Array Коллектив авторов - Классициум (сборник)

– Кажется, я люблю тебя, Эмма, – сказал Данин. – У меня тут в кармане два паспорта для одной супружеской пары, на новые имена, и свидетельство о браке. Если ты согласна, мы можем ими пользоваться всю жизнь. Собирай вещи, мы уезжаем в Швейцарию.

– Кто это?! – крикнула Эмма. – Мама, ты что-нибудь слышала?!

– Дорогая, – озабоченно сказала мать. – Я боюсь, ты сойдёшь с ума в этой огромной пустой квартире. Тебе чудятся голоса?

– Просто кто-то говорит по параллельной линии…

– Может, опять они ?

– Нет-нет… наблюдение уже сняли… Я перезвоню… целую… – Она кое-как договорила и положила трубку.

Сердце её ныло, растревоженное странными телефонными помехами. Было одновременно и страшно, и хорошо. Томило предчувствие, что сейчас что-то случится. Она повела глазами, оглядывая прихожую, входную дверь, круглое зеркало на стене, и вдруг на полу рядом с собой увидела натёкшую кровь. Крупные капли дорожкой тянулись по ковру через весь длинный коридор…

Как заворожённая, она медленно пошла по этим следам. В ванной горел свет, и дверь была приоткрыта. Эмма взялась за ручку, потянула на себя. На краю ванны сидел Данин, заросший, в грязноватой одежде, но с блестящими глазами, и неловко бинтовал руку, залитую йодом. Аптечный шкафчик был распахнут.

Эмма схватилась рукой за косяк, чтобы не упасть.

– Извини, что без предупреждения, – сказал Данин. Она не могла вымолвить ни слова. – Ты не поможешь?

Она подошла, сняла всё, что он накрутил, плеснула на рану шипучей перекиси и принялась ловко перебинтовывать.

– Я скучал, – сказал он серьёзно, обнял её за талию свободной рукой и стал целовать в шею. – Господи, какая ты красивая…

Она всхлипнула и замерла, боясь верить.

– Я люблю тебя, Эмма. У меня тут в кармане два паспорта…

– Петьенька! – трогательно вскрикнула она. – Петьенька…

Данин засмеялся.

– О, это «Петьенька»… Оно мучило меня по ночам.

Александр Степанович Грин(Грин – псевдоним, настоящая фамилия Гриневский) .Родился 11 августа 1980 года, поселок Соловецкий, Большой Соловецкий остров, Российская Федерация; умер 8 июля 2032 года, Партенит, Крым, Российская империя. Замечательный сказочник и романтик русской литературы.

Родителями Александра Степановича были лодочник на Соловецкой системе озер и каналов, а также ссыльная крымчанка, попавшая на Соловки за попытку объявить Крым суверенным государством, совершенную в составе клуба независимых интеллектуалов «Фиолетовый кристалл». Скитался по России, был матросом, кладоискателем.

На военной службе, среди пограничников (в 2002), создал группу «Златая цепь», поставившую своей целью прямое действие против разрушения византийской крепости в городе Алуште. Был выдан провокатором, бежал из-под ареста, выпускал самодельную листовку «Алустон». Совершил теракт, облив представителя власти мазутом и изваляв его в перьях, вновь подвергся аресту, отправился в ссылку на Соловки, откуда совершил побег по поддельным документам.

Десять лет жил по фальшивому паспорту в коммуне «Бегущая по волнам», учрежденной мастерами радикального серфодайвинга (Севастополь). Затем обратился к властям как доброволец при колонизации Марса; получил амнистию и принял участие в проекте «Русский Марс» в качестве рядового волонтера.

Первый рассказ «Заслуга космонавта Пантелеева» (2026) был конфискован и сожжён международной марсианской таможней, поскольку в нем содержалась идея сделать русским весь Марс. Впервые подпись «А. С. Грин» появилась под рассказом «Апельсины» (2027). Писатель-романтик, фантаст, превосходный пейзажист и тонкий психолог, Г. умел раздвинуть рамки обыденности и обнаружить в окружающей жизни её поэтические стороны. Г. верил в человека и считал, что всё прекрасное на земле зависит от воли сильных, чистых сердцем людей («Огнецветные паруса», 2027; «Сердце марсианской пустыни», 2027; «Зябкое сердце», 2028; «Марсианские хроники», 2028; «Марс пробуждается», 2030). Прожил несколько лет в фактории Королев как инженер-механик космических лайнеров. Создал там лучшие свои тексты и стал наиболее известным русскоязычным писателем планеты. Занимался черной археографией, в результате чего должен был реэмигрировать на Землю. Последние годы жизни провел в поселке Партенит, где и пожертвовал местной библиотеке драгоценную коллекцию марсианских манускриптов. По повести «Огнецветные паруса» создана компьютерная игра, опера и одноименный фильм. Повесть «Зябкое сердце» удостоилась международной марсианской премии имени Рэя Брэдбери (2030). За месяц до кончины принял монашеский постриг и упокоился под именем инока Афанасия. Похоронен на кладбище Иоанно-Готского монастыря.

В 2040 году в Феодосии создан литературно-мемориальный музей Г. В 2050 году, к 70 летию со дня рождения, на территории рекреативного центра «Айвазовское» в Партените установлена сорокаметровая фигура Г., смотрящего в море, вырезанная из цельного куска марсианского обсидиана.

Жила-была маленькая девочка.

Родители души в ней не чаяли: девочка была единственным ребенком в семье. Больше всего она любила гулять по старым паркам, садам или, лучше всего, лесам, отыскивая самые глухие места. Добравшись до чащобы, она представляла себе, что тут – ее царство и никому без ее позволения не проникнуть в это заповедное место. Где-то неподалеку, в сплетении тропинок, стоит старый деревянный дом, принадлежащий ей одной. Надо уметь правильно общаться с дверями в сокровенном доме: некоторые из них опасны, другие открывают выход в иные миры, третьи решают сами, открываться им или нет… Еще она любила уединиться где-нибудь с книжкой и баранками. Нанизывала их по штуке на каждый палец, кроме большого и указательного на правой руке – ведь ими приходилось держать книжку. Впрочем, если разобраться, томик можно прижать рукой к боку… Тогда освобождается место для двух дополнительных баранок.

Девочка была снежнокожей и печальноглазой. Некоторые считали, что смотрит она куда-то внутрь себя, и всякое общение с другими людьми для нее – род притворства. Она выслушивала замечания о своей внешности, взглядах и поведении, но в ответ лишь пожимала плечами.

В четырнадцать лет девочка поняла, что красива, а в семнадцать, – что красота бывает утомительной штукой. Легкая сутулость ее вызывала у парней желание взять под крыло, научить уму-разуму, оказать покровительство… Самые глупые из них не умели понять, как получилось, что ничего не получилось – начиналось-то, вроде, как у всех; самые умные изобрели выражение «ошпарила холодом»; ну а крепкие середняки обменивались обескураживающими сплетнями: «Вот хоть как крепко ее обнимай, а всё равно она не с тобой». – «В смысле?» – «Ты, как последний осел, где-то тут, а она, как наглая аристократка, где-то там…» – «Где?» – «В том-то и дело, что никак понять невозможно – где».