Екатерина Белецкая - Долгий солнечный день

Кое-как, уже ближе к вечеру, трубу установили. Затопили печь, и получили новую порцию дыма — в этот раз действительно из-за не открытой заслонки. За неоткрытую заслонку следовало сказать спасибо Пятому, которого попросили открыть, но он записывал новое сообщение для Ита, и забыл, что попросили. В результате и сообщение записано не было, и дым выгоняли почти час. Затопили снова, и, о чудо, в этот раз дыма уже не было, а от печки вскоре потянуло по дому живым сухим теплом.

— Наконец-то, — с облегчением вздохнула Эри. — Наконец-то можно будет ночью спать не в куртке. А говорят, счастья на свете не бывает.

— Ещё как бывает, — подтвердил Саб. — Ну что, пошли чинить крышу?

На крышу, в отместку за неоткрытую заслонку, послали Пятого — ему следовало снять сломанный шифер, выдернуть гвозди (запасных не имелось, поэтому предстояло ещё и выпрямлять старые), пристроить на место новый лист, и аккуратно прибить его. Время, впрочем, было уже вечернее, все устали, поэтому Саб, подумав, предложил:

— Давайте сегодня только снимем, а новый завтра положим? Дождя вроде быть не должно.

— Давайте, — тут согласился Лин, который уже хотел есть. — И вообще, вы тут сами давайте, а я пойду воду поставлю.

— Воду для чего? — уточнила Эри. — Что на ужин делать будем?

— Неважно, для чего, главное — сперва её вскипятить, — наставительно ответил Лин. Эри вздохнула — да, с этой плиткой действительно неважно, пока вода закипит, пройдет минут сорок. — Может, макароны?

— А не надоело каждый вечер макароны? — спросил Саб. — Позавчера макароны, вчера макароны, сегодня…

— Надоело, — согласилась Эри. — Зато они быстро варятся.

— Так, всё, — решительно сказал Пятый. — Я на крышу. Саб, держи лестницу.

Конструкция у них и впрямь получилась весьма шаткая, если не держать, можно и свалиться. Кое-как поднявшись, Пятый перебрался на крышу, и осторожно встал на доски обрешетки — с его небольшим весом даже эти тонкие доски держали вполне неплохо. Сбросил на землю первый обломок шифера, затем второй, третий… постепенно прореха в крыше увеличилась, и стало видно, что под скатом, кроме утеплителя, есть ещё кое-что — раньше увидеть то, что там лежало, мешал шифер.

— Ого, — Пятый присел на корточки. — Ребята, тут какие-то папки с бумагами. И коробки…

— Да? — удивилась Эри. — Где?

— Ближе к стене, — пояснил Пятый.

— К какой стене? — не понял Саб.

— К внешней.

— Погоди. Как они туда попали? — удивилась Эри. — В мансарде же нет никаких дверок, чтобы туда что-то положить…

Мансардой, равно как и вторым этажом пристройки, они пока не пользовались — слишком холодно. Но поднимались неоднократно и, конечно, всё видели. Если верхняя комната пристройки выглядела обитаемой — в ней стояли две кровати и висели занавески на окнах — то узкая, несуразно длинная мансарда выглядела нежилой. Кроме старых чемоданов с ветхим тряпьем, валявшихся в углу, в ней не было ничего — ни мебели, ни даже света. Судя по всему, бывшим хозяевам мансарда служила складом для ненужных вещей, и проходом на большой балкон, являвшийся крышей холодной террасы.

— Стой пока там, я поднимусь, — сказала Эри решительно.

— Не надо, тут некуда, — начал было Пятый, но Эри его перебила:

— В мансарду, из дома. Стой, говорю.

Она скрылась за углом.

— Лестницу, как я понимаю, можно уже не держать, — заметил Саб. — Что там за папки такие?

— Картонные, — Пятый присел, запустил руку между досок обрешетки, и вытащил на свет верхнюю папку. — Пыльные. Старые.

— А внутри что? — Саб отступил на шаг. — Ты поосторожнее, все-таки довольно высоко.

«Довольно высоко» получалось из-за того, что фундамент у дома оказался неожиданно высоким, почти метр, да и потолки были отнюдь не низкими. Метра три, а то и больше, прикинул Саб. Пятый попробовал развязать узел, но завязки папки не поддавались.

— Не могу, давай ты лучше, — попросил он. — Поймаешь?

— Бросай, — кивнул Саб. Через секунду папка оказалась у него в руках, Саб чихнул. — Не получится, проще будет разрезать.

— Эй! — крикнула Эри. Голос её звучал глухо. — Пятый, ау!

— Я тут, — откликнулся он. — Ты где?

— Внутри, смотрю на стену. Ничего нет, ни дверки, ни панелей съемных. Доски наглухо прибиты, по всей мансарде, — голос Эри отдалился, затем хлопнула дверь, и она вышла на балкон, примыкавший к крыше. — Что же это получается? Папки туда засунули, когда дом строили, что ли?

— Не обязательно, — возразил Пятый. — Могли и позже положить, а потом заколотить обратно.

— Интересно, что там, в этих папках? — Эри задумалась. — Зачем так прятать какие-то бумаги?

— Можно прочитать и понять, — пожал плечами Саб. — Да, мне это тоже кажется странным. Особенно если учесть, что этот мир… как бы сказать…

— Беззубый, — процитировал Пятый слова самого Саба. — Действительно, странно. Ну что делаем? Спускаем это всё вниз?

— Давай, — согласилась Эри. — Или кидай мне сюда, на балкон.

— Зачем? — резонно поинтересовался Саб. — Вниз проще.

Из-за угла вышел с довольным видом Лин.

— Вода вскипела, — сообщил он. — Что варим?

— Как — вскипела? Уже вскипела? — удивился Саб. — Ты что-то сумел сделать с этой плиткой?

— Дурак ты, — снисходительно ответил Лин. — У нас печка топится, я на печку кастрюлю поставил. Так что варим-то? Может, гречку?

— Никогда не пробовала гречку с кильками в томате, но ладно, это даже интересно будет, — Эри задумалась.

— А это что? — Лин заметил у Саба в руках папку.

— А это мы тут кое-что интересное нашли, кажется, — ответил Саб. — Под крышей лежат какие-то бумаги в папках. Сейчас спустим вниз, и после ужина посмотрим, что это такое.

— Ух ты, — обрадовался Лин. — Так, я побежал, а то вода выкипает…

Папок оказалось больше десятка, а ещё Пятый обнаружил две коробки, плотно набитые разрозненными листами. Там всё было вперемешку — машинописные страницы соседствовали с рукописными, иногда это все дело оказывалось переложено картонками, испещренными какими-то формулами; в одной коробке обнаружилась металлическая пластинка со сложной гравировкой. Папки и коробки интриговали — но сперва, конечно, решено было поесть, потому что последний раз ели утром.

В доме стало совсем тепло, на печку Лин водрузил теперь чайник, старый, темный, с изогнутым носиком. Чайник этот он нашел позавчера в сарае, отчистил, убедился, что чайник цел, и, разумеется, чайник пошел в дело — на их компанию он оказался в самый раз.

Кашу Лин, конечно, по неумению слегка сжег, но всем было на это наплевать — потому что проголодались, и были согласны даже на кашу «с румяной корочкой», как сказал Лин. К каше Саб открыл две банки килек, дальше последовало распределение: Эри и сам Саб ели кашу с рыбками, а Пятый и Лин — с томатным соусом из тех же банок.