Филип Дик - Затворник из горной твердыни [= Человек в высоком замке]

Он пошевелился.

— Ты встаешь? — Она еще теснее прижала его к себе обеими руками. — Не надо. Подожди еще.

— Разве тебе не нужно идти в спортзал?

Я не пойду ни в какой спортзал, твердо решила она в душе. Неужели ты не догадываешься? Мы пойдем куда-нибудь. Мы не будем здесь больше оставаться. Но это будет такое место, где мы еще не были раньше. Пора.

Она почувствовала, как он начинает потягивать назад туловище, становясь на колени, почувствовал, как скользят ее ладони вдоль его влажной, скользкой спины. Затем услышала, как он пошел, шлепая по полу босыми ногами. В ванную, куда же еще.

Вот и кончилось, подумала она. Хорошо как. Она тяжело вздохнула.

— Я слышу, — донесся голос Джо из ванной. — Как ты стонешь. Вечно недовольная. Разве не так? Тревога, страх и подозрение в отношении меня и всего остального на свете… — Он на несколько мгновений показался из ванной, весь в мыльной пене, лицо его так и сияло. — Ты не возражаешь, если мы укатим?

У нее участился пульс.

— Куда?

— В какой-нибудь большой город. Что ты скажешь, если подадимся на север, в Денвер? Я вытащу тебя. Куплю билет на концерт, зайдем в приличный ресторан, покатаемся на такси, достану тебе вечернее платье и всякое другое, что тебе понадобится. О'кей?

Она едва могла поверить ему, но ей очень хотелось. Она старалась поверить.

— На этот твой «студебеккер» можно положиться? — спросил Джо.

— А почему бы нет? — таким же тоном ответила она.

— Нам обоим надо купить приличную одежду, — сказал он. — Доставить себе удовольствие, может быть, в первый раз за всю свою жизнь. А заодно и не дать тебе совсем расклеиться.

— А где мы возьмем деньги?

— У меня есть, — сказал Джо. — Глянь в мой саквояж. — Он прикрыл дверь ванной. Шум падающей воды заглушил остальные его слова.

Открыв кухонный стол, она извлекла небольшой саквояж весь в пятнах и вмятинах. И точно, в одном из углов она нашла конверт. В нем были купюры рейхсбанка, все крупного достоинства и имеющие хождение где угодно. Значит, мы можем гульнуть, наконец-то поняла она окончательно. Может быть, он совсем не собирается водить меня за нос. Как бы я хотела забраться к нему под череп и посмотреть, что там, подумала она, пересчитывая деньги.

Под конвертом она увидела огромную цилиндрической формы авторучку, так во всяком случае ей показалось. Главным образом из-за того, что у нее был соответствующий зажим. Но она была очень тяжелой. Сгорая от любопытства, Джулия вынула ее, отвинтила колпак. Так и есть, у ручки золотое перо. Вот только…

— Что это? — спросила она, увидев выходящего из ванной Джо.

Он отобрал у нее ручку, осторожно положил ее назад в саквояж. Это не ускользнуло от ее внимания и это привело ее в недоумение.

— Опять болезненные страхи? — заметил Джо. Он показался ей каким-то беспечным, гораздо более беззаботным, чем за все то время, что она провела с ним. Издав одобрительный возглас, он восторженно обхватил ее за талию, затем поднял на руки, стал раскачивать из стороны в сторону, глядя ей прямо в лицо, обдавая своим жарким дыханием и сжимая все крепче и крепче, пока она не взмолилась.

— Нет… только… я не умею так сразу… Я все еще немного побаиваюсь тебя, подумала она. Так напугана, что даже не могу сказать об этом.

— Туда, в окно, — вскричал Джо, пересекая всю комнату с ней на руках. — Вот туда мы и пойдем.

— Пожалуйста, произнесла она.

— На волю. Послушай — мы устроим демонстрацию, такую, как в Риме. Ты, наверное, помнишь. Впереди всех шествовал дуче, ведя за собой таких, как, например, мой дядюшка Карло. А мы устроим совсем небольшую демонстрацию, не такую пышную, которую не отметят в учебниках истории. Верно? — Наклонив голову, он поцеловал ее прямо в рот, так яростно, что их зубы стукнулись друг об друга.

— Ох, как будем мы прилично выглядеть в своих новых одеждах. И ты не сможешь точно объяснить, что я должен говорить, как себя вести. Идет? Учить меня хорошим манерам. Идет?

— Ты говоришь вполне правильно, — заметила Джулия. — Даже лучше, чем я.

— Нет. — Он неожиданно стал серьезным. — Я говорю очень плохо. У меня на самом деле очень сильный акцент вопа. Разве ты сама этого не заметила, когда впервые встретилась со мною в кафе?

— Заметила, — сказала она, однако это не казалось ей чем-то существенным.

— Только женщине дано знать все условности, принятые в обществе, — сказал Джо, перенес ее назад и почти что уронил на кровать, да так неожиданно, что она даже испугалась, подброшенная вверх пружинами. — Не будь женщин, мы только и говорили бы о гоночных автомобилях и лошадях и рассказывали друг другу похабные анекдоты. Ни малейшей цивилизованности.

У тебя какое-то странное настроение сегодня, подумала Джулия. Такой неугомонный, такой настороженный — пока не принял решение трогаться дальше. А теперь чуть ли не до потолка прыгаешь. Неужели я в самом деле тебе нужна? Ты ведь можешь в любую минуту бросить меня, оставить здесь. Такое уже случалось со мною раньше. Я бы тебя бросила точно, если бы уезжать нужно было мне.

— Это твоя зарплата? — спросила она, пока он одевался. — И долго ты ее копил? Ведь здесь так много. Разумеется, на востоке в самом деле хорошо платят. Все другие водители грузовиков, с которыми мне доводилось разговаривать, никогда не упоминали о таких…

— Ты думаешь, я водитель грузовика? — перебил ее Джо. — Послушай. Я болтаюсь в этой железяке не для того, чтобы крутить баранку, а чтоб охранять от бандитов. Делаю только вид, что водитель, посапывая в кабине. — Плюхнувшись в стоявшее в углу комнаты кресло, он откинулся назад, прикидываясь спящим, с отвисшей нижней челюстью и обмякшим телом. — Видишь?

Поначалу она ничего не увидела. А затем лишь до нее дошло, что в руке у него нож, такой тонкий, как вертел, на котором пекут картошку.

Боже мой, подумала она, только этого еще не хватало. И откуда же он взялся? Из рукава, что ли? То ли прямо из воздуха!

— Вот почему эти ребята из «фольксвагена» наняли меня. Хороший послужной список. Мы защищались от Хезелдэйна, его диверсантов. И мы взяли его. — Его черные глаза вспыхнули и он ухмыльнулся, глядя на Джулию. — Догадываешься, кто достал полковника, тогда, под конец, когда мы подхватили его на берегу Нила — его и еще четверых из его группы, прятавшейся далеко в пустыне много месяцев после окончания каирской битвы? Они как-то совершили на нас налет, им позарез нужен был бензин. Я был часовым тогда. Хезелдэйн подкрался, вымазав черным все лицо и тело, даже руки. При них не было тогда проволоки, при помощи которой они с такой жестокостью душили, только гранаты и автоматы. Все слишком шумное. Он пытался сломать мне шею. Я прикончил его. — Джо, смеясь, выпрыгнул из кресла и бросился к ней. — Давай собираться. Скажи своим в спортзале, что берешь на несколько дней отпуск. Позвони им.