Александр Громов - Всем поровну (сборник)

Нам бы просто не позволили этого сделать.

А Бостон все-таки тряхнуло, на первый случай несильно. И Рио… Хорошо, что каменный Христос на Корковадо устоял, страшно подумать, как он, кренясь, падал бы – руки вразлет, – словно желая обнять разбегающихся из-под него несчастных…

Тьфу. Что нам Рио. В белых штанах. Своих проблем мало?

Один из блокпостов был обстрелян из гранатомета. Обошлось без потерь, а террористов взяли живыми. Двое парней и девушка, искавшие приобщиться к святыне, чему и помешал блокпост, лепетали несусветную чушь. Обыкновенные монстропоклонники – наши, родимые, доморощенные…

С точки зрения генерала Родзянко, хуже всего было то, что местное население из пятикилометровой зоны пыталось правдами и неправдами вернуться в свои покинутые, обреченные деревни, и в двух случаях исход этих попыток оказался трагическим. Повторялась чернобыльская история: даже если в запретной зоне будет стоять громадный, хорошо всем видимый пресс, аккуратно давящий в лепешку всякого, кто войдет в зону, желающие войти все равно найдутся. Это неизбежно. Все-таки человек нисколько не более логичен, чем Монстр.

Максютов не хотел пускать меня внутрь второй раз, ох не хотел… Застоявшись без дела, я просился сам.

– Не спеши на тот свет, Алеша. Вышвырнет ведь. Как щенка.

– Он не хранит в памяти информацию о выброшенных э… объектах, – возражал я. – Вернее, субъектах. Выбросил – забыл. Иначе тех, кто входил в него повторно, выбрасывало бы сразу.

– Ну допустим… – соглашался и не соглашался Максютов. – Он расколол тебя раз, расколет и другой. Сразу, не сразу – а выбросит.

– А разве я собираюсь остаться в нем жить? – контратаковал я.

Вряд ли моя настойчивость взяла верх – скорее Максютов почувствовал, что мне в самом деле пора. Что-то надо было делать. Эксперимент проходил ночью, под прикрытием отвлекающей легенды, о нем знал узкий круг лиц.

Плавки я все же себе отспорил. Чего уж мелочиться, когда на мне такие предметы одежды, как парашютная сбруя, каска с камерой и передатчик. Войти в объект совершенно нагишом, конечно, можно, но я сделаю это не раньше, чем научусь летать.

Входной туннель. Лабиринт ходов. Я дал себя поймать, как и в прошлый раз.

Монстр не вышвырнул меня сразу. Наверное, он действительно стер меня из своей памяти как не стоящую внимания мелочь. Но «неполное соответствие» я почувствовал очень отчетливо.

Чужой. Безвреден, но не нужен. Лишний. Рано или поздно – выброс.

Как приговор.

Я собирался исследовать второй коридор, ведущий из пещеры Нирваны. Так было условлено, таково было мое задание, и только в случае, если бы этот путь никуда не привел, я должен был вернуться в пещеру Нирваны и ждать – что получится? Это тоже было интересно – всем, кроме меня. Сидеть, бобик! В крайнем случае десять «же» при выбросе и электроудар пробудили бы тебя, майор Рыльский, от сладкой неги, прежде чем судорожное хватание за кольцо парашюта лишилось смысла.

Но вышло иначе. Я упал с небольшой высоты на дно широкого колодца. Здесь лился тот же свет, но более тусклый, чем в коридорах. Слабо светящийся потолок маячил где-то очень высоко, я не сумел оценить его высоту. Ни хода, ни отнорка, ни щели в идеально гладких – не вскарабкаться – стенах. Кому нужен колодец внутри Монстра? зачем он?

Еще одна ловушка? Что-то чересчур примитивная.

Я уселся на мягкий пол колодца, затем почему-то решил, что не следует допускать прямого контакта моей сбруи с телом Монстра, вскочил на ноги и стал ждать.

Монстр безмолвствовал.

Что он задумывал? Кому, как не мне, знать, как скверно чувствуешь себя, когда не можешь понять мотивацию поступков клиента и тычешься наугад, как подопытная крыса в лабиринте. Кстати, удачный образ как раз для данного момента… Но кто клиент в паре «Монстр – я»?

А что, это мысль. Почему я должен тупо ждать, что сделает со мной посторонняя сила, вместо того чтобы попытаться сделать что-то самому?

Для начала я начал приплясывать, как придурок. Захныкал и тут же засмеялся. Высунул язык. Плюнул вверх и, изловчившись, подставил под плевок лицо. Дико взвыл. Заметался в четырех стенах. Рухнул на четвереньки и попробовал копать пол, выбрасывая «землю» между ног. Ну? Эй, среда обитания, отзовись, вот он я, твой обитатель! Не похож?

Среда никак не реагировала. Минут через пять я оставил попытки закосить под слабоумного, успокоил встревоженного Максютова, а еще через минуту заподозрил себя в наивности. Известное дело: ординарный человек, как правило, в слабоумии не талантлив. Любой психиатр расколол бы меня в три секунды, так что уж говорить о Монстре, лезущем прямо в мозги?

Почему бы для эксперимента не запустить сюда нормального олигофрена?

Кстати, они тут есть. Сидят в той стене, что не стена, а барельеф «Битва богов с гигантами», если не слишком вглядываться в дебильные физии тех и других. Месиво тел. Змеиный клубок. Для чего, интересно, Монстр показал мне это? Приглашал присоединиться?.. Да нет, вряд ли. Я для такого дела рылом не вышел, вот что меня радует больше всего…

Стоять мне надоело. Я сел на корточки и стал думать о гипотезе Топорищева. Конечно, ошибочный прокол времени вместо пространства – очень искусственное предположение, но что делать, если более простые объяснения не проходят? Тогда получается просто забавно: зародыш продвинутой ноосферы находит планету, очень сильно напоминающую привычную ему Землю, правда, с недостатком углекислоты в атмосфере, населенную примитивными аборигенами, и теперь принимает нас за каких-нибудь, прости господи, тау-китян, похожих на его хозяев так же, как фальшивый банковский билет похож на настоящий. И поступает – благородно! Никакой охоты на человечество. Новая среда обитания не жрет подозреваемых в разумности аборигенов – попросту вышвыривает их из себя, и пусть они сами позаботятся о том, чтобы не превратиться в отбивную при приземлении. Правда, в перспективе они все равно обречены на вытеснение и вымирание, вроде могикан или гуанчей, – но что это, спрашивается, как не осколки чисто человеческой этики? Разумные разумных не едят – просто убивают, не всегда замечая это.

Вряд ли объект отзывался на мои мысли, но только потолок колодца, маячивший прежде в недосягаемой вышине, потемнел и как будто стал ниже. Вроде опускающегося поршня. Словно у Монстра вдруг прорезался юмор, очень поганого свойства, но все же человеческий…

Нет, показалось.

Тоска… Здесь не случается ничего. Какой-то колодец Бездействия – сиди хоть до седых волос, ничего не высидишь. Может, это все-таки ловушка?

Может быть. Ну почему я не пошел в бухгалтеры? Размеренная работа, стабильная зарплата, никаких длительных командировок, и домой можно являться вовремя, к шести часам, включать телевизор и в ожидании ужина смотреть с Настькой футбольные матчи и тупые телевикторины, а когда обоим надоест, катать ее на спине, изображая то лошадь, то верблюда, но стараясь не слишком трясти, чтобы не прикусила язык…