Эрин Боумэн - Замерзший

Ничего из этого не кажется достаточным.

Поэтому я целую ее в лоб, подтягиваю одеяло до ее подбородка и ухожу, чтобы найти остальных.

ЖЕНЩИНА ИЗ ЭМВЕСТАждет, когда я выйду в коридор. Она представляется как Хайди и рассказывает мне, что раны Клиппера были обработаны, и что он и остальная часть команды еще спят. Я спрашиваю, могу ли я увидеть их, но она настаивает на том, что вначале Адам должен поговорить. Когда я настаиваю на своем, она бросает мне слова типа «срочно» и «обязательно», так что я, скрепя сердце, следую за ней.

Мы проходим через гостиную, заваленную книгами и заставленную мягкими диванами, кухню, которая пахнет теплым хлебом и супом, и спускаемся вниз по лестнице, прежде чем, наконец, приходим в большую комнату без окон. Она заставлена компьютерами и дисплеями и другими устройствами, с которыми, я уверен, Клиппер знает как обращаться с завязанными глазами. Адам стоит в центре комнаты спиной к нам и разговаривает с женщиной, которая, как я помню, бежала к нам, встречая вертолет, прежде чем я вырубился вчера вечером. Ее волосы связаны сзади, и ее покрытые веснушками щеки раскраснелись.

— Сильвия, — говорит Хайди женщине. Это своего рода облегчение, потому что Сильвия уходит, сопровождаемая Хайди, и остаемся только мы с Адамом.

Он сидит в кресле, пьет из стакана, стоящего на столе, а потом откидывается, заложив руки за голову.

— Как нога, Грей?

— Откуда ты знаешь мое…

— Бри сказала нам. Потом начала приказывать нам, будто она владеет этим местом, убедилась, что ты и Клиппер были осмотрены, потребовала еды и питья для вашей команды. — Его брови метнулись вверх. — Вот это девушка.

Я улыбаюсь, чувствуя гордость Бри и за Бри.

— Я никогда не благодарил тебя за твою помощь, — говорю я. — Раньше, с Орденом. И здесь. Где бы это «здесь» ни было.

— Я должен поблагодарить тебя за то, что вы послали сигнал настолько же, насколько ты мне должен за ответ на него. От того, что произошло в Бурге, выиграли мы оба. Что касается состояния команды, это надо благодарить Сильвию и ее мужа. Они заправляют этим убежищем.

Я слежу за дисплеем на стене позади него. Убежище. Дом начиненный всем понемножку — медикаментами, компьютерами, дополнительными кроватями для Экспатов в случае необходимости.

— Как все обернулось в Бурге?

Лицо Адама застывает.

— Я сказал своим пилотам ликвидировать Орден любой ценой, и результаты были не очень приятными. Я не знал, что там были мирные жители, воюющие на земле или живущие под этими зданиям. Нам только удалось сохранить около половины из них.

Я не успеваю спрятать выражение ужаса на своем лице.

— Но Орден был уничтожен, и мы подчистили все, прежде чем прибыли дополнительные силы, — говорит Адам. — Плюс оставшиеся в живых жители Бурга были сопровождены на запад в убежища Экспатов. Это очко в мою пользу.

— Но все те люди. Мертвы. Потому что я позвал вас. Потому что мы…

— Человек может сойти с ума, думая об этом и о жертвах, которые он должен понести в таких боях. Кроме этого, ты считаешь, что все члены Ордена, которых мои люди убили в процессе сохранения ваших жизней, заслуживали смерти? Возможно ли, что некоторые из них были ослеплены Франком? Думая, что они вершат добро? Готовые измениться, если бы им было указано на их ошибки? Все возможно, но я отдал приказ ликвидировать их, не задавая вопросов.

Я подтягиваю стул и присоединяюсь к Адаму, потому что думаю о том, что Бург уничтожен, и о том, столько людей погибло, да и мои ноги устали.

— Люди — сложные существа, — добавляет Адам. — Мы не полностью плохие и не полностью хорошие. У нас много граней. Много, много оттенков. Тебе ли это не знать, Грей, с таким-то именем.

И я знаю. Практически все, кого я встретил за последние несколько недель, были напичканы комплексом мотивов: Джексон, Титус, Блик. Не говоря о том, что я сам большое противоречие из всех. Я убил версию собственного брата, чтобы спасти ту, кто я думал, была Эммой. Я использовал в своих интересах отношения с Бри, в надежде на восстановление отношений детства. Я смотрел на Джексона как на недочеловека, потому что я считал его опасным, и я оставил так много людей в Бурге умирать. Я отбросил сотни жизней, чтобы спасти небольшую группу, которую я знал.

— Большие жертвы, вероятно, будут принесены в процессе, но все можно исправить, убрав Франка от власти — это деяние , которое должно произойти, — говорит Адам. — Как насчет того, чтобы мне связаться с вашим лидером на востоке?

Даже со всем оборудование, наполнявшим комнату, я знаю только один способ связаться с Долиной Расселин.

— Я не могу этого сделать. Но, возможно, Клиппер может.

— Я думал, что дело может быть в этом.

Сразу после появляется Хайди с Клиппером на буксире. Его раненая рука висит на перевязи, плечо забинтовано. Он медленно заходит в комнату, прежде глядя на оборудование чем, наконец, находя зрительный контакт со мной.

— Что происходит?

— Ты свяжешь нас с Райдером, — говорю я.

Он улыбается, тянет стул к одному из компьютеров, и попадает в свою стихию.

Видеть лицо Райдера, появившееся на дисплее, понимая, что Долина Расселин все еще существует — это огромное облегчение.

Я даю Райдеру короткую сводку о текущем состоянии нашей команды. Несмотря на предательство Эммы, Райдер замечает, что не было замечено увеличения активности Ордена в лесу, как и ее уменьшения, все было как обычно. Большинство электронного оборудования Долины Расселин могло порождать магнитные поля, создающие помехи отслеживающему маячку Эммы, и Райдер подтвердил, что Харви установил некоторые приборы, глушащие сигнал на расстоянии — недалеко от центра допросов — как дополнительные меры безопасности. Я улыбаюсь, вспоминая, как однажды Бри говорила мне что-то насчет того, что Повстанцы имеют защиту, даже если ее нельзя увидеть.

— Я хочу поговорить с Адамом, — говорит Райдер. — Наедине.

Я понимаю, что спор будет бесполезным, так что я выхожу в коридор.

— Что там происходит? — спрашивает Клиппер.

Я съезжаю на пол напротив него, оперевшись спиной на стенку.

— Хотел бы я знать. Как твоя рука?

Он пожимает плечами.

— Сильвия говорит, что часть металла останется во мне на всю жизнь, но я буду в порядке.

Я хочу сказать ему, что то, что он сделал это хорошо и я горжусь им, но это все звучит так неубедительно в моей голове.

— Я думал о той Копии Эммы, — говорит он. — Она так искренне заботилась об Эйдене. Расти, казалось бы, никогда не подозревал ее, как Джексона или Блейна. Она даже боялась тех двоих, точно так же как мы, и когда она раскрыла их, она промолчала об этом. Она сдала их только тогда, когда это было для нее наиболее выгодно. Это как будто бы она была на другом уровне. Как будто она была одной из тех более новых моделей… как твоя Копия.