Мэтт Хейг - Эхобой

— Заткнись, или я… или я тебя убью! Тупая идиотка!

— Тупая идиотка? И это все, на что ты способен? Вот это жесть.

— Я уже убивал людей!

— И что же тебя тогда останавливает? То, что я девочка? Так я феминистка. Даешь равные возможности для всех! Ну же, Яго, не трусь.

Мальчишка покраснел то ли от отчаяния, то ли от злости, то ли от того и другого разом.

— Я не трушу!.. Я сделаю это… Я сделаю это…

— Отлично, но помни: твой отец — убий…

И вдруг раздался чей-то голос:

— Хватит!

При звуке этого голоса Яго подпрыгнул и, обернувшись, увидел своего отца, который с мрачным лицом стоял на пороге.

— Папа! — воскликнул Яго.

У меня было меньше секунды, и я это знала. Я здорово рисковала. Но в тот момент, когда Яго повернулся к дяде Алексу, я это сделала. Я шагнула вперед, чтобы выхватить у Яго оружие, зная, что оно в любую секунду может выстрелить и убить меня.

— Осторожнее! — крикнул дядя Алекс. — Она хочет взять пози…

Слишком поздно. Оружие уже было у меня. И я направила его не на Яго, а прямо на его отца, который и был источником всех бед. Но он был так похож на моего папу. Сшдя на него, мне было так сложно сохранять уверенность в чем-то…

— Ну же, не глупи, — его обволакивающий голос постепенно набирал обычную мощь.

— Ты убил моих родителей.

— Одри, это неправда, и ты это знаешь. Ты была дома, когда все это случилось. Ты видела запись. Ты знаешь, что это сделала Эхо. Джозефина, или как там ее звали.

— Алисса. Вы знаете, что ее звали Алисса. К чему притворяться, что забыли ее имя?

— Я любил брата. Зачем мне его убивать?

— Из-за книги. Из-за всего, чем он занимался. Вы его ненавидели. Вы думали, что он делает все, лишь бы насолить вам.

— Это так и было! — взорвался дядя Алекс. — Он мне завидовал!

— Нет. Это вы ему завидовали.

Дядя Алекс рассмеялся:

— Я? Завидовал?

— Потому что у него были принципы. У него была настоящая жизнь, любящая семья. А может, все из-за того, что он поступил в Оксфорд, а вас выгнали из школы?

Дядя уже не сдерживал злости.

— Ты ничего не знаешь!

— Тогда расскажите мне, расскажите, расскажите!

Он постарался успокоиться и улыбнулся самой фальшивой из своих улыбок.

— Одри, у тебя приступ паранойи.

— Вы прислали Эхо ко мне в комнату, чтобы она меня убила.

Он поднял брови и скептически посмотрел на меня, как будто разглядывал новый прототип, в качестве которого был не уверен.

— У тебя посттравматический шок. Для него характерны депрессия, паранойя и бред. Тебе действительно не следовало снимать нейродетекторы. Ты не была к этому готова… А теперь, пожалуйста… Ты же знаешь, что не сможешь выстрелить.

— Я согласна, у меня был бред. В тот день в Клаудвилле, когда я думала, что вы герой и мой самый надежный защитник. Я просто была вам нужна для пресс-конференции. Только и всего.

— Это нет так, Одри. Уверяю тебя. Я бы не стал рисковать жизнью ради небольшой рекламной акции. Кто я, по-твоему, такой?

— С каждой секундой я узнаю об этом что-то новое.

В его глазах блеснули слезы.

— Я не плохой человек, Одри. Просто я хочу сделать мир лучше.

— Сделать мир лучше?

Я навела позитрон на иммерсионную капсулу в углу комнаты. Нажала кнопку из аэрогеля, и капсула мгновенно исчезла. Я проделала то же самое с кроватью и стулом. Я навела позитрон на картину Матисса. Ту самую, которая стоила миллиарды долларов. Вот теперь дядя запаниковал по-настоящему. Он нервно почесал гладко выбритую щеку.

— Одри, не глупи! Ты же не уничтожишь бесценное произведение искусства, которым восхищаются миллионы людей. Я уже потерял одного Пикассо. Не делай этого!..

— Эта картина должна быть в галерее, где миллионы людей смогут ее увидеть.

— Успокойся, Одри… Подумай…

Разумеется, я не собиралась уничтожать шедевр. Ведь я была дочерью своей мамы. Но я целилась в картину, потому что это был хороший способ заставить дядю Алекса говорить.

— Ты не должна этого делать, — сказал он. — Если ты это сделаешь, стена рухнет, а дом старый. Потолок обвалится нам на голову.

Яго слегка продвинулся вперед (интересно, что он задумал?). Но отец его тут же одернул:

— Отойди назад, болван! К стене! Что ты вообще делал здесь с оружием? Я сто раз тебе говорил…

— Прости, папа, — ответил Яго угрюмо. — Одри сказала, что в комнате кто-то из протестующих.

Меня внезапно накрыло чувством вины. Да, Яго был жестоким маленьким засранцем, но все же ему только десять лет. И, вообще-то, неудивительно, что он стал таким в этом доме.

Но внимание дяди Алекса уже снова переключилось на меня.

— Одри, успокойся.

— Вы заперли меня здесь.

— Для твоей же безопасности… после того, как террористы пытались захватить дом.

— Я вам не верю. Вы убили моих родителей. Вы и меня бы убили, если бы я не была нужна вам, чтобы изображать циркового пони и помочь одержать верх над «Семпурой».

— Алиссу изготовили в «Семпуре», используя прототип «Семпуры». Ее сделал дизайнер, которому платила «Семпура»!

— Розелла Маркес?

— Почему ты зациклилась на этой Розелле?

И я ему все выложила. Теперь я понимаю, что совершила ошибку, но тогда мне были нужны ответы. Мне была нужна правда.

— Я знаю, что Розелла создала Дэниела. Алисса тоже упоминала ее имя. И когда я произнесла ее имя, пресс-конференция остановилась. Вы остановили ее.

— Да, Одри. Розелла Маркес — это дизайнер, разработавший Дэниела. Но ты соединяешь не те точки на рисунке. Ты в курсе, что большинство Эхо-дизайнеров — из Испании или Южной Америки. И большинство из них — женщины? Ты знаешь, что Розелла — одно из самых популярных испанских имен? — Он посмотрел в окно за моей спиной.

— Дэниел сказал, что он знал Алиссу.

— Дэниел сказал бы тебе что угодно. Он манипулировал тобой, использовал тебя…

— Зачем ему это?

— В его программе произошел сбой.

— Я думала, что у Эхо производства «Касл» не бывает сбоев. Вы сами так говорили.

Я должна была узнать правду. Не зная правды, нельзя быть свободным.

— Обычно у них не бывает сбоев. И я пришел в ужас от того, что этот Эхо заглючил, но дизайнер…

— Розелла Маркес?

— Хорошо, Розелла Маркес, если ее имя так много для тебя значит. Она зашла слишком далеко. Она слишком долго работала над ним. В молодости она потеряла ребенка и потом пыталась справиться с этим горем, создавая Эхо, настолько похожих на людей, насколько это только возможно. Но с этим экземпляром она определенно перешла границу.

Дядя Алекс то и дело поглядывал в окно за моей спиной. Я обернулась и увидела полицейскую машину, подъезжающую к платформе и парящую над магнитным треком. Робот-полицейский целился в меня. Не из позитрона, а из лазерной винтовки. Но я была уверена, что последствия выстрела будут такими же фатальными.