Келли Маквильямс - Агнес на краю света

Ее губы не шевелились, но девушка все же заговорила.

Она заговорила изнутри Агнес, но голос был действительно Божьим, тихим-тихим, но каким-то громоподобным. Это был первый раз, когда он заговорил с ней словами. В горле у нее пересохло, а мышцы напряглись от страха. Внезапный смертельный страх, как когда-то, когда она смотрела в желтые глаза дикой рыси.

«О Боже», — подумала она.

«Грядёт испытание твоей праведности, — сказал тихий голос. — Если ты потерпишь неудачу, твое путешествие окончится. Если преуспеешь, откроешь новую эру».

Это было то, чего она ожидала и боялась… пророческий зов. У Ноя был такой же, и у Иезекииля, и у Исайи, и у Иеремии тоже. Вся их жизнь зависела от нескольких слов, которые они выкрикивали, шептали или ревели с вершины горы.

Ее жизнь уже никогда не будет прежней.

Затем наступила тишина. Послание было произнесено, жребий брошен. Больше ничего не было слышно, кроме Гнезда, земли и кружащихся на ветру звезд.

Агнес встала, разглаживая складки платья, чтобы унять дрожь в руках.

Затем, побуждаемая какой-то неведомой силой, она наклонилась к потомку Сары Шайнер и поцеловала ее в красную щетинистую щеку.

— Да благословит тебя Господь. — Те самые слова, которые она сказала Бет. — Благослови тебя Господь в трудную минуту.

Она отступила назад, прикоснувшись к своим губам.

Ошибка.

Неужели она совершила ужасную ошибку?

Но кожа Агнес оказалась не проколота. Она не подвергалась воздействию инфекции. Интересно, её защитило пространство молитвы?

«Испытание твоей праведности».

Человеческое Гнездо содрогнулось. Что это может быть за испытание?

И что это значит, что ее путешествие может закончиться?

«Пространство молитвы, — поняла она . — Я могу потерять его».

Она теребила алую ленту, пытаясь поверить, что достаточно сильна, чтобы исполнить волю Божью как девушка, а не как мужчина, и как чужая в неизвестной, зараженной стране.

Только выйдя из пространства молитвы, она услышала громкий шум. Кто-то ехал с Запада в хрустящих гравием грузовиках.

Дюжина фар осветила пустыню с обжигающей яркостью. Вдалеке проревел автомобильный гудок, и от горизонта начали приближаться мрачные грузовики.

У Агнес внутри всё сжалось.

«В Аризоне почти не осталось населения, — говорила Матильда. — Теперь по пустыне бродят только отряды „Гори“».

Агнес подобрала юбки и бросилась в библиотеку. Образы огня и разрушения теснились в ее сознании. А Макс и Джаз уже потеряли один дом из-за пламени разбойничьего отряда.

— О нет, — пробормотала она. — О нет.

Она молилась, чтобы вовремя добраться до остальных.

Это были вопли Джаз, которые Агнес никогда не забудет — ее вопли и голос Макса, пытавшегося успокоить ее в полумраке библиотеки.

Матильда и Дэнни препирались на кухне, громко споря о том, что им следует делать. Агнес осталась с Иезекиилем и Бенни в их комнате. Иезекииль свернулся калачиком у нее на коленях и засунул большой палец в рот.

Отряд «Гори» пришёл за человеческим Гнездом… Агнес это прекрасно понимала. И если они похожи на отряд, который разрушил дом Джаз, то они сожгут весь город вместе с Гнездом.

Зик серьезно посмотрел на сестру.

— Мы и отсюда собираемся уехать?

Внутренности Агнес скрутились в тугой узел.

— Даже не знаю.

Он зарылся лицом в кошачью шерсть.

— Мне показалось, ты сказала, что это наш новый дом.

Агнес не знала, что ответить. Дом был тем, чего она хотела больше всего на свете — безопасность и постоянство, — но Бог продолжал вырывать это из-под нее, как ковер.

Хлопнула дверь, и Агнес подпрыгнула. Кто-то вышел из библиотеки.

— Да ладно тебе, Зик.

— Нет. — Он держал Бенни. — Там очень страшно.

— Мне нужно, чтобы ты был храбрым.

Сколько раз ей придется произносить эти слова, прежде чем они наконец окажутся в безопасности?

Они встретились с остальными в освещенном фонарями вестибюле. Джаз по-прежнему пряталась за стеллажами.

— Моя мама пошла их встречать. — Дэнни провел рукой по волосам. — Она думает, что сможет убедить их оставить нас в покое.

— Это безумие, — прошипел Макс. — В этих отрядах одни убийцы. Мы должны убираться отсюда, прямо сейчас.

— Просто подождем. Одну секунду. — Дэнни взволнованно поправил очки. — Возможно, они более разумны, чем отряд, который…

— Разумны?! Ты что, издеваешься надо мной? Нас могут спалить в любую минуту!

В глазах Дэнни что-то промелькнуло.

— Моя мать назначила меня главным. Ясно?

Макс усмехнулся.

— И почему? Потому что доктор-всезнайка самый умный? Моя девушка чертовски травмирована, а ты стоишь здесь и рассказываешь мне об этом…

Зик прижался к Агнес, и она почувствовала вспышку гнева. Зик был достаточно напуган для одной жизни. Она не позволит им так ругаться в его присутствии.

— Тихо, вы оба. — Агнес повернулась к Дэнни. — Что именно задумала твоя мать?

Он прикрыл рот рукой, подавляя истерический смех.

— Она пошла… О Боже, это так безумно, но она собирается…

— Она пошла пригласить их на завтрак, — выплюнул Макс. — Чертов завтрак.

— Твоя мать поступила правильно. — Агнес изобразила уверенность. — Гостеприимство — это здорово. Я поставлю воду кипятиться. Зик. — Она посмотрела на брата. — Не мог бы ты накрыть на стол?

Дэнни недоверчиво посмотрел на неё.

— Ты уверена, что он должен быть здесь?

Зик посмотрел на сестру умоляющим взглядом, не желая, чтобы его прогнали.

— Дэнни, — огрызнулась она. — Куриный суп. Подогрей его, ладно?

— А какова моя миссия, сержант Ред-Крика? — язвительно протянул Макс. — Макароны с сыром?

Из-а стеллажей донесся душераздирающий всхлип.

— Да. — В некотором смысле это не так уж сильно отличалось от общения с детьми дома. Ее голос смягчился. — Но сначала проверь Джаз.

Даже в библиотеке капитан отряда «Гори» носил авиаторские очки — темный, похожий на козырек щит. Это был человек-гора, даже выше Дэнни. Как и у всех Чужаков, его улыбка была нечитаема, как белая полоса. На шее у него висел крест, который от пламени свечей превращался в золотой.

— Спасибо. — Он холодно посмотрел на дымящийся банкет, который они приготовили — куриный суп, макароны и сухое молоко. — Но я не могу остаться.

— Может, хотя бы присядешь? — Матильда указала на стул.

Он покачал головой.

— Мои люди ждут.

Джаз так и не добралась до кухни. Макс сказал, что ей невыносим вид его униформы — черная огнезащитная куртка с серебряными нашивками на плечах. Вблизи пятна были явно изолентой: знак импровизированного ополчения, наспех собранного на краю света.