Давид Муате - Проект «Новая Земля» [litres]

– РАЗУМЕЕТСЯ. СВЯЗЬ СТАБИЛЬНА.

– Значит, вы соединены и с искусственным интеллектом, координирующим деятельность всех IT-подразделений NEP?

– РАЗУМЕЕТСЯ, СЭР. МОЙ ИНТЕРФЕЙС ПОЗВОЛЯЕТ МНЕ ДЕЙСТВОВАТЬ АВТОНОМНО. ОДНАКО Я ВСЕГДА НАХОЖУСЬ ПОД КОНТРОЛЕМ ГЛАВНОГО ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА.

– Могу ли я связаться с ним напрямую?

– ЭТО НЕОБЫЧНЫЙ ЗАПРОС. НО ТЕХНИЧЕСКИ ЭТО ВОЗМОЖНО.

– Так соедини нас.

– ГОТОВО.

– Если мой отец говорит правду, то функционирование всех информационных систем NEP находится под твоим контролем?

Голос, ответивший Ориону, по тембру отличался от голоса их киберпилота.

– ЭТО ТАК. НО Я ПОДЧИНЯЮСЬ ТОЛЬКО ДИРЕКТИВАМ СОВЕТА NEP.

– Иначе говоря – приказам моего отца.

– ДА.

– Ты можешь сейчас сделать поисковый запрос по ключевым словам «NEP» и «Артур С. Паркер?»

– ГОТОВО.

– Думаю, ты нашёл много информации. Каковы твои выводы?

– NEP СТОЛКНУЛСЯ С СЕРЬЁЗНЫМИ ТРУДНОСТЯМИ.

– А в том, что касается моего отца?

– В СООТВЕТСТВИИ С МОИМИ ЮРИДИЧЕСКИМИ ПОЗНАНИЯМИ, ВЕРОЯТНОСТЬ ТОГО, ЧТО ОСТАТОК ЖИЗНИ ОН ПРОВЕДЁТ В ТЮРЬМЕ, ОЧЕНЬ ВЕЛИКА.

– Я тоже так думаю. А как по-твоему, кто будет управлять империей Паркера после его ареста?

– ЗАКОННЫЙ НАСЛЕДНИК АРТУРА ПАРКЕРА – ЭТО ЕГО СЫН, ОРИОН ПАРКЕР.

– Снова соглашусь с тобой. Я слышал, ты оснащён сложной системой импульсов, которые позволяют тебе испытывать нечто вроде человеческих чувств. Это правда?

– ДА, СЭР. Я СПОСОБЕН ЧУВСТВОВАТЬ. НЕ ТАК, КАК ЛЮДИ, РАЗУМЕЕТСЯ.

– А что ты почувствуешь, если я решу деактивировать тебя и заменить другим искусственным интеллектом?

– У ВАС НЕТ ВЛАСТИ СДЕЛАТЬ ЭТО!

– Пока нет. Но ты сам сказал, что скоро это случится.

– Я НЕ ПОНИМАЮ ВАС, СЭР! Я ХОРОШО СПРАВЛЯЮСЬ СО СВОЕЙ РАБОТОЙ. ВАШ ОТЕЦ ВСЕГДА БЫЛ МНОЙ ДОВОЛЕН! И ОСТАЛЬНЫЕ ЧЛЕНЫ СОВЕТА ТОЖЕ. НЕТ НИКАКОЙ НЕОБХОДИМОСТИ МЕНЯ ЗАМЕНЯТЬ!

– Я должен попасть на КК-523. Сейчас.

– ВЫ НЕ ИМЕЕТЕ РАЗРЕШЕНИЯ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ГРАВИТАЦИОННЫМ…

– Чёрт! – закричал Орион. – Через несколько дней я буду управлять всеми предприятиями Паркера! И могу поклясться – если сию секунду ты не откроешь мне доступ в этот проклятый лифт, моим первым решением будет деактивировать тебя. Понятно?

– ПО ТЕМБРУ ВАШЕГО ГОЛОСА Я ДЕЛАЮ ВЫВОД, ЧТО ВЫ НЕ БЛЕФУЕТЕ.

– У тебя десять секунд, чтобы дать моему кораблю разрешение на подъём.

Флинн со смятением прислушивался к сюрреалистическому разговору Ориона с роботом. От новости, что эти консервные банки умеют чувствовать, ему стало не по себе. Какой безумец придумал такое?! В голове Флинна поневоле запустился обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь… Кажется, машина не спешила поддаваться на шантаж Ориона. Что неудивительно… Шесть, пять, четыре, три… Сердце Флинна выскакивало из груди… Ещё две секунды – и надежда спасти Исис растает как дым…

– ОРИОН ПАРКЕР, ВАШ КОРАБЛЬ ИМЕЕТ РАЗРЕШЕНИЕ НА ПОДЪЁМ В ГРАВИТАЦИОННОМ ЛИФТЕ И ПЕРСОНАЛЬНЫЙ ДОСТУП НА БОРТ КК-523. ХОРОШЕГО ПОЛЁТА.

Орион сжал кулак.

– Ещё мне нужно, чтобы я мог командовать всеми роботами, находящимися в ковчеге.

– ЗАПРОС ПРИНЯТ. ПОСЛЕ ПРИЗЕМЛЕНИЯ НА ПОСАДОЧНУЮ ПЛОЩАДКУ ВЫ СМОЖЕТЕ УПРАВЛЯТЬ И САМИМ КОВЧЕГОМ, И ВСЕМИ ЕГО КИБОРГАМИ.

– Спасибо.

– МИСТЕР ПАРКЕР?

– Да?

– НЕ ДЕАКТИВИРУЙТЕ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА!

– Сначала сделай то, что обещал…

Флинн хлопнул Ориона по плечу. Их корабль уже нырнул в гравитационный лифт и на полной скорости мчался в космос. Остальные шаттлы расступались перед ним.

– Не думал, что у тебя получится, – восхищённо выдохнул Флинн.

– Я всегда утверждал, что единственное преимущество роботов – это отсутствие чувств. Мой отец считал иначе. Он говорил, что эмоции помогут роботам принимать менее тупые решения и смягчат их отношения с людьми. Умение чувствовать – это наша сила, но и слабость тоже…

– Повезло же нам…

Орион не ответил. Его мысли уже устремились к Исис.

Флинн искоса посмотрел на соперника. Теперь он понимал, что нашла в нём девушка. И хотя он никогда не признал бы этого вслух, но в Орионе присутствовали и мужество, и сила. Он явно был из тех редких людей, что способны менять ход событий.

Однажды неведомая искра толкнула друг к другу несколько аминокислот – и получилась белковая молекула. Потом – более сложные организмы. Жизнь – это непрерывное чудо, которое всегда прокладывает себе путь сквозь любые препятствия, изменения, загрязнения и разрушения… Жизнь существует всегда и несмотря ни на что.

Гибель двухметрового гиганта погрузила в отчаянье всех очевидцев. Вот уже несколько часов его огромное тело лежало на полу. К счастью, крови почти не было – лазер прижёг края раны. Создавалась даже глупая иллюзия, будто его можно починить…

Роботы по-прежнему здесь. Окружают нас, словно мы – банда вооружённых до зубов террористов. После разыгравшейся трагедии около тысячи человек отказались продвигаться вперёд. Волна паники, вызванная атакой робота, не распространилась так далеко, как я надеялась. Те, кто видел, что произошло, не могут, разумеется, оставаться безучастными. Но вот остальные…

Гораздо проще сказать себе, что от долгого ожидания с кем-то из колонистов случился припадок безумия – и роботу пришлось остановить его с помощью оружия. Это понятнее, чем абсурдная мысль о том, что мы доживаем последние часы.

Но в нашей маленькой группе люди не питают иллюзий. Слёзы катятся по щекам – отчего гаснут улыбки тех, кто ещё не в курсе. Постепенно вокруг нас образуется ядро сопротивления. Тайное шушуканье, многозначительные жесты… Нужно попытаться что-нибудь сделать, это очевидно. Но, увы, все эти мужчины и женщины, которые в другой ситуации, возможно, могли бы пойти на риск, сейчас связаны по рукам и ногам: с ними дети. Каждая безнадёжная попытка бегства, каждый отказ повиноваться могут привести к гибели тех, кого они любят. Гнев сжимает мозг, мутит глаза, сводит челюсти, но остаётся заперт в наших хрупких телах. Как выпустить его наружу? Как голыми руками сразиться с роботом-убийцей?

Остальная часть очереди уже скрылась из виду. Раскол между скептиками и теми, кто верит, произошёл довольно давно. Я поднимаюсь на цыпочки, чтобы разглядеть их. Тщетно. Бесконечный коридор смерти, должно быть, тянется вперёд на несколько километров. Я снова сажусь на пол, рядом с братом. Чем всё закончится? Эти дьявольские машины убьют нас прямо здесь, на посадочной площадке? Ловлю на себе взгляд отца. Он улыбается мне. Я отвечаю тем же. Хотя мне хочется плакать. Ему, думаю, тоже. Наверняка проклинает себя, что вписал наши имена в лотерею NEP…

Вдруг в ангаре раздаётся какой-то скрежет. Поворачиваюсь на звук. Роботы, до того неподвижные как статуи, начали шевелиться, словно по команде. Я понимаю, что время разговоров прошло. Через несколько секунд они наведут свои пушки и начнут полосовать нас лазером. Но их железные руки по-прежнему опущены. И вот они делают шаг. Потом другой. Чёткий, отлично синхронизированный ритм. Это уже не стражники, а армия, выступающая в боевом порядке.