Андрей Матвеев - Третий знак киберкалипсиса

Сон обрывается, Тимус открывает глаза.

Все, как обычно: низкая крыша жилища, в очаге горит огонь.

Он засовывает руку под лежанку, маска для карнавала на месте.

Все спят, Тимус встает и тихо пробирается к выходу.

У двери сидит котоголов, только вот не разберешь какой.

Котоголов вдруг улыбается, Тимусу опять становится не по себе.

Будто эта тварь сидела и поджидала, когда он проснется, а сейчас что-то хочет ему сказать.

Котоголов направляется в ночь, вдруг останавливается и выжидательно смотрит на Тимуса.

И снова уверенно идет в темноту, под высокими яркими звездами.

Тимус следует за ним, даже не пытаясь понять, куда его ведут.

В голове обрывки сна, только вот запах куда-то пропал.

Котоголов сворачивает от жилища в сторону, хорошо виден костер.

Возле него кто-то сидит на корточках.

Тимус начинает догадываться, кто это, и его пробирает дрожь.

- Рассказывай! - говорит ему Старшая Мать, когда он садится рядом.

Котоголов тут же, устроился между ними, положил мордочку на передние лапы и закрыл глаза.

Тимус послушно рассказывает свой сон.

- Запах, - говорит Старшая Мать, - ты можешь вспомнить его? Тимус пытается, но у него не выходит.

- А ты? - вдруг спрашивает Старшая Мать у котоголова.

Тот открывает глаза и фырчит. Шерсть на загривке топорщится, он оскаливает пасть и показывает зубы.

- Сможешь найти? - спрашивает Старшая Мать. Котоголов трясет башкой и скрывается в темноте.

- Извини, - говорит Тимусу Старшая Мать, - я была несправедлива к тебе в последние дни.

Тимус ничего не отвечает, он сидит рядом, и его бьет дрожь.

- Замерз! - говорит Старшая Мать и вдруг обнимает его, прижимая к себе.

Тимус не замерз, но он никогда не посмеет сказать Старшей, что ему сейчас страшно.

И рассказать, насколько страшно и отчего. Хорошо, если в этом виноват только сон.

Сны быстро забываются, и все опять становится на свои места. Ярко светит солнце, голубое небо над головой, привычные лица вокруг.

А не серые пятна, сквозь которые постепенно проступают глаза, нос и рот.

Только вот Тимус догадывается, что дело не в одном сне, пусть даже таком странном.

Что-то происходит, но никто пока не может сказать что.

Из темноты возникает котоголов и ластится к Старшей Матери.

- Ты нашел? - спрашивает та. Котоголов утвердительно кивает.

Тимус еще ни разу не слышал, чтобы Старшая Мать разговаривала с котоголовами, а те отвечали.

Но этот точно отвечает, Тимус опять начинает дрожать, Старшая Мать еще крепче прижимает его к себе.

- Кто? - продолжает она выспрашивать котоголова.

Зверь пристально смотрит на Старшую, та явно пытается что-то понять.

- Нет, - наконец отвечает она, - этого просто не может быть! Котоголов молчит, он опять устроился у самого костра и закрыл

глаза.

- Повтори! - велит Старшая Мать Тимусу.

Тот не понимает и лишь испуганно смотрит на нее, дрожащий от страха мальчишка неполных четырнадцати лет.

- Сон, - уточняет Старшая, - этот человек из сна…

- У него не было лица, - говорит Тимус, - но потом он обернулся, и из серого пятна возникли глаза…

- Ты узнал его?

- Нет, но мне показалось…

- Кто?

Тимус боится. Если он скажет, то добром это не кончится. Да и потом, он не уверен. Глаза, нос, рот - это еще не все, хотя очень похоже. Только вот… что он там искал?

- Не бойся, - говорит Старшая, - рассказывай!

И Тимус вдруг начинает рассказывать про то, как он вчера пошел за березовой корой, и как наткнулся на Бонзу с Кирдыком, и как те обменивались какими-то странными фразами, которые он совсем не понял…

- В березовую рощу? - спросила Старшая Мать.

Тимус замолк, поняв, что если он сейчас проболтается, то ему несдобровать. Он не должен говорить, что видел королеву карнавала, ведь это запрещено, а он и так уже сказал, зачем ходил за березовой корой.

- Маска котоголова? - Старшая Мать вдруг засмеялась. Тимусу вдруг стало очень тепло, и он подумал, что Старшая Мать

совсем не такая уж грозная, как это ему всегда казалось. И что у нее замечательный и очень легкий смех, вот только смеется она редко, но это можно понять - она ведь должна думать обо всех и обо всех заботиться, а это занимает много времени и сил и, должно быть, очень тяжело!

- Ты хочешь на карнавал… - сказала Старшая.

Тимус лишь кивнул, побоявшись, что если он ответит «да», то звуки его голоса каким-то образом разрушат эту мягкую ночную тишину, и тогда Старшая Мать опять станет грозной и жестокой.

- Если ты поможешь найти мне то место, - продолжила Старшая, - то я разрешу тебе испытать твою маску.

- У меня во сне было четыре лапы, - отвечает Тимус, - и я видел все по-другому…

Старшая Мать опять смеется.

- Ты был котоголовом, - говорит она. - Разве ты еще не понял?

- А разве они думают? - переспрашивает Тимус.

- Думают, - отвечает Старшая, - только мы их не понимаем. Зато ты можешь видеть их мысли во сне…

- А ты? - спрашивает Тимус.

- Не всегда, - говорит Старшая, - чаще я их просто чувствую. Я не понимаю, что они хотят мне сказать, но иногда догадываюсь…

- Но ведь ты только что с ним говорила…

- Нет, - отвечает Старшая, - я с ним не говорила, а просто произносила слова, и тебе показалось, что он их понимал. На самом деле мне трудно сказать, что он захотел нам сообщить, может, он просто ходил ловить хохряков…

- Они на самом деле есть? - спрашивает Тимус.

- Есть! - отвечает Старшая.

- А котоголовы, откуда они?

- Пришли, уже давно! - говорит Старшая.

Тимуса ответ не устраивает, ему хочется знать, откуда и, главное, почему они такие.

- Ты слышал про город? - Старшая внимательно смотрит на Тимуса.

«Я его видел!» - хочется ему ответить, но он вовремя проглатывает слова.

- Так вот, - говорит Старшая, - они оттуда, а большего я и сама не знаю!

«Не верю, - думает Тимус, - знаешь, только почему-то не хочешь мне рассказывать!»

- Ну что, - говорит Старшая, - ты найдешь то самое место?

- А когда? - спрашивает Тимус. - Сейчас ведь темно…

- Он пойдет с нами, - отвечает Старшая, - они ведь хорошо видят во тьме!

Котоголов поднимает голову и пристально смотрит на Старшую.

- Я попытаюсь, - говорит Тимус и вдруг добавляет: - Если он поможет!

Старшая встает, ее голос становится жестким и требовательным, она велит торопиться. Неизвестно ведь, сколько идти, а к утру они должны вернуться, чтобы никто ничего не заподозрил.

Котоголов бежит впереди, Тимус идет следом, за ним - Старшая.

Тимусу почему-то кажется, что они с котоголовом опять единое целое, пусть мир вокруг сейчас цветной, а не серый, хотя ночь, все цвета приглушены и плохо различимы.

Котоголов ведет их по тропинке, Тимус вспоминает свой сон.

Опять появляется запах, невидимые нити, пронизывающие воздух.