Сергей Кузнецов - Живые и взрослые

Гоша обожает соревнования, всю жизнь обожал.

В первом классе он устроил турнир класса по плевкам жеваной промокашкой через трубочку — на дальность и кучность. Турнир проходил на большой перемене, и когда Татьяна Михайловна вернулась в класс, вся доска была покрыта прилипшими комками бумаги. На вопрос «кто это сделал?» Гоша вскочил самым первым. Потом поднялось полкласса, но в школу вызвали именно его родителей: уж больно довольное было у Гоши лицо, когда он крикнул «я!». Только через пару лет Гоша сознался маме: он был уверен, учительница спрашивает, кто победил, — и вскочил за заслуженной наградой.

Весной третьего класса Гоша придумал состязание брызгалок — надо было из окна второго этажа попасть в установленную во дворе мишень. Мишенью был Гошин собственный портфель, а победителем стал Лева — первый и последний раз за всю историю школьных состязаний: в тот раз он сообразил, что дальность и сила струи зависят от диаметра дырочки в брызгалке больше, чем от силы нажатия. Правда, приза победителю, как всегда, не полагалось: наоборот, в результате соревнования Лева отдал Гоше два учебника взамен вымокших.

— Все равно я их уже наизусть знаю, — сказал он.

В первом туре против Гоши выступает невысокий светловолосый мальчик. Гоша легко парирует несколько первых ударов и переходит в контрнаступление. В прыжке пяткой толкает соперника в грудь, приземлившись, проводит подсечку. Противник падает, но тут же вскакивает, едва коснувшись лопатками набивного мата. Гоша отбивает еще несколько ударов, уклоняется в сторону и, схватив соперника за отворот белой хлопковой формы, бросает через бедро.

Гоша слышит крики зрителей. Судья останавливает поединок и поднимает вверх его руку. Вот и хорошо: значит, во второй тур он уже прошел.

В раздевалке Гоша наливает из бесплатного автомата стакан шипучей газировки. Пузырьки щекочут ноздри. Гоша задерживает дыхание и считает про себя до двадцати.

На самом деле он не слишком волнуется — это не серьезный турнир, так, районное соревнование. Когда папа спросил его утром, надо ли прийти поболеть за него, Гоша только головой помотал: пусть работает. Если бы мама была в городе, она бы, наверное, все равно пришла — но мама сейчас в экспедиции, вернется только на той неделе. Так что сегодня у Гоши даже нет собственных болельщиков — если, конечно, не считать других ребят из его секции.

Судья объявляет состав пар второго тура. Гоша хмурится: ему досталась какая-то Леля Остапенко.

Девчонка.

Соревноваться с девчонками у Гоши всегда выходило плохо.

Два года назад они поспорили с Мариной, кто быстрее съедет по перилам с пятого этажа. Результатом стало самое скандальное состязание, в котором Гоша когда-либо принимал участие.

Схему соревнований разработал Лева: стартовать по единому сигналу — школьному звонку, по двое наблюдателей на площадках пятого этажа, еще двое — караулят на первом. Наблюдатели кричат, как только ноги участника коснутся пола на первом этаже. Пятая группа наблюдателей располагалась в центре раздевалки — они-то и должны определить победителя, зафиксировав, с какой стороны раздастся первый крик.

Лева также предложил провести заезд во время урока, когда на трассе — то есть на лестнице — не будет посторонних. Две недели ждали подходящего случая, потом заболела математичка Зиночка, и в расписании образовалось «окно». Через пятнадцать минут после начала урока Лева закоротил провода, зазвенел звонок. Соперники заскользили вниз, и на площадке третьего этажа Гоша влетел ногами прямо в грудь Дмитрия Даниловича, низкорослого и злобного географа, вышедшего из класса, чтобы узнать, что случилось со звонками. Дмитрий Данилович — или ДэДэ, как звали его ребята, — был мужчина легкий, а Гоша уже успел разогнаться… в общем, удар сбил географа с ног, словно Гоша провел прием об-гру.

Разумеется, через пять минут Рыба кричала, что исключит Гошу из школы, но еще через пять минут в учительскую влетела Марина. Она сказала, что именно ей принадлежит идея соревнований, да заодно — и вся их организация. Марину почему-то все еще считали пай-девочкой, к тому же «дочкой таких родителей!» — скандал как-то сам по себе утих, а гонки на перилах стали одной из школьных легенд.

Впрочем, продолжение истории известно далеко не всем: через неделю Лева, Гоша и Марина поздно вечером проникли в школу и довели соревнования до конца. На этот раз обошлись без наблюдателей на старте, а финиш был перенесен в центр раздевалки, где сидел Лева.

Победительницей принято считать Марину, хотя Гоша утверждает, что выиграла она только на финальном этапе — в спринтерском забеге по коридору первого этажа.

Так или иначе, в результате Марина заполучила одного верного друга и двух недоброжелателей — Рыбу и географа, а Гоша теперь хмурился каждый раз, когда его соперницей оказывалась девчонка.

На этот раз — пятнадцатилетняя Леля Остапенко.

Черноволосая, коротко стриженная. Выше Гоши на полголовы. Двигается легко, словно танцует. Да, в самом деле — серьезный противник.

Едва касаясь ногами мата, Гоша приплясывает вокруг Лели. Девочка выжидает, словно приглашая атаковать.

Гоша кричит хэ! и наносит удар. Выпад, еще выпад! Раз за разом Леля отбивает Гошины атаки. Мальчик не успевает опомниться, как она переходит в контрнаступление. Гоша пытается закрыться и уже через полминуты уходит в глухую оборону.

Девочка отскакивает назад, словно хочет перевести дыхание. Гоша атакует — хэ! — и тут же пропускает удар левой ногой с разворота. Падает на одно колено, едва успевает парировать следующий выпад, но следующий Лелин удар сбивает его с ног.

Свисток судьи. Поединок окончен.

Да, не везет Гоше с девчонками!

Через два часа Гоша с другими участниками штурмом берет гардероб. Получив куртку, замечает Лелю: девочка вылетела в четвертьфинале, а сейчас сидит на соседней банкетке, шнурует высокие ботинки. На ней — черная куртка с серебряными молниями и расколотыми сердцами. «Ух ты! — думает Гоша. — Она, значит, смертница».

Смертники появились несколько лет назад. Они носят черную одежду, украшенную контрастными серебряными рисунками, многие прокалывают себе уши и даже носы. Говорят, что смертники хотят быть мертвыми: одеваться как мертвые, слушать мертвую музыку, смотреть мертвое кино и вообще — жить как мертвые. В газетах пишут: все это — результат мертвой пропаганды, следствие спецопераций мертвых спецслужб. Рыба называет смертников предателями, но Гоша думает, что если бы смертники были предателями, их бы давно арестовали.

Хотя, с другой стороны, странное желание — быть мертвым.

Впрочем, мертвое кино Гоше нравилось, чего уж там.