Вячеслав Шалыгин - Навигаторы Апокалипсиса

А вот переход по нейтральной зоне прошел легко и почти незаметно. То ли сказывалось присутствие Академика, который уверенно вел группу по своей вотчине, то ли дело в том, что в нереальности стало гораздо легче передвигаться даже обычным людям. Они почти не притормаживали, даже если теряли контакт с навигаторами. Выйти самостоятельно они все-таки вряд ли могли, но идти по зоне у них вполне получалось.

Когда наступил момент перехода в Старый мир, Гуськов все-таки сгреб в охапку всех, кроме Стрельцова, а Академик перевел капитана…

…А вот когда вышедшая в Старом мире компания осмотрелась, всем стало ясно, что оставшийся до стройки путь станет, как было и в Новой реальности, непростым и весьма познавательным путешествием. И дело не в том, что продвижению к цели мешали завалы или овраги. С этим на данном участке местности было более-менее нормально. И черных тварей в поле зрения оказалось не слишком много. Да если честно, поблизости их никто не замечал. Черные сгустки мелькали вдалеке, ближе к каменному истукану, который возвышался километрах в трех к юго-западу. И природа вроде бы не собиралась преподносить очередные сюрпризы. Вид на аномальное сияние закрывали плотные серые облака, холод стоял собачий, но земля не тряслась, и ветер дул умеренный. Так что проблему создавали не природные или мистические факторы. Ее создавали люди.

Тысячи граждан толпились, прятались, бродили и карабкались по руинам, перетаскивали пожитки, что-то сооружали из обломков и пытались организовать какую-то хозяйственную деятельность. А еще в узком каньоне между развалинами гудели и сигналили сотни более-менее уцелевших машин. Все вместе – пешеходы и машины – создали огромную пробку. Но теоретически хаотичное движение людей и транспорта устремлялось туда же, куда стремились навигаторы и офицеры. К стройплощадке. Несколько десятков активистов метались среди беженцев, раздавали ценные указания и покрикивали, но толку от их организационных усилий пока не наблюдалось. Слишком разношерстной оказалась толпа. Да еще транспорт то застревал, то глох, то разворачивался поперек дороги – мастерство водителей и возможности автомобилей были очень уж разного уровня, мягко говоря.

Группе Гуськова – Академика пришлось трижды карабкаться по склонам завалов, один раз идти прямо по капотам машин и бесчисленное количество раз – протискиваться сквозь плотные «очереди» желающих попасть на территорию стройки. Примерно на полпути Академик занервничал и предложил обойти все эти препятствия через нереальность, но офицеры отказались. Почему – осталось загадкой. Наверное, в нормальной реальности им было спокойнее, пусть и труднее. По крайней мере, Гуськов для себя решил, что товарищи рассуждают именно так.

Завершился бег с препятствиями у запертых южных ворот стройплощадки. Теперь причина, по которой толпа никуда не двигалась, а только уплотнялась, стала понятна.

Стрельцов постучал, крикнул пару раз, но ворота никто не открыл и даже не выглянул. Капитан попытался еще раз, теперь громко и внятно произнес слова пароля. Но эффект был тот же.

– Куда все подевались? – Стрельцов заглянул в щель между глухими створками. – Ничего не вижу. Странно.

– Ничего не видишь потому, что ничего не видно в эту щелку, или потому, что там пусто? – уточнил Трощинский.

– Сам посмотри.

– Ушли они, – пояснил какой-то пожилой гражданин, восседающий прямо на капоте ближайшего к воротам кроссовера от «Хендай». – Минут пятнадцать назад ушли. Чуток опоздали вы, солдатики.

– Черт! – Стрельцов обернулся и выразительно, с явным осуждением посмотрел на Гуськова.

Майор взгляда не отвел, только пожал плечами. В чем он был виноват? В том, что у Шуйского «загорелись в жопе говны» и он решил прорываться именно сейчас, а не часом позже, когда стемнеет?

– Нам строго-настрого приказали тут дожидаться, – продолжил пожилой гражданин. – Как вернутся за нами навигаторы, так ворота и откроют. Вот тогда мы все по коням, приемники на полную громкость и вперед и с музыкой.

– Приемники? – Стрельцов поморщился. – А еще что сказали?

– А чего еще? – Мужичок развел руками. – Машины не глушить, радио на волне «Европы плюс» держать, чертей не бояться. Все, вроде.

– Ты чего-нибудь понимаешь? – Трощинский обернулся к Парусу.

– Догадываюсь, – лейтенант кивнул. – Юра, что делать будем?

– Командир, – проигнорировав вопрос Паруса, капитан Стрельцов снова взглянул на Гуськова, – переведешь нас обратно?

– А смысл?! – вмешался Академик. – Господа офицеры, поймите, если Шуйский попал в засаду – а он попал, я уверен! – вы там уже ничем не поможете.

– Почему это вы уверены? – По выражению лица Стрельцова было ясно, что он и сам так считает, но спросить просто обязан.

– Хотя бы потому, что это верх глупости, затевать прорыв в таком засвеченном месте! Мало того, что отсюда еще не ушли те, кто устроил бойню прошлой ночью, так еще и всем мазаевским шпионам – а их было немало, я и в этом уверен! – хорошо известно, где Шуйский собирал свою добровольческую армию. Даже мне, сугубо штатскому человеку, ясно, что наступать следовало откуда-то из другого места. Разве не так?

– Все так, – Стрельцов кивнул и зло сплюнул. – Вот ведь послал бог начальничка!

– У меня есть другое предложение, – Академик окинул взглядом колонну беженцев. – Помогите этим людям устроиться на ночлег. Этим вы принесете гораздо больше пользы.

– На ночлег? – Стрельцов горько усмехнулся. – Совсем не верите в затею Шуйского?

– Мы же выяснили… – Академик печально вздохнул. – Нет шансов. И очень скоро вы в этом убедитесь. Если, конечно, уцелеют навигаторы и будет кому перевести остатки армии Шуйского обратно.

– Тем более, неплохо бы командиру туда перейти… – уже понимая, что это бессмысленная попытка, пробормотал Стрельцов.

– Чтобы его убило шальной пулей? – Академик покачал головой. – Смиритесь, капитан. Вы уже ничем не поможете армии Шуйского. А вот здесь… вы будете весьма полезны, – Академик понизил голос и заговорщицки наклонился к Стрельцову: – Скоро мы с Алексеем Борисовичем уведем значительную часть черных воинов в нереальность, и вы сможете использовать это обстоятельство для повышения своего авторитета. Тогда управлять этими людьми станет гораздо проще. Понимаете меня?

– Справлюсь и без подтасовок, – Стрельцов горделиво выпрямился. – Надеюсь, вы пропустите обратно тех, кто выживет?

– Конечно! – Академик всплеснул руками. – Мы вообще не собираемся никому препятствовать! Наша задача – защитить башни! Только и всего!

Гуськову почему-то показалось, что Академик переигрывает. Отчего, интересно узнать, в его голосе вдруг появились фальшивые нотки? Или это уже легкая паранойя? Майор настолько много думал и подозревал – как выяснилось, не всегда безосновательно, что теперь начал дуть даже на ледяную воду? Или нет?