Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Чужак в стране чужой

— Вы мне угрожаете.

— Нет, сэр, я вас умоляю. Мы хотим вести переговоры, но не можем, пока нас травят. Умоляю вас, сэр, отзовите своих шавок.

Дуглас взглянул в сторону.

— Существуют эти ордера или нет — предъявлены они не будут. Я постараюсь их найти и сразу же отменю.

— Благодарю вас, сэр.

Дуглас посмотрел на майора Блоха.

— Вам обязательно нужно его арестовать?

— Этого? Да кому он такой нужен, клоун с погонами. Об ущербе тоже забудем, у нас есть более серьезные темы для обсуждения.

— Вы свободны, майор.

Офицер СС козырнул, четко развернулся и вышел.

— Я считаю, доктор, — продолжил Дуглас, — что поднятые вами вопросы невозможно решить по телефону.

— Вполне с вами согласен.

— Вы и ваш, э-э, клиент будете моими личными гостями. Я пришлю за вами яхту. Вам хватит часа на сборы?

— Спасибо за предложение, мистер Секретарь, — покачал головой Харшоу. — Но мы уж посидим здесь… а когда придет время, я добуду нарты с собаками либо что еще в этом роде. Так что яхты тоже не надо.

— Бросьте, доктор, — нахмурился Дуглас — Вы изъявили желание придать будущим переговорам полудипломатический характер. Предлагая их протокол, я на это согласился. В таком случае я имею право и даже обязан предоставить вам гостеприимство своего правительства.

— Говоря откровенно, сэр, мой клиент сыт правительственным гостеприимством по горло и потратил уйму трудов, чтобы избавиться от оного.

Лицо Дугласа закаменело.

— Из ваших, сэр, слов можно понять…

— Не нужно из них ничего понимать. Смит очень устал, к тому же он непривычен к протокольным церемониям. Здесь ему будет лучше и спокойнее. Равно как и мне. Я уже старый человек и давно предпочитаю спать в своей постели. Есть и еще один момент. Если переговоры сорвутся, мой клиент вынужден будет искать других партнеров — и тогда ваше гостеприимство поставит нас в крайне неловкое положение.

— Снова угрозы, — нахмурился Генеральный секретарь. — Неужели же, сэр, вы мне не доверяете? Сколько помнится, вы говорили, что «готовы вести переговоры».

— Я доверяю вам, сэр (…пока имею возможность устроить большой дебош). И мы готовы к переговорам. Но я ни в коем случае не путаю переговоры с этим новомодным «умиротворением». {47} 47 Подписав в 1938 г. Мюнхенские соглашения, содержавшие колоссальные уступки Гитлеру, западные державы назвали это «политикой умиротворения». Мы можем пойти на уступки, но только в разумных пределах. Но переговоры придется немного отложить — нам не хватает одного фактора. Сколько придется ждать — этого я, к сожалению, не знаю.

— Что это еще за фактор?

— Состав правительственной делегации может быть каким угодно, по вашему собственному выбору, то же самое касается и нас.

— Конечно. Но только не стоило бы эти делегации раздувать. Я обойдусь буквально парой помощников. Заместитель Генерального прокурора… специалисты по космическому праву. Для создания деловой обстановки нужна маленькая группа, и чем меньше, тем лучше.

— Совершенно с вами согласен. Наша группа будет очень небольшой. Смит, я сам, Честный Свидетель…

— Бросьте, это-то еще к чему?

— Свидетель никому и ничему не помешает. Ну, еще пара людей, но один из них отсутствует. Я получил указание, что в переговорах должен участвовать парень по имени Бен Какстон, и никак не могу его найти.

Именно эта фраза и была целью всех предыдущих маневров; произнеся ее, Джубал выжидательно смолк.

— Бен Какстон? — задохнулся негодованием Дуглас — Неужели вы имеете в виду этого грошового уинчелла?

— Упомянутый мной Какстон делает колонку для одного из газетных синдикатов.

— Ни в коем случае!

— Ну что же, мистер Секретарь, — пожал плечами Харшоу, — тогда нам остается только распрощаться. По этому вопросу я получил от своего клиента совершенно ясные и жесткие указания. Весьма сожалею, что все так вышло, и не смею больше злоупотреблять вашим драгоценным временем. — Он протянул руку к аппарату.

— Постойте!

— Сэр?

— Я еще не кончил с вами говорить!

— Я склоняю голову перед генерально-секретарской волей. Мы будем ждать, пока он позволит нам удалиться.

— Ладно, ладно, ерунда. Доктор, а вы сами читаете эти помои, которые он печатает с пометкой «Из Капитолия»?

— Боже упаси!

— А вот мне, к сожалению, приходится. Нелегко даже говорить о присутствии на переговорах каких-то журналистов. Вот закончим все и устроим пресс-конференцию. Но даже если и допускать кого-нибудь из них, то никак не Какстона. Это же отвратительный тип, для которого нет ничего святого.

— Мистер Секретарь, у нас нет ни малейших возражений против гласности. Более того, мы на ней настаиваем.

— Это просто смехотворно.

— Вполне возможно. Но я защищаю интересы клиента и делаю это так, как мне кажется нужным. При удачном исходе наших переговоров будет заключено соглашение, самым непосредственным образом влияющее на судьбу и Человека с Марса, и его родной планеты; поэтому я хочу, чтобы каждый обитатель нашей планеты знал и то, как было достигнуто это соглашение, и то, в чем оно состоит. И напротив, если переговоры зайдут в тупик, люди должны узнать, как и почему это вышло. Ни о каких «звездных палатах» {48} 48 «Звездная палата» — тайный гражданский и уголовный суд в Англии XV–XVII вв. (по названию палаты Вестминстерского дворца, разукрашенной звездами). В переносном значении — тайное судилище. не может быть и речи.

— Кой черт, я же совсем не собирался устраивать никаких звездных палат, и вы сами это прекрасно понимаете. Хочется только, чтобы переговоры шли тихо и спокойно, без суеты и толкания под локоть.

— А тогда, сэр, пусть гласность имеет форму микрофонов и телекамер, а все журналистские локти останутся за дверями зала. Кстати, чуть не забыл, сегодня мы — я и мой клиент — даем интервью, которое пройдет по нескольким телевизионным сетям одновременно. В частности, я сообщу, что мы хотим полной гласности переговоров.

— Что? Сейчас вы не должны давать никаких интервью — это противоречит всему духу нашей с вами договоренности.

— Не понимаю, каким образом. Неужели гражданин не может поговорить с прессой, не испросив предварительно вашего на то соизволения?

— Нет, конечно же нет, но…

— Поздно, — не очень вежливо прервал Генерального секретаря доктор Харшоу. — Интервью уже организовано, чтобы предотвратить его, вам придется выслать сюда еще пару фургонов с бандитами. Я и заговорил то о нем с единственной целью — возможно, вы сочтете удобным дать опережающий пресс-релиз, сообщить публике, что Человек с Марса вернулся и теперь отдыхает в Поконах. А то может сложиться впечатление будто правительство захвачено врасплох. Вы меня понимаете?