Александр Афанасьев - Огонь с небес

Он подполз ближе к лестнице. Набрав воздуха в легкие, гаркнул, как мог.

– Э, там, на лестнице! Опознаться! На три – «эфку» вниз спускаю, и будет, как Аллах решит.

– Не стреляй – свои! – раздалось внизу.

– Кто – свои? Кто – свои?

– Тебя Аскер кличут. Готовился в шестидесятом центре. Награды имеешь, за «Архангел».

– От кого вы пришли? От кого вы пришли?!

– От Каляева. Он просил передать от Араба привет. От Араба – знаешь такого?

Араба он знал. Знал и Каляева. Даже хорошо знал. Каляев командовал учебным центром здесь – его еще называли «предбанник». То есть нечто, предшествующее кровавой бане.

– Поднимайтесь… – устало сказал Аскер.

Послышались осторожные шаги на лестнице. Потом его осветил свет фонарей и лазеров.

– Свет потушите, козлы. Тут… снайперы могут остаться…

– Установить периметр. Осторожно.

Свет больше не слепил. По скошенным магазинам Аскер узнал автоматы Никонова – редкие, поразительно точные, попадающие двумя пулями один в один. Их разрабатывали в рамках программы «Оружие будущего».

– Помогите ему!

– Да пошел ты… – Аскер оттолкнул протянутую руку, по стенке поднялся. – Бабушке своей помоги.

– Кто был еще с вами?

– Заложники… там. Я покажу.

Вместе они подошли к тому кабинету, в котором он укрыл женщину и детей. Он спас их. Спас, вопреки всему.

– Сударыня… – позвал он, – это Аскер. Выходите. Вам нечего бояться…

Вертолет «Сикорского» совершил посадку недалеко от основного здания, нутро его было хорошо освещено, рядом с вертолетом – группа прикрытия, совсем небольшая. Для такого вертолета, способного нести пятьдесят с лишним бойцов со снаряжением, людей в нем было совсем мало. Десятка полтора, не больше.

Боевые вертолеты грохотали где-то во тьме. Особенно плотной перед самым началом рассвета…

– Дотянешь до больнички, братан… – обратился Аскер к Камилю, которого тащил на себе…

– Я… б… не только до больнички… я до ста лет теперь дотяну, нах…

Они шли к вертолету. Бойцы деловито завершали зачистку комплекса. Женщина и дети шли перед ними, с двух сторон охраняемые.

Командир прибывшей на вертолете группы сбежал вниз по аппарели – среднего роста, неприметный, как и все, обвешанный снаряжением, и с оружием…

– Сударыня… – Он подал руку женщине, дабы помочь ей подняться в вертолет.

Вот и все. В это невозможно было поверить, но это так. Все они выжили, точнее – дожили до вертолета. Двое.

– Капитан второго ранга Каляев.

Аскер попытался отсалютовать, но понял, что не сможет. Это тоже – ритуал. Один из многих, призванных дать веру в то, что все было не напрасно.

– Капитан второго ранга, задача выполнена…

– Вот и отлично…

Капитан помог им подняться на борт. Группа зачистки, вероятно, должна была остаться на месте, зачистить зону и дождаться полиции.

Взлет. Вертолет задрожал и неожиданно легко оторвался от земли, разворачиваясь носом на северо-запад. Над ногами была видна тонкая, светлая полоска зари.

– Надо… выйти на связь. Связь есть?

Капитан пожал плечами.

– Отчего же нет. Прошу…

Аскер схватил трубку «Паруса», набрал номер…

– Зенит на связи.

– Зенит… это Факел. Задача выполнена. Направляемся на базу…

– Факел! Факел, как ты там! Как ты там, доложи! Что у тебя со связью?!

– Господин полковник, связь восстановлена, я…

– Вот и отлично… – сказал капитан второго ранга Каляев.

Аскер увидел направленный на него пистолет и поднял взгляд на капитана. Но увидел – поверх его плеча – взгляд Люнетты. Анахиты…

– Факел, прием, Факел! Факел, это Зенит, выйдите на связь, немедленно!

Я подошел к Арабу, буквально вырвал у него трубку «Паруса», сотового телефона с функцией выхода на спутник, бросил на кровать.

– Прекрати, казак. Все бесполезно, они погибли, их нет. Они убили всех, никого не осталось. Это тоже были предатели.

Тимофеев сидел на краю кровати, как оглушенный. Во мне же – туго, в комок закручивалась сильная, очень сильная пружина, пружина ненависти, гнева и злобы. Играть нужно было на грани фола – но нужно было продолжать играть.

И когда эта пружина разожмется – мало не покажется никому.

– Ублюдки… Нас опять кто-то предал. Кто-то из наших же.

– Предают тех, кому доверяют. – Я вытряхнул из сумки костюм местного, купленный уже здесь: брюки, безрукавка, чалма. – Верить нельзя никому, запомни это. Потом с этим разберемся. Давай, переодевайся. Времени нет совсем. Полковник Тимофеев, выполнять!

Последние слова я выкрикнул по-русски. На Тимофеева это произвело действие холодного душа – он вытряхнул из своей сумки такой же костюм, начал машинально переодеваться.

– Ублюдки… – повторил Тимофеев с ненавистью.

– Времени нет. – Я глянул на часы. – У нас меньше пяти минут.

Я ошибся. Это моя вина.

Панкратов, Каляев, Алим-бек, заговорщики в Санкт-Петербурге, о которых мы не знаем, – все они предатели. Мразь. Это и есть заговорщики. Черная Гвардия. Когда Николай начал ставить на посты других людей – вольно или невольно их интересы были задеты.

Тогда они начали убивать.

– Не надо! – резко сказал я, увидев, как Араб реактивирует «Парус», достает аккумулятор и сим-карты. – Оставь все на месте. Даже нет, поставь его на вызов.

– Зачем?! – недоуменно сказал Араб. – Мы же спалимся.

– Вот именно! – Я проверил пистолет, богемский «CZ» с автоматическим режимом огня, распихал по карманам дополнительные магазины, обвязал себя поясом с деньгами. Деньги – вот и все, что нужно спасти, и нужно спастись самим. Выжить – любой ценой.

– Постоянно действующий приказ гласит…

– Приказ у нас один – приказано выжить. Все взял? Иди за мной.

В голове словно стучал метроном – я чувствовал, что времени совсем мало. Времени исчезающе мало.

Переходя на бег, мы спустились в холл отеля…

Основанный у подножья гор Алатау город Верный в двадцать первом веке превратился в один из технополисов Империи, посланцев двадцать первого века на земле, где до сих пор был век двадцатый, а кое-где в горах – еще девятнадцатый. Небоскребы, покрытые зеркальными панелями, широкие улицы, многоязыкая речь, свобода религии, красивейший горный курорт Медео, на который по выходным ездили целыми семьями. Возможно, русская стратегия покорения Востока, заключающаяся в том, что русские не пытались переделать старые города, а оставляли их в покое и возводили рядом новые города-сады, города-футурополисы – была единственно верной, она позволяла каждому жить так, как он пожелает. Хочешь – живи в Бухаре, столице бухарского ханства, городе, который сам по себе может считаться этнографическим музеем. А хочешь – садись на струнник или на автобус – и меньше чем через сто километров тебя ждет основанный русскими переселенцами фантастически красивый Ташкент, в котором вместо древних замков – небоскребы и линии метро. Каждый выбирал по душе своей.