — поддержала ее Джейн, — прошло три бремени, как мы расстались. С чего ты взял, что они так уж по нам соскучились?

— Ты и правда думаешь, что Мехмет тебе обрадуется? — спросила Джела, оторвав взгляд от младенца, который сосал ее грудь. — Он и раньше, до того, как ты бросил его наверху с пятью ребятами, тебя не очень-то жаловал.

— Кто такой Мехмет? — поинтересовался малыш Лис.

Его мама Клэр рассмеялась. У нее уже было трое детей. Наша маленькая группа выросла. Четырнадцать новошерстков, которые пришли сюда из Долины Высокого Дерева, стали взрослыми. Двое младенцев, которые были с нами тогда — Лис и Цветка, — подросли. К тому же с тех пор появились на свет еще десять детей (не считая тех, что не выжили), а скоро должен был родиться одиннадцатый.

— А мне кажется, они нам обрадуются, — возразила Клэр, — впрочем, они бы кому угодно обрадовались. Их же так мало, всего шестеро. С ума сойти можно. Хорошо, если они там друг друга не поубивали.

— Ты права, — поддержала ее Джела, — и у них наверняка тоже родились дети. Будет здорово их повидать.

— Да я бы с кем угодно была рада встретиться, лишь бы только увидеть новые лица, — добавила Дженни.

— Но они могли вернуться в Семью, — возразил Джефф.

У него за это время выросла новая шерстка, и он сильно изменился. Превратился в писаного красавца: правильные черты лица, стройное, сильное тело, большие глубокие глаза. Все семь девчонок мечтали с ним переспать, и он никогда им не отказывал, как будто наверстывал упущенное за то время, когда никто не хотел с ним водиться и не воспринимал клешненогого мальчишку всерьез. Для меня же Джефф так и остался забавным малышом, которому я промывала раны на ногах в Долине Холодной Тропы.

— Уж этого они точно не сделают, — фыркнул Джон. — Приползти в Семью после того, что случилось с Диксоном, Метом и Джоном Синегорцем? Да они в жизни на это не осмелятся.

— Почему бы и нет, — возразил Джефф. — Ведь не они же их убили. Помнишь, как Мехмет тебя упрекнул?

Джон пожал плечами.

— Есть только один способ это выяснить.

Он встал и оглянулся на Снежный Мрак.

— Все равно нам рано или поздно придется помириться с Семьей. Конечно, не сейчас, а когда накопим сил.

Мы все переглянулись. Сиськи Джелы, неужели он никогда не оставит нас в покое? И почему его так тянет вечно совать свой нос в чужие дела?

— Рано или поздно ты всех нас погубишь, — заметила Люси Мышекрыл. — Вечно ты нас гонишь из огня да в полымя.

— Ну я же не предлагаю сразу идти в Семью, — рассмеялся Джон. — Только в Долину Высокого Дерева, в гости к Мехмету и ребятам. В этом же нет ничего страшного!

Мы с Джерри и Джеффом отправились в Долину Высокого Дерева. Для этого надо было снова перейти через Мрак, но на этот раз дорога оказалась куда проще. Путь не кажется таким далеким, когда точно знаешь, куда и как идти. (Кстати, я понял, что и Долина Круга куда ближе, чем мы думали. Путешествие, которое на протяжении пяти-шести поколений считалось невозможным, на деле занимало каких-нибудь шесть-семь дней.) Теперь каждый из нас ехал на взрослом шерстяке и тянул за собой большую снежную лодку. В моей были запасные накидки и еда. У Джеффа с Джерри — вещи, которые мы приготовили для обмена с ребятами из Долины Высокого Дерева: гладкие шкуры ширяков, каких Мехмет со товарищи прежде в глаза не видели, и фрукты, которые там не росли.

Так странно было, перебравшись через горы, увидеть в Долине Высокого Дерева Мехмета, Джонни и Джули на том самом месте, где когда-то жили мы все, после того как Джефф вывел нас из Мрака. Ребята, которых мы помнили новошерстками, стали взрослыми. У них в лагере бегали пять-шесть детей. Стояли прочные-прочные шалаши из камня, покрытые ветками. Стены и крыши шалашей были обмазаны глиной и обтянуты шкурами от холода и снега.

Клянусь членом Тома, при виде нас ребята были потрясены. Они удивились и перепугались, словно мы какие-нибудь Обитатели Сумрака, восставшие из мертвых.

— Мы решили, что пора нам помириться, — сказал я.

Мехмет впился в меня взглядом и вдруг расплылся в улыбке.

— Ну конечно! Вы же наши друзья! — С этими словами он бросился ко мне и пожал мне руку. — Разумеется, Джон, мы же друзья. Мы уже взрослые, не новошерстки, и давно пора забыть прежние детские ссоры.

Он обнял меня и жестом подозвал остальных, чтобы они тоже поприветствовали нас.

— Давайте пожарим мяса, — крикнул он своим. — Разведите костер, да посильнее, и приготовим добрый кусок шерстячатины!

Джули поцеловала нас с Джерри и Джеффом.