Алекс Лексин - Хранитель (2)

Первым в списке персон, рекомендуемых к посещению Людвигом и Эльзой, был старый священник, многие годы отдавший служению Святой Матери Церкви. Его проповеди были весьма популярны среди прихожан, к нему за утешением и наставлениями приезжали даже из отдаленных мест. Его речи были исполнены энтузиазма и искренней веры в правдивость собственных слов. Воскресные мессы собирали много народа, к нему издалека привозили крестить новорожденных, много взрослых людей принимали крещение под влиянием его слов о необходимости веры в высшие силы. В быту он был скромен, одинок и слегка аскетичен. Активно участвовал в благотворительности и был накоротке знаком со многими влиятельными людьми светского общества. Алекс никогда не имел доверительных бесед с представителями духовенства и лишь немного знал о тайне исповеди и механизме отпущения грехов. Этот достойный пастырь человеческих душ, невзирая на свою эмоциональность, искренность и даже некоторую горячность, тем не менее, не был ни потенциальным носителем, ни бывшим адептом. Священник был заранее уведомлен о предстоящем визите, в письме его просили просто поговорить с интересным человеком, при необходимости наставить его на путь истинный или укрепить в вере. Алекса представили как скромного путешественника, образованного и воспитанного, но без выдающихся способностей. Священнослужитель оказался сухоньким старичком, впрочем, достаточно энергичным, подвижным и говорливым. Сразу же предложил исповедоваться и покаяться, он был убежден, что без греха только Господь, остальные грешники в той или иной степени. Впрочем , себя самого он вовсе не считал образцом для подражания. Заняв место в исповедальне, Алекс приготовился ответить на стандартные вопросы, но исповедник почему то долго молчал и внезапно предложил провести беседу в светской манере. Предложив Алексу место на церковной скамье, он сел напротив и долго молчал не поднимая глаз на собеседника. Затем, вздохнув, заговорил. Много лет назад, мой учитель и настоятель монастыря предсказал появление человека, к которому неприменимо понятие греховность. Он придет как обычный прихожанин и не будет против исповеди, но у меня будет чувство, что это я должен покаяться и попросить отпущения грехов. Согласно предсмертной просьбе учителя, я должен показать вам его последнее пристанище и завещание, которое он оставил пришедшему. Небольшая келья, последнее пристанище давно умершего человека, стараниями его учеников, была сохранена в том же виде как и много лет назад. Обстановка более чем скромная, небольшое бюро со старинным подсвечником и набором очиненных перьев с чернильницей, толстенный фолиант, раскрытый на последней странице, скромное ложе с распятием в изголовье. Грубые каменные стены, сводчатый потолок со следами копоти, узкое, зарешеченное окошко, больше похожее на крепостную бойницу и больше ничего. Старый священник, до сих пор молча стоявший у входа, прошел к бюро и достал из ящичка большой конверт из грубой навощенной бумаги и подал мне. Затем извлек оттуда же небольшой деревянный ящичек, бережно стер с крышки пыль и, помедлив, сказал мне. Учитель предупреждал, что содержимое может быть опасно, но это не яд, вернее не совсем яд. Непосвященному человеку с алчными намерениями он нанесет непоправимый вред, может даже убьет, но вам, как не нуждающемуся в отпущении и в исповеди, он безопасен. Так сказал учитель, вручая его мне. Теперь позвольте вас оставить, согласно последней воле учителя, пришедший должен прочесть завещание в одиночестве, а открыть ларец или нет, целиком ваша воля и желание. Когда старик вышел, я присел на грубо обтесанный деревянный чурбак, служивший бывшему хозяину сидением и, держа в руках конверт, задумался. Вряд ли мне хотели чем то повредить, а информация могла быть очень ценной, ведь, скорее всего, это послание потомку составил Хранитель, и адресовано оно тоже Хранителю.

Приветствую тебя Пришедший! Если ты сейчас читаешь мое послание, значит уровень твоего мастерства достаточно высок, а главное, Артефакт принял тебя и развивается вместе с тобой. Льщу себя надеждой, что твои помыслы безгрешны, иначе бы исповедь и покаяние, тебе предложенное, лишило бы тебя связи с Артефактом. Последствия известны и ты, конечно же, знаешь их исход. Выслушай же мои покаяния перед потомками и высшими силами, ибо я тоже впал в гордыню и был наказан. Я решил, что имею право судить, выносить приговор и приводить его в исполнение как высшая инстанция, имеющая безграничное право карать и миловать по своей воле. Нас было трое, все в ранге Хранителя, мы были членами жюри имеющие полномочия отбора из числа желающих, кандидатов в Хранители, прошедших определенные испытания и чистых душой и помыслами. Однажды мы совершили роковую ошибку, уверовав в свое всевластие над душами людей, и Артефакт отверг нас, всех троих. Один из нас, впав в отчаяние и легкое безумие, уверовал, что может вернуть утерянное, собрав большинство Адептов и лишив их дара совершенствования. Я, сполна поняв суть наших заблуждений, принял постриг и провел остаток дней в молитвах и покаянии в надежде вновь обрести утерянное, но Артефакт остался глух к моим просьбам и деяниям. Последний из нас покинул Академию и удалился в мир, его следы потерялись. Прими же плоды моих размышлений и мой опыт Хранителя, чтобы избежать наших ошибок и нашей участи. Первое: Избегай насилия, если оно не есть ответ на насилие над тобой или твоими близкими. Второе: Не стремись облагодетельствовать недостойных или переделать их по своему разумению. Третье: Помни, любое деяние двоелико и несет в себе злое добро и доброе зло, понимающему достаточно. Третье: Не пренебрегай второй половиной творения Господня, люби ее сердцем и душой, ибо она часть тебя. Четвертое: Не забывай, что Зло как и Добро тоже часть сущего, хоть и его малая часть. На этом послание обрывалось, но главное я уяснил. Крах Института Хранителей состоялся из за того, что один из Столпов был слишком добр, второй слишком альтруистичен, а третий был эгоистом и тайным женоненавистником. Так, по крайней мере, интерпретировало мое современное сознание, то, что до меня стремился донести бывший Хранитель. До сих пор, я не нарушил ни одного пункта послания, хотя не уверен, что существует еще несколько специфических условий. Кстати, в завещании никак не затрагивался немаловажный факт наличия спутников Хранителя из числа братьев наших меньших. Может быть они глаза и уши Артефакта, кто его знает. Однажды проявив милосердие к страдающему существу, я сдал, может, самый главный экзамен на статус Хранителя. Вспомнился кризис моего душевного состояния в поселке из за добровольной ноши одиночества и самоизоляции и кто меня спас тогда от самого себя. Теплое дуновение в голове утвердило меня в собственной правоте. Аккуратно сложив лист с откровениями ушедшего Хранителя, я взял в руки ларчик и мною овладели сомнения, стоит ли его открывать. Я догадывался о его содержимом, но не считал себя прямым наследником. Мое внимание отвлекло появление служителя культа, бесшумно вошедшего в келью. Он облегченно вздохнул, завидя меня во здравии и спокойствии, и огласил заключительную часть завещания Учителя. Содержимое ларца следует передать Пришедшему, тот знает, что следует сделать и не понесет ущерба. Решившись, я открыл ларчик, он был пуст. Только на самом дне скопилось немного серой пыли. Через короткий промежуток времени, пыль собралась в маленький шарик, шарик вытянулся в небольшой вихрик с мерцающими цветными искорками, который повис передо мной как бы в нерешительности. Мне он казался маленьким, потерявшимся котенком, испуганным и ищущим своего Друга и Хозяина. Захотелось погладить и утешить его. Теплое чувство сострадания возникло во мне и вихрик, ускорив движение, растекся серой дымкой у меня на груди.