Давид Муате - Проект «Новая Земля» [litres]

– А здесь нет аквапоники? – спрашивает он, нагнувшись над чахлыми ростками.

– Нет, это другой метод. В начале третьего тысячелетия один тип по имени Паскаль Нут выдвинул теорию, согласно которой растения могут приспосабливаться естественным образом. Их оставляют расти практически без воды и без какой-либо заботы. Даже сорняки не выдёргивают.

– Но это противоречит всем принципам сельского хозяйства!

– Первый год растение едва выживает. И приносит совсем крошечные плоды. Но в них есть семена. На второй год помидоры уже не такие рахитичные. У меня здесь уже четвёртое поколение. Плоды стали в два раза больше. Думаю, года через три-четыре они уже достигнут нормального размера и их можно будет есть. И всё это почти без поливки и совсем без ухода. Растение понемногу приспосабливается к окружающей среде. Надо всего лишь набраться терпения и доверять природе. Ну и не давать кислотным дождям отравлять побеги.

– Но почему метод твоего Паскаля не получил распространения?

– Крупные сельскохозяйственные корпорации не дали. Паскаля Нута затаскали по судам, он разорился и сломался. Земледелие без пестицидов и прочей дряни – это был бы конец их бизнеса! Так что они выиграли, а планета проиграла.

Орион не возражает. Достаточно взглянуть на вечно серое небо, чтобы убедиться в моей правоте. Когда мы плывём обратно, он сидит погружённый в свои мысли. Я пользуюсь этим, чтобы незаметно рассмотреть его. Чем больше времени я провожу с ним, тем менее противным он кажется. Серый цвет ему к лицу. Он из тех людей, у которых внутренний огонь затмевает несовершенство (или совершенство) внешности.

– А что ещё ты можешь предложить, чтобы избежать голода и связанных с ним бунтов? – наконец спрашивает Орион.

Я вздыхаю.

– Проблема номер один – это работа, – отвечаю я, вспомнив об отце. – Столько людей жаждет её найти. Но с каждым днём роботы всё больше вытесняют нас с производства. Конечно, они работают быстрее. Но отсутствие работы приводит в отчаянье. Если так пойдёт дальше, то революции не избежать, причём довольно скоро. Ну, по крайней мере, можно было бы отправлять в десять раз больше людей на Новую Землю…

Орион не отвечает. Кажется, он о чём-то думает.

Наше приключение близится к концу. Когда я говорю себе, что завтра мы встретимся в классе, он – с одной стороны, я – с другой, разделённые невидимой, но вполне реальной чертой, у меня почему-то сжимается сердце. Я гадаю, испытывает ли Орион нечто подобное. И ещё я думаю, что Ван Дуйк был очень жесток, дав нам шанс провести вместе полдня, чтобы потом неизбежно разделиться снова.

Мы причаливаем. Я провожаю Ориона до Купола. Мы не разговариваем. Молчание могло бы смущать, но рядом с ним мне легко. Наступает момент прощания. Вот теперь нам обоим делается неловко. Мы не можем пожать друг другу руки и уж тем более чмокнуть в щёку.

– Пока, – произношу я.

– Спасибо, – отвечает он. – Спасибо за всё. Я бы хотел провести с тобой больше времени…

Наши взгляды снова встречаются. В конце концов я отворачиваюсь, но чувствую, что он продолжает смотреть на меня.

Дорога домой кажется мне невыносимо длинной. Такое ощущение, будто серость вокруг сгустилась ещё сильнее.

На следующий день

– Ну, хорошо погулял с мисс Зубрилой? – выпалила Миранда, едва усевшись в машину.

– А ты?

– Даже не представляешь, как я веселилась! Дико смешно! Сначала я довольно долго прикидывалась душечкой, чтобы Флинн стал мне доверять. Видел бы ты, как он таращился на всё вокруг! Разинув рот! А когда он увидел наш лес… Я думала, он упадёт в обморок! Потом я затащила его к себе и всучила ему плавки моего младшего брата! Размеров на десять меньше. И предложила искупаться. Я позвала Трана, Сэма и Алису. Когда он снял своё полотенце, мы ржали, как психи, минут, наверное, двадцать. Вот, смотри!

Миранда включила планшет и показала фото Флинна в дурацких маленьких плавках.

– Семьсот лайков за один вечер! Кажется, это мой рекорд. Круто, да?

– Ага, впечатляет, – сдержанно ответил Орион.

Ночью он очень плохо спал, взбудораженный незнакомым миром, который приоткрылся ему во время прогулки с Исис. Возвращение в привычную реальность давалось почему-то с большим трудом. Орион понимал, что этот удивительный опыт больше не повторится. Пережитое вчера было чем-то вынесенным за скобки его размеренного существования. Случайным сбоем в налаженном течении жизни, который, увы, ничего не изменит в его будущем, спланированном ещё до того, как он появился на свет. Управление предприятиями империи Паркера сродни царской власти. Дело, передающееся от отца к сыну. И горе тому наследнику, который не заставит плодоносить эту золотую жилу. С самого раннего детства Ориона воспитывали как будущего директора семейной корпорации. В дополнение к школе он каждую неделю получал более десяти часов индивидуальных занятий: производственное право, улаживание международных конфликтов, искусство вести дебаты… Конечно, это совсем не то, о чём мечтаешь в пятнадцать лет.

Мысли Ориона вновь вернулись к Исис. Надо признать, она просто великолепна. Манящие зелёные глаза. Идеальная фигура. И сводящее с ума сочетание экзотической внешности, унаследованной от предков, и европейской утончённости черт лица. Разумеется, Орион и раньше присматривался к Исис.

Сложно не обратить внимание на единственную одноклассницу, которая регулярно опережает тебя в учёбе. Но он никогда не видел в ней ничего, кроме Серой, озабоченной лишь выживанием парии, готовой биться за каждую пядь жизненного пространства. Однако Исис, с которой он столкнулся у входа в школу, растерянно сидящая перед ним на крыльце, – та Исис была совсем другой. Более хрупкой. А ещё – более человечной. И полдня, проведённые с ней вместе, только подтвердили это впечатление. Точнее – даже усилили. Причём её неординарная личность привлекала Ориона сильнее, чем удивительная внешность…

Полная противоположность Миранде, продолжавшей с упоением трепаться о злой шутке, которую она сыграла с Флинном. И о том, что он выглядел как побитый пёс. И о том, как она потом до вечера дезинфицировала всё, к чему он прикасался… Да уж, Миранда полностью оправдывала звание Неприкосновенной. Ничто не могло задеть эту куклу или тронуть её сердце. Да и было ли оно у неё? Сложно сказать. Сложно разглядеть хоть что-нибудь за стеной глупости и кокетства.

– Эй, ты вообще слушаешь? – Миранда надула губки.

– Да-да, – с некоторой заминкой ответил Орион. – Ты говорила, что твоя мама не оценила эту затею…

– Это мягко сказано! После того как Флинн ушёл, она тут же бросилась звонить в школу…

Внезапно удар камня о стекло машины прервал бесконечный поток болтовни.