Мира Грант - Крайний срок

Но сейчас у нас другая жизнь. Все стюардессы и стюарды, с которыми мне доводилось сталкиваться, вооружены до зубов — покруче любого ирвина! Если кто-то вздумает явиться в аэропорт без соответствующих медицинских документов и не получит зеленого огонька от анализатора крови у стойки регистрации, его пристрелят на месте. Работа в системе воздушного транспорта учит одному простому правилу: сначала стрелять, а вопросы задавать потом (если, конечно, придется).

Люди, не сумевшие пробиться в ирвины из-за излишней жестокости, поступают на работу в индустрию авиационных перевозок. Похоже, такой отбор делается для того, чтобы многие из нас предпочли безвылазно сидеть дома.

Перелет из одного крупного аэропорта в другой требует наличия заключения о безупречном состоянии здоровья от аккредитованного врача. Затем пассажира обследуют медики в аэропорту. Только после этой процедуры он допускается к билетной зоне. Тех, кто пассажиром не является, не пускают дальше первой шлюзовой камеры. Оказавшись внутри здания, надо сдать несколько анализов крови в присутствии самых суровых охранников. Кстати, еще один момент, который меня просто потрясает в этих старых киношках: почему-то вооружены лишь полицейские и сотрудники службы по обеспечению безопасности авиаперелетов. И эти люди говорили про опасность угонов самолетов! А теперь все так боятся зомби, что любой человек, даже если он не пользуется пушкой в обычной жизни, непременно прихватит ее с собой в аэропорт. А когда вы наконец-то попадаете на борт самолета, вы занимаете свое место и сидите там практически не шевелясь. Ну, конечно, можно попросить стюардессу препроводить вас в туалет. Но в таком случае следует сдать еще один анализ крови. Даже, чтобы расстегнуть ремень безопасности, когда самолет уже в воздухе, требуется сделать анализ крови. Ну как насчет того, чтобы слетать за океан или в другой город? Непросто, невесело. Короче, с тяжелым сердцем люди на это решаются.

Аэропорт Уида оказался крошечным. Три здания и взлетно-посадочная полоса. Необходимый минимум безопасности обеспечивался шлюзовой камерой и карантинной зоной между терминалом и краем тротуара. Неподалеку стояло несколько машин охраны. В принципе многовато для крошечного аэропорта, но, пожалуй, этих кордонов едва хватит, если здесь приземлится самолет, битком набитый зомби. Вот беда, когда живешь в постоянном страхе. Со временем он притупляется.

Я остановил мини-вэн на парковке для пассажиров и дважды нажал на клаксон. Келли вздрогнула, но вопросов задавать не стала. Даже в самых захолустных аэропортах никто из машины без разрешения не выходит.

Долго ждать не пришлось. Едва стихло эхо моих гудков, открылась дверь шлюзовой камеры, и к нам порывисто зашагал Махир. Он вез за собой небольшой потрепанный чемодан на колесиках. Некогда черный нейлон изрядно вытерся, порвался, а в некоторых местах был заклеен скотчем. По крайней мере, такой чемодан трудно перепутать с чужим багажом на конвейерной ленте — хотя я сомневался, что в аэропорту Уида есть подобный сервис. Махир явно прилетел не коммерческим рейсом — ясно и без слов.

Он быстро открыл заднюю дверцу мини-вэна, сунул чемодан внутрь, а потом молча расположился на сиденье. Затем Махир пристегнул ремень безопасности и встретился со мной взглядом в зеркальце заднего вида.

Я включил мотор.

Махир помалкивал, пока мы не отъехали на полмили от аэропорта. Мы последовали его примеру и терпеливо ждали, пока он что-нибудь скажет. Наконец, закрыв глаза, он прикоснулся кончиками пальцев к переносице и произнес:

— Магдалена, далеко ли отсюда до твоего дома?

— Примерно десять миль, — ответила Мегги, обернулась и встревоженно посмотрела на Махира. — Милый, тебе нехорошо?

— Да. Мне легче долететь до Парижа, чем снова почувствовать себя хорошо. Наверное, прямо сейчас моя жена подает на развод. В этой стране я присутствую под самым хлипким из всех возможных легальных прикрытий. Я понятия не имею, в каком часовом поясе нахожусь. И почему я не могу перемотать свою жизнь в обратную сторону? Зачем я вообще позволил некоей мисс Джорджии Мейсон нанять меня на работу? — Махир, не открывая глаз, откинулся на спинку сиденья. — Мне кажется, что следующий этап после такой усталости — смерть, и я бы счел ее благодатью. Привет, Шон. Здравствуйте, мисс Конноли. Сказал бы, что рад вновь видеть вас, но в сложившихся обстоятельствах покривил бы душой.

— Здравствуйте, мистер Гоуда, — вымолвила Келли.

Я не ответил на приветствие. Я продолжал вести мини-вэн и слушать громкое сквернословие Джорджии. Если у меня и возник вопрос насчет того, преуспел ли Махир в своих поисках или нет, то он отпадал сам собой. Махир был на грани нервного истощения. Я начал подозревать, что конец света — это и есть Гоуда.

Мегги медленно обвела салон взглядом. Между ее бровей залегла морщина. Тогда она взяла пульт и включила музыку на полную громкость. Почему-то это показалось мне самым правильным решением. Всю обратную дорогу мы ехали, храня молчание. Зато подарили другим автовладельцам возможность слушать развеселые нигилистические поп-песни ушедшего поколения.

Махир открыл глаза, лишь когда мы покатили по подъездной дорожке. Он с интересом наблюдал за окрестностями, пока мы проезжали первые и вторые ворота. А когда подъехали к третьим, то поинтересовался:

— Неужели ворота знают, сколько пассажиров в машине?

Я нажал на клавишу, чтобы опустить стекла в дверцах и вопросительно посмотрел на Мегги. Из-за кустов выдвинулись металлические шесты, верхушки которых раскрылись и превратились в маленькие анализаторы крови с засверкавшими на солнце тестовыми панелями, из которых торчали тонкие иглы.

— Система безопасности работает по принципу биометрического выявления источников тепла, и оборудована низкочастотным сонаром, — пояснила Мегги четким и равнодушным голосом. Хозяйка дома явно не очень понимала, как именно работает ее автоматика, и просто цитировала руководство. Ну хотя бы удосужилась инструкции просмотреть. А некоторые вверяют свои жизни искусственному интеллекту без лишних мыслей. — Система всегда знает, сколько людей нужно проверить. Как-то раз мы приехали сюда на автобусе после поездки в Диснейленд. Ворота не открылись до тех пор, пока все 38 человек не прошли обследование.

— Пришлось проверить всю ораву сочинителей? — удивился я, сопроводив вопрос негромким свистом. — Впечатляюще.

Этот факт даже пугал. Я не сомневался, разработчики данной модели почти наверняка упустили какую-нибудь важную деталь. Действительно, система безопасности поместья заставляла нас высовываться из окна машины для анализа крови. Но пассажиры не могли покинуть салон и поочередно проходить через шлюзовую камеру, пока не обследуются все остальные. А вдруг кто-то пройдет обследование, будет признан чистым, но у него спонтанно вспыхнет инфекционный процесс? Конечно, исследование сетчатки выявило бы наличие вируса, но к этому моменту число потенциально зараженных возросло бы от одного до всех членов группы.