Эрин Боумэн - Скопированный

Он хватает свою сумку и уходит, а я впервые понимаю, что все его сомнения могут быть по разным причинам, что они не имеют ничего общего с нежеланием отобрать власть у Франка или возвратится домой к Кейл.

Он все еще пытается защитить меня. Так же, как он всегда и делал, когда мы были детьми — прикрывал меня своим телом, когда в меня стреляли из рогатки, или оттягивал мои любопытные руки прочь от огня. Блейн никогда не перестанет играть роль старшего брата.

Я останавливаюсь на женской половине и обнаруживаю Бри, заправляющую свою кровать, как будто комната является чем-то больше, чем временным домом.

— Ничего не выйдет, — говорю я.

Она выпрямляется и поворачивается ко мне лицом.

— Это будет легко, я уверена. Так всегда случается, когда пробираешься в недоступное никому место. — Ее брови поднимаются от шутки, уголки ее губ расплываются в улыбке.

— Не может же пойти гораздо хуже, чем в Бурге, да?

Она закидывает свой рюкзак на плечи.

— Не говори мне отдавать пистолет, когда мне этого не хочется, и все будет в порядке.

Это напоминание о том, как она была избита Титусом, когда я убедил ее, опустить пистолет, заставляет меня съеживаться.

— О, не надо, не смотри на меня так. Я успокоилась по этому поводу. Даже, несмотря на то, что в результате этого получила хорошенький боевой шрам.

Она говорит о тонком шраме над левым глазом, бледное эхо шва, наложенного на ее рубец. Я тянусь к ней своим пальцем, который стремится провести по нему, а она уворачивается от меня. На некоторое время наступает тишина, воздух становится тяжелым от всего происходящего и накопленного между нами.

— Мы должны идти, — говорит Бри. — Они, наверное, ждут.

Она пытается протиснуться мимо меня, и я хватаю ее за локоть, прежде чем она успеет сбежать в коридор.

— Бри, я не собираюсь прекращать попытки.

— Тогда ты бесчувственный придурок, который не уважает меня, — огрызается она. — Или того, что я хочу.

— Ты действительно не хочешь поговорить о нас? Когда-нибудь?

— Это не то, что я сказала. — Она хмурится, глядя на свои ноги, на дверной проем — на что-нибудь, только не на меня. — Это сложно, — говорит она, наконец.

— Тогда, объясни.

Бри уставилась в коридор, облизывая губы. Наконец, она переводит взгляд на меня.

— Я по-прежнему доверяю тебе на заданиях, как эта. Я все еще хочу, чтобы мы присматривали друг за другом. Я просто не хочу ничего больше.

Я не верю ей. Ни на секунду. Но мне интересно, а что если это потому, что я делаю именно то, о чем она говорит: не уважаю ее решения, выбираю свои собственные чувства, как более достойную истину. Я отпускаю ее руку, и напряженность уходит из ее тела. Ее плечи расслабляются. Она всматривается в меня, будто пытается прочитать мои мысли.

— Пойдем, — говорит она, но я чувствую, как мне удалось притянуть ее ближе к себе, позволяя ей идти, и это настолько странно, что я стою, улыбаясь, а мои ноги приросли к полу.

— Что с тобой? — спрашивает она.

— Ты, — отвечаю я. — Ты ввергаешь меня в хаос.

Она закатывает глаза и фыркает. Но она также, перед тем как уйти, легко толкает меня в грудь. Прикосновение. Которое было ее инициативой. Первое с Бурга.

В ОТЛИЧИЕ ОТ БОН ХАРБОРА, СОСНОВЫЙ ХРЕБЕТрасположен вдоль узкого фиорда вместо бухты. Мы летим туда над длинным участком сухой земли и скалами цвета ржавчины, и когда мы прибываем туда, начинается отлив, который заставляет этот город выглядеть впечатляюще тоскливо. С высоты полета открывает вид на поселение в виде подковы, расположенное вокруг пустого рва и обрамленное заливчиками воды, объединенными в более глубоких местах мостами, прихватывающими их с разными по ширине интервалами.

Мы приземляемся на территорию, где фиорд снабжает водой маленькую речку, протекающую между узких горных хребтов, заросших соснами — данная форма рельефа вероятно и дала городу его название. Запах соли ударяет в нос, когда мы выбираемся из воздушного судна. Мы вытаскиваем свое снаряжение из вертолета, и Хайди исчезает практически сразу. У нее должно быть имеется собственный приказ на этот счет.

Город обнесен деревянным, падающим забором, и тут же несет свой пост молодой человек, стоя, облокотившись на него, со скрещенными ногами. Когда он замечает нас, он отталкиваться от забора и бросает свою самокрутку в грязь.

— Адам? — Он неуверенно поднимает руку, а затем прижимает кулак к сердцу, с тремя пальцами, растопыренными так, что они почти напоминают букву Э, учитывая, что он держит руку под углом. — Ты здесь из-за Ника?

— Это так очевидно? — спрашивает Адам, имитируя приветствие Экспатов.

Улыбка мелькает на лице парня.

— Вертолет, как бы подталкивает к этой мысли. Так что, какие теперь планы?

— Мы ни за что не скажем. В эти дни в прибрежных городах надо быть предельно осторожными. Я уверен, ты понимаешь…

— Гейдж, — заканчивает он фразу. — Мужики, извините, треплюсь, а не представился. Я уже около года занимаюсь с Ником поставкой воды. — Он достает новую самокрутку и прикуривает. — Мы были конкурентами, но Ник выкупил мою долю, что на самом деле было благословением.

Это был только вопрос времени, когда он подомнет меня под себя. Багеретти агрессивный. И вот почему он тут главный, а не я.

— И есть ли у главного адрес для нас? — спрашивает Адам.

— Ах, да! — Гейдж шлепает по карманам рубашки, пиджака, и потом, наконец, по штанам.

Он достает клочок бумаги и, не вынимая самокрутку изо рта, начинает читать с озадаченным выражением на лице. — Наш третий выбор. — Он выпускает дым из уголка рта. — Я клянусь, это прямо от Ника. Он сказал, ты поймешь.

— И я понимаю. — Адам закидывает свои вещи на плечо. — Спасибо, Гейдж. Мы в порядке.

Кратко, прямо, немногословно — в этом весь Адам.

Однако Гейдж и не выглядит обеспокоенным. Он затягивается и прячет бумажку обратно в карман, пожав плечами. Может быть, Барсук всегда обременяет его такого рода доставкой сообщений.

— Вы уже забрали свои вещички? — спрашивает Гейдж. — Я надеялся увидеть, как вы будете дозаправляться.

— Она в твоем распоряжении, — сказал Адам.

Когда Гейдж проходит мимо группы, он впервые рассматривает нас. Самокрутка чуть не выпадает из его рта, когда он видит меня и Блейна. Он переводит взгляд с одного на другого и с растерянностью спрашивает:

— Грей?

Блейн кивает в мою сторону.

— Тот, что Везерсби? — продолжает он.

— Да, — говорю я.

— Черт! — говорит он, хлопая меня по плечу. — Черт! — добавляет он еще один хлопок.

Когда он так близко, видно, что он моложе, чем я сначала предположил. Возможно возраста Сэмми. — Ну и наподдал же ты Ордену в свое время. Отличная работа мой друг. Молодец.