Мира Грант - Крайний срок

— Ага. — Он вздохнул, потупился и стал похож на спущенный воздушный шарик. — Я знаю, ты ей нравишься. Я просто надеялся, вдруг она поймет, что ты ею не интересуешься. Ведь есть другой человек… Но она ничего не замечала, кроме твоей неприступности…

— Я с ней не играл, — негромко возразил я. С подобными делами легко справлялась Джорджия. Она всегда первой замечала, когда на меня начинали охотиться девчонки, и быстренько их разгоняла. Раньше мне никогда не приходилось сталкиваться с чем-либо подобным. — Правда.

Аларих рассмеялся. Коротким, сухим смехом, начисто лишенным юмора.

— Можешь не продолжать. Если бы ты с ней играл, она бы, пожалуй, тебя раньше совратила.

— Я перед ней извинюсь.

— Да уж. — Он встал и взял лэптоп. — Мы не можем себе позволить кидаться друг на друга, чтобы перегрызть глотку.

— Верно, — уныло отозвался я и проводил взглядом Алариха.

А когда он вышел из кухни, я уронил голову на стол. Мой лоб ударился о деревянную поверхность.

— Черт бы меня побрал, Джорджи. И как меня угораздило вляпаться в такую историю?

Ты сначала делаешь, а думаешь потом. Это всегда было твоим слабым местом.

Смех моей сестры напоминал недавнее «веселье» Алариха. Он звучал резко и хрипло. Но еще в нем была нотка удивления, которое обычно предваряет экзекуцию.

И конечно, не забывай обо мне.

— Ох, слава богу, — вымолвил я, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. — Ты меня просто жутко напугала.

Тебе нужно было время подумать.

— Но погляди, чего я добился. Теперь Бекс психует, а значит, и Мегги не отстает. Аларих вообще считает меня поганцем.

Ну… в некотором роде ты поганец и есть. Я тебе говорила: будь с ней осторожен.

— Откуда я мог знать, что она набросится на меня в ванной?

Я тебя люблю, но иногда я абсолютно не понимаю, как работает твой мозг. Она уже давно готовилась на тебя напасть. Все к тому шло. Признаки были налицо.

— Откуда мне было знать, Джорджи? Я здесь новичок.

Она вздохнула.

Верно, Шон. Но не стоило называть ее моим именем. Теперь все осложнится.

— Понимаю. Но что мне делать?

На этот вопрос ответа у сестры не нашлось.

Через полчаса я услышал, как затормозил мини-вэн Мегги. Я услышал, как хлопнули дверцы, а затем, как по волшебству, кухня преобразилась. Бекс, Мегги и Келли практически завалили ее коричневыми бумажными пакетами с продуктами. Я еще сидел за столом, хотя и сменил кофе на банку колу. Кисло-сладкий вкус газировки вдруг показался мне приятным. Если я принялся за колу — значит, Джорджия снова со мной. Ради этого стоило нанести небольшой вред зубной эмали.

Бекс, укладывая покупки на тумбу рядом с плитой, бросила на меня обиженный взгляд, после чего выскочила через заднюю дверь и устремилась к машине. Я поморщился и встал.

— А-а-а… послушай, Бекс, погоди секундочку…

— Замри, — дружелюбно посоветовала Мегги.

Я послушался.

— Келли, позови Алариха. Скажи ему, пусть поможет выгрузить остальное. — Голос Мегги был дружелюбным и строгим одновременно. Та кивнула и выскочила из кухни еще проворнее Бекс. Она даже унесла с собой последний пакет с продуктами.

Я опасливо посмотрел на Мегги. Она молча шагнула ко мне, остановилась в нескольких футах и стала сверлить меня глазами. Наконец она покачала головой и вздохнула:

— Ты совсем чокнутый, Шон?

Это было словно эхо вопроса, который задала мне Джорджия, — тогда, в микроавтобусе, возле лаборатории доктора Эбби. Я сразу вспомнил и свою галлюцинацию, и убийственную фразу Келли о локализованных вирусных поражениях. Мегги не могла услышать то, что мне говорила Джорджия. Но я вздрогнул от неожиданности и произнес, не раздумывая:

— Вполне. Но это, пожалуй, не самый лучший ответ. Можно еще разок попробовать?

— Ты не соврал, и меня это устраивает. Ты знал, чем будешь заниматься с Ребеккой, когда позволил ей уложить себя в кровать?

— Господи, нет. Мегги, я даже не подозревал… Ну, что я ей интересен . В этом смысле.

— Я так и думала, — вздохнула Мэгги. — У тебя когда-нибудь подружка была?

Она застала меня врасплох. Я постарался ответить как можно более честно:

— Не так чтобы… Нет.

И снова — медленный оценивающий взгляд.

— Я так и думала, — повторила она. — Ты позволишь дать тебе совет?

— Сейчас? — Я коротко и горько рассмеялся. — Я бы даже от рекомендаций твоих бульдогов не отказался. Я совсем не хотел, чтобы с Бекс так вышло.

Виноват только я. Бекс была рядом, и этого хотела… Она и предложила мне все, в конце концов. Тогда я думал, что и сам хочу. А ведь она пришла ко мне совершенно открыто. Просто я… очень давно скрывал, что далеко зашел, слишком далеко… Она понятия не имела, во что вляпалась. Мне следовало вести себя иначе.

— Ты ее винишь.

— Я виню себя.

— Хорошо. — Мегги кивнула. Наверное, мой ответ ее удовлетворил. — Вы оба — взрослые люди, не мое дело вмешиваться. Лишь бы только никому не было больно. А Бекс — больно. Вероятно, ей стоило вести себя более осторожно и не рисковать, но теперь — уже не важно. Ты должен перед ней извиниться. Прямо сейчас. Не жди, что она справится сама. Иначе вы больше не сможете вместе работать.

— Да, я попрошу у нее прощения.

Я готов был все сделать не просто формально. Бекс заслуживала лучшего обращения — независимо от того, как я с ней обошелся.

Она заслуживала кого-то намного лучше меня.

— Я рада.

Мегги шагнула ко мне и обняла меня. Ее волосы пахли ванилью и клубникой. Мы с ней простояли, не шевелясь, довольно долго. Мне даже стало как-то не по себе. Затем она отстранилась и принялась вынимать продукты из пакетов. Я молча наблюдал за ней. Внезапно она подняла брови и проговорила:

— Ну? Чего ждешь? Давай. Ступай .

И я послушался.

Трава была сырая. Наверное, ночью шел дождь, и, пока я добрел до мини-вэна, ботинки у меня промокли. Машина стояла на подъездной дорожке. Дверцы были распахнуты, на переднем сиденье лежала еще пара бумажных пакетов. Я повернулся, огляделся по сторонам и не удивился, заметив на мокрой траве следы, уходившие в сторону огорода.

Через минуту я добрался до ухоженного участка земли, на котором Мегги выращивала овощи и зелень. По краю огорода расположилось несколько скамеек из прежней, «чистой» эпохи до Пробуждения, что придавало месту декоративный ретрошик. На самой дальней скамейке спиной ко мне сидела Бекс. Я направился к ней, стараясь не ступать бесшумно, но она не обернулась. Думаю, она меня ждала.

— Привет, — поздоровался я. — Не возражаешь, если я присяду?

— Отнюдь.

Она повернулась ко мне, вздернув подбородок. Ее глаза чуть-чуть покраснели. Она явно преуспела в искусстве ирвина — плакать и одновременно классно выглядеть перед камерой. А мне стало еще хуже.