Владимир Венгловский - Хардкор

Черный Хакер не выдержал и напал первым. Этим он меня спас. Еще бы немного, и мне стали бы безразличными существующие проблемы – сознание человека по имени Игорь Ламберт слилось бы с информационным пространством.

Я парировал его выпады, отбив оба меча – один отвел лезвием клинка, второй – гардой, дракон на ней поймал острие в свою пасть. Я резко повел мечом в сторону, ломая пойманный клинок противника. Вот отбросил обломок и перехватил оставшийся меч обеими руками. Удар! Парирование! Новый удар! Его ворон с карканьем бросился на меня, стараясь попасть клювом в глаза. Я рубанул мечом, и перья осыпались черным дождем, тело ворона впиталось пространством Чендлера.

– Нет! – Черный Хакер напал с яростью, с кипящей злобой, нанося удары, открываясь, но я не хотел его убивать – ведь так я убью и Ежика.

Один из моих ударов ранил его в руку. Вот вскрикнул, отступил, схватился за рану. Затем перехватил меч левой рукой. Посмотрел на меня затравленным взглядом щенка, которому некуда бежать. Я ударил его, пригнулся и ударил, подрезая сухожилие на правой ноге. Прежде чем Вот упал, я ударил второй раз, раня в левую ногу.

Истекая кровью, Черный Хакер все еще пытался ползти ко мне. Шляпа слетела с его головы и растворилась в кипевшей вокруг информации. По худому лицу Вота текли слезы. Сейчас, когда его длинные волосы растрепались, Вот напомнил мне девчонку.

– Не отдам, – сцепив зубы, говорил он. – Я не отдам тебе Ежи.

Я ушел на компьютер Ежика. Шагнул на узкую улицу, где светило солнце и шел дождь. Где воздух пропитывал аромат азалий, и от теплого ветра поскрипывали вывески над дверями. Я покинул «квантум», вернулся в тело. Встал, срывая с головы нейроинтерфейс и освобождаясь от системы питания.

Ежик сидел бледный, как и раньше. Мышцы на его лице вздрагивали, пальцы привязанных к подлокотникам рук подергивались. Рядом находился Олег, тоже отключенный от «квантума». Мария стояла молча, прикусив губу. Они ждали от меня новостей.

– Что?! Что случилось?! – спросил Олег.

– Потерпите, – сказал я.

Поднялся и вышел на балкон.

В жизни прошло гораздо меньше времени, чем в «Хвергельмире». Вечерняя улица утопала в огнях бегущих машин, веренице горящих фонарей и ярких рекламных баннерах.

Каждый раз, когда я выхожу из пространства Чендлера, возвращаюсь в реальность из игры, я чувствую, как меня переполняет информация. Для переноса умений мне не требуется специальных программ. То, чего добивался Черный Хакер, получается у меня само по себе – легкое чувство опьянения, когда кажешься всесильным, ощущая в себе уровни владения оружием, выросшую силу и ловкость – все то, что получил в игре. Ненадолго – всего на неделю или две, а потом информация, изменяющая мою сущность, начнет постепенно уходить, пока я не стану прежним. Но сейчас я мог почти все.

Я сосредоточился, и огни города расплылись, превратившись в спрайтовые источники освещения. Мир распался на элементарные составляющие. По дороге ехали нарисованные машины, как в старом гоночном симуляторе. Люди походили на разноцветные движущиеся кляксы.

– Игорь! Что с Ежиком?! – донесся откуда-то издалека голос Олега, но я не ответил.

Я искал след Черного Хакера. Вскоре я обнаружил его в виде сверкающей точки, указывающей местонахождение его «квантума». Не так далеко отсюда.

– Что с Ежиком?! – схватил меня за плечи Олег.

Я отбросил его руки в стороны (сила двадцать единиц).

– Просто поверь, что я его спасу (дипломатия… какая у меня дипломатия? – не помню).

– Куда ты идешь? Я с тобой!

– Нет, – прохрипел я.

Разговаривать после сети получалось с трудом. Во рту оставался терпкий привкус, язык едва ворочался.

Я вышел из дома и, чтобы не стоять в вечерних пробках, побежал, лавируя, между прохожими (значение ловкости двадцать). На бегу казалось, что, будь у меня крылья, я бы взлетел. Сидящий во мне голос разума говорил, что все это мне лишь кажется и что нет никаких перенесенных в реальность умений, а есть постигровой синдром – психическое расстройство, которому подвержены некоторые игроки, но я не хотел его слушать. Время от времени я останавливался и корректировал свой путь.

Компьютер Черного Хакера находился в старом пятиэтажном панельном доме, каких еще полно в городе. Прогресс идет своим чередом, строятся новые дома со стеклянными лифтами и гидропонными садами, но вот такие старики с живущими в них людьми никуда не деваются. Порой в маленьких комнатах ютятся целые семьи.

Я остановился возле обшитой дерматином двери на втором этаже. Кое-где из прорезей высовывались клочки ваты. Казалось, одним движением руки я могу выбить дверь (сила двадцать), но вместо этого я позвонил в дверной звонок.

– Бабушка, открой, – раздалось где-то из глубин квартиры, и я услышал шаркающие старушечьи шаги.

– Кто там?

– К Анне, – наугад ответил я.

Если мои догадки не верны – высажу дверь (с такой силой я могу это сделать одной рукой, но пробовать не хотелось).

Дверной замок щелкнул, в щель сначала выглянул чей-то глаз, а потом дверь распахнулась. На пороге стояла старушка, одетая в пестрый халат и с длинными спицами в волосах.

– Анна, – прокричала она, – к тебе пришли. Какой-то мужчина! Надеюсь, у Ани не будет неприятностей? – обратилась она ко мне, а затем добавила, спохватившись: – Вы не из полиции?

– Нет, – получилось улыбнуться у меня (сработал уровень дипломатии), и я прошел в маленькую комнату. Половину стены занимал книжный шкаф со стеклянными дверцами. В нем были не только книги. На полках стояли статуэтки с изображением ацтекских воинов и богов, лежала подделка под японский меч-катану. На столе возле компьютера смотрело на меня желтыми глазами-бусинками чучело ворона.

Анна сидела за столом, ее волосы были цвета радуги. На ней была все та же футболка с изображенным синим солнцем, которое я видел над пустыней лунного города. Когда я вошел, Анна с испугом вскочила, едва не уронив кресло.

– Здравствуй, Джонни, – сказал я. – Или мне называть тебя Черным Хакером?

– Нет, – ответила девушка. – Я не он. Вернее, не совсем он.

Она села обратно в кресло и спрятала лицо в ладонях. Я подошел и погладил ее по разноцветным волосам.

– Можешь рассказать в двух словах?

– Там, – кивнула она на компьютер.

«Квантум» был старый, с одним нейроинтерфейсным выходом. Голографический экран с нечетким изображением демонстрировал над компьютером его рабочую область. В ней была запущена программа под названием «Black Hacker Emulation» [2].

– Я создала его, – тихо сказала Анна, не отрывая лицо от ладоней. – Долгое время изучала пространство Чендлера, наблюдая, как оно делает слепки с наших виртуалов. Возвращалась вновь и вновь, рискуя остаться в нем навсегда. И писала программы. Как я работала! Думала, что даже на второй год в десятом оставят. Это меня, для которой вся школьная математика была детским лепетом! А потом я смогла оставить своего виртуала в пространстве Чендлера, и он жил, существовал, действовал без меня. Когда я вернулась к нему, он позвал меня по имени. Я испугалась и стерла его. Потом ревела, как корова, и работала вновь.