Сергей Лукьяненко - Новый Дозор

— И ты убил своего лучшего друга, чтобы показать Тигру — пророчество не придет к людям… — прошептала Арина.

— Нет. Умереть должен был я. Мы все продумали… — Фан запнулся. — Но Ли продумал чуть больше. Он обманул меня. И сделал так, что я убил его, убил на глазах Тигра, уверенный, что погибну сам. Это убедило Тигра. Он понял, что Ли приносит себя в жертву, и понял, что я никогда не оскорблю его подвиг и не повторю его слов. Тигр повернулся и ушел. В мире все время рождаются новые пророки, и каждый из них однажды произносит то, что может перевернуть все человечество. Тигр ушел… — Фан замолчал, но потом все-таки добавил: — Сказав напоследок, что сочувствует мне. Это было трогательно. Я тоже хотел умереть, но Ли просил, чтобы я жил. Мне пришлось жить.

— Постой, — прошептал я. Слова старого мага вдруг пробудили мою память. — Постой, Фан. Что-то не так. Что-то не сходится. Я… я верю тебе. Точнее — я верю, что ты говоришь то, что считаешь правдой, и это выглядит как правда, но…

— Но? — Фан явно заинтересовался.

— Но если Тигр охотится на пророков, всего лишь побуждая их говорить, а вовсе не заставляя замолчать… почему же он хотел убить мальчика-пророка в Москве?

— Он не хотел его убить, — твердо сказал Фан. — Он подстегивал его. Торопил.

— Когда мы пытались защитить пацана, Тигр потребовал от нас уйти. И он сказал… что пророчество не должно быть услышано.

Фан не мигая смотрел на меня. Взгляд его вдруг утратил всю благодушность.

— Он соврал? — спросил я.

— Нет, Тигр не может врать. Ты ошибся. Ты не расслышал его слова.

Я потянулся в Сумрак… вздрогнул, вспоминая слова Фана… так как же я это делаю? Как управляю неведомыми мне энергиями, как совершаю то, что называется чудесами? Не важно… сейчас не важно, прав Фан или нет, говоря о Сумраке…

— Лови, — сказал я, бросая в Фана слепок своей памяти.

Фан уставился в пустоту, глядя как мы стоим в подвальном коридоре Дозора на пути Тигра…

— Немыслимо, — медленно сказал он. — Тигр не хочет пророчества…

— Такого не было? — спросил я. — Никогда?

— Бывали случаи… но я считал… что это непонимание и упорство… — Фан снова посмотрел на меня. — Хорошо, что это пророчество никто не услышит.

— Почему?

— Меня пугает то, что могло быть сказано.

— Это может быть услышано, — пробормотала Арина. — Антон — хитрый жук… Антон сохранил пророчество, не знаю как, но сохранил запись… я почувствовала это.

— Уничтожь эту запись, — быстро сказал Фан. — Не играй с изначальной Силой.

— Изначальные Силы — это Свет и Тьма.

— Изначальная Сила — это Сумрак! Все остальное лишь его проявления! Уничтожь запись! — Фан вскочил.

— Не смей! — воскликнула Арина, тоже вставая. — Не смей, Антон! Если… если там что-то способное отменить пророчество? Уничтожить Тигра?

— Да отстаньте вы от меня! — закричал я. И Фан, и Арина подступали ко мне с такими горящими глазами, что я испугался. — Я сам решу, что мне делать! Прекратите!

Фан остановился. Тряхнул головой, приложил руку ко лбу.

— Прошу меня простить… но это была слишком странная новость. Прошу меня простить.

А вот Арина не остановилась. Шла ко мне мелкими семенящими шажками, пока не уперлась в меня и не застыла лицом к лицу. Веки ее подрагивали, глаза были безумные.

— Антон… Антон, мы должны пройти этот путь до конца… Где эта запись, Антон? Где пророчество? Если оно нам не понравится, мы сделаем… как Фан и Ли… Ты меня убьешь, и Тигр успокоится…

— Он не успокоится, — сказал я, отпихивая Арину. — Потому что ты мне не лучшая подруга, и твоя смерть ничего Тигру не докажет! Успокойся. Не надо спешить, не надо совершать необду…

— Ты понимаешь, что я наделала? — взвизгнула Арина. — Ты понимаешь? Я убила нашу родину, Антон! Нам надо было умереть и не пустить пророчество в мир, или позволить ему свершиться… а я оттянула! Я, оказывается, оттянула пружину! Ослепла от самоуверенности, от веры в себя… решила бороться. И сейчас все будет еще хуже, понимаешь, еще хуже!

— Арина, мы ничего пока не знаем, — сказал я. — Возможно, твое пророчество сработало в сороковые годы. Помнишь? «Германец Малороссию возьмет…» Ведь так и было?

На секунду безумие в глазах Арины погасло.

— Да… но… Но ведь остального не случилось… Антон… — Ее голос стал вкрадчивым. — Ты же знаешь, я сумела кое-что восстановить из «Фуарана»… я могу повышать силу Иных… это очень важно… и там есть многое другое, что неведомо никому…

У бедного Фана Веньяна глаза натуральным образом полезли на лоб.

Он только что поделился с нами своей выстраданной историей и мнением о Сумраке, которое противоречило всем основным теориям Иных.

А в ответ услышал фрагмент старого «отсроченного» пророчества, узнал, что легендарный «Фуаран» был в руках ведьмы и даже восстановлен ею, может повышать Силу (представляю, каково это было слышать ему, за триста лет достигшему всего четвертого уровня!) и делать «еще многое другое»…

— Антон… миленький… ты даже не представляешь, что я могу… я для тебя такое могу сделать… никто не сможет… — Ее руки легли на мою грудь, Арина склонила голову, заглядывая мне в глаза. — Антон… хороший мой… ты ведь сохранил пророчество?

— Да. — Я кивнул, глядя в глаза Арины.

— Антон, — очень спокойно и вежливо сказал Фан. — Я хотел бы обратить ваше внимание… — Он снова перешел на вы…

— Антон, а как ты его сохранил? — продолжала Арина.

— Там была детская игрушка, — объяснил я. — Игрушечный телефон, на который можно записать фразу. Кеша сжимал его в руке, после того как произнес пророчество. Он ничего не помнит… но на телефоне была запись. Я ее не слушал, но переписал на флэшку.

— А где эта флэшка? — уточнила Арина.

— У меня в бумажнике, — сказал я.

— Мне очень не хочется быть назойливым, Антон, — Фан сделал к нам шаг, — но хочу заметить, что к вам применено заклинание «длинный язык».

Он еще не успел договорить, когда я толкнул Арину, уже запустившую руку в карман моего пиджака. Ведьма была совсем легкая, она отлетела на несколько шагов и плюхнулась на подушки.

А я отчаянно проверял всю ту защиту, что была на меня наложена.

Барьер Воли… Радужная Сфера…

Все в порядке. Защита стоит.

Ирония ситуации была в том, что это была сложная и хорошо структурированная защита, которая легко отразила бы мощную «доминанту» или любое другое атакующее заклинание. «Длинный язык», которым баловались ученики на первом году обучения, защита бы тоже отразила… вот только я сам снял эту защиту! «Длинный язык» был вплетен в то самое заклинание любования пейзажем, которое я счел местным, тайваньским, наложенным на беседку любезными хозяевами. Оно действительно выглядело как обычное развлекательное заклинание… ровно до той поры, пока ему не открывали дорогу. А вот дальше начинало работать, потихоньку наращивая мощность.