Эдуард Веркин - Через сто лет

А с ней, вообще-то, ничего не сталось.

Мы спустились на площадку с гнездами и быстро нашли Турбину. Она обрушилась в вороньи жилища и теперь там лежала, выбираться не торопилась. Тренер стоял рядом и расспрашивал, что испытала Турбина при падении.

– Ничего я не испытала, – с разочарованием ответила Турбина. – Ничего. Просто упала в сучья.

– Это проволока, – поправили ее.

– «Упала в проволоку» хуже звучит, – заявила Турбина. – Пусть в сучья.

Турбина попробовала выбраться из проволоки, однако у нее, к странности, ничего не получилось, гнезда были сплетены таким образом, что Турбина в них застряла. Она начала ворочаться, как большая рыба, угодившая в рыбацкую сеть, она двигала руками, двигала ногами, и вместе с этим, казалось, двигались и все гнезда. Это была странная картина, оказалось, что все гнезда соединены друг с другом, и движение Турбиной породило движение вокруг нас.

Как-то жутко все это выглядело, наверное, это почувствовали все, тренер велел Турбиной остановиться. Вороны продолжали летать и кричать, тренер полез внутрь проволочной структуры и тоже, как ни странно, застрял. Странно, не думал, что тренер, такой опытный вупер, может попасть в такую беспомощную ситуацию. Но он тоже застрял.

Некоторое время они ворочались вдвоем, но потом замерли и как-то скисли, сидели и молчали.

Я не знал, что делать. И никто, похоже, не знал, что делать. Мы стояли и смотрели. Тренер еще немного пошевелился и успокоился.

– Надо помочь, – сказал я.

– Надо, – согласился кто-то.

Но лезть в проволоку никто не спешил, не то что боялись, просто не знали, что делать. И я не знал, что делать. Мы постояли, но это ни к чему не привело. Понятно, что силы воли в тренере было гораздо больше, чем в Турбиной, и периодически он начинал шевелиться интенсивнее. Но это приводило только к тому, что и он, и Турбина запутывались все сильнее и все больше походили на стальные коконы.

Нехорошо. Я подумал, что это ни до чего хорошего не доведет, попадание в кокон может навести на печальные мысли, как бы в аут не выпали. Что мне тогда Костромина скажет?

Я приблизился к тренеру. Надо действовать медленно, подумал я. Никуда не спеша. По проволочке. Взял проволоку, вытянул, отбросил. Взял другую, тоже вытащил, тоже отбросил. Постепенно. Дедушка, вспомнил. У моего дедушки было странное увлечение, непонятное, я всегда удивлялся. Дедушка садился возле окна и, когда рассказывал про былое и прошлое, всегда распутывал леску. Обычную рыболовную леску, ноль пять миллиметров, он наматывал ее на старинную трехлитровую банку, после чего разом спускал леску на пол. Получался удивительно спутанный ком, действительно напоминавший бороду. Борода получалась славная, дедушка улыбался и тут же с удовольствием принимался изучать головоломку. Распутывать бороду.

Как-то раз я попробовал. Потратил целый день, стараясь понять и хотя бы чуть-чуть это делать. Это было трудно. Хоть леска и была ноль пять миллиметров, но ухватить ее для нас тяжело. Ее трудно даже взять пальцами, не говоря уж о том, чтобы размотать бороду. Мне всегда представлялось, что распутать бороду невозможно. Однако дедушка справлялся с этим довольно быстро, сто метров распутывал часа за три, чем вызвал к себе всеобщее уважение.

Как оказалось, секрет был прост. Распутать бороду можно было только постепенно. Сначала найти конец, потом распутать первый узел, затем второй, ну и так далее.

Я неожиданно подумал, что этот метод может подойти и здесь. Выдирать Турбину и тренера не разом, а по проволочке. Одну проволочку, другую и так потихоньку освободить неожиданно плененных.

Кстати, дедушка мой совершенствовал свое искусство и в конце мог распутать сто метров лески диаметром ноль три миллиметра. Правда, на это ему требовались почти полные сутки.

Я вытягивал проволоку, отбрасывал ее в сторону.

Остальные вупы довольно быстро поняли, что надо делать, и пришли на помощь. Без особой активности, но тем не менее. Они встали рядом со мной и тоже вытягивали по проволочке, по одной, по две.

Мой дедушка был прав. Не прошло и часа, как мы откопали Турбину. И еще через двадцать минут тренера – он шевелился сильнее и сильнее запутался. Но и с ним мы тоже справились.

Надо сказать, выглядели они отвратительно. Тренер и Турбина. По большей части из-за помета. В помете они были вымазаны плотно, с ног до головы, пахли соответственно. Плюс разорванная одежда. Ну и, конечно, они изрядно погасли и здорово напоминали сомнамбул.

Тренер кое-как отряхнулся, а Турбина стала спускаться вниз просто так, в таком виде. Она все-таки что-то сломала, то ли руку, то ли ногу, или ребра, потому что она спускалась с ощутимым грохотом, чем-то явно цепляясь.

Тренер полез вниз не сразу, постоял молча, собираясь с мыслями, но так ничего и не сказал, махнул рукой и начал спускаться по лестнице. Он спускался в явной печали, но я подумал, что в целом эта история на него окажет позитивное влияние. Это ведь тоже опыт и, собственно, соулбилдинг. Тренировка смирения. Тренеру было наглядно показано, что вся наша мощь иногда оказывается вовсе не мощью и может быть повержена даже такой прозаической вещью, как воронье гнездо. Это серьезное и полезное знание, и вообще, не зря я сходил на соулбилдинг.

Остальные строители души тоже отправились к земле. Я уже собрался отправиться вслед за ними, как вдруг увидел: при падении Турбина обронила резиновую мышь. Мышь лежала совсем недалеко от меня, метрах в трех, надо было только подлезть под проволоку. Не знаю, зачем мне понадобилась эта мышь, но я полез за ней. Опустился на четвереньки, просунулся под проволоку и попытался дотянуться.

Но не получилось, резина, из которой была отлита мышь, успела окоченеть и выскользнула из-под пальцев, отскочила дальше под гнезда.

Я помнил о том, как запутался тренер, и старался не совершать резких движений, чтобы не запутаться, полз аккуратно и дополз – поймал мышь и сунул в карман. Зачем-то. Наверное, мне понравилось, как она крякает.

Вылезать из-под гнезд оказалось сложнее, приходилось пятиться, лежа на спине, подтягиваться исключительно за счет силы пальцев.

Но я справился. Выбрался.

И тут же что-то черное кинулось мне в лицо с явным намерением лишить меня зрения.

Ага, ворона.

Лежал дома немного исклеванный.

Едва я выбрался из-под проволочных гнезд, как вороны накинулись на меня всей своей стаей. И оказалось, что клюются они вполне себе ощутимо. Во всяком случае, когда я оказался уже на земле, целых мест на мне осталось немного. Птицы растрепали куртку, разорвали комбинезон и сильно избороздили голову, так что пришлось срочно разогревать клей и замазывать им все порезы. Это, кстати, важно, кожа на голове в местах повреждений частенько нарастает диким образом, поэтому даже самые мелкие порезы лучше всегда заклеивать.