Макс Роуд - Ареальность [СИ]

— Я сам не знаю всей техники, — сознался Силкин. — Но реальностью является не только то, что мы видим, а в большей степени — как мы это видим. Вся жизнь выстраивается не глобальными переменами, а многочисленными нюансами, к ним приводящим. В нашем с тобой случае вышло так, что есть некто, кто управляет нашим сознанием и заставляет подстраиваться под него окружающих. Каждый раз вместе с нами они проживают новую жизнь, но для них она единственная. Они не помнят ничего из того, что помнишь ты, живут только здесь и сейчас.

Карнакин широко раскрыл глаза:

— Ты хочешь сказать, что я стану еще кем-то?

— Да.

— Кем, когда?!

— А я почем знаю! — Силкин пожал плечами. — В любой момент!

— А кто этот «некто», о котором ты говорил?

— Во-первых, не «этот», а «эти», но вот об этом ты узнаешь только тогда, как они сам этого захотят, извини, — Силкин развел руками. — Я не только не могу тебе о НИХ рассказать, но и даже не знаю, как это сделать. Мы можем говорить только «ОНИ», и никак более. Со временем ты с ними встретишься, не волнуйся. Но если ты сейчас будешь о НИХ много говорить, думать и спрашивать, то ничего хорошего не выйдет. И еще тебе совет — называй всё и вся, что за этим стоит, словом Система. Оно емкое, простое, и в то же время очень точно формулирует нужную суть.

— М-да! — Максим задумчиво почесал себе за ухом. — Но ты сказал «мы». Сколько нас, не только ты да я, в конце концов?

Силкин прищурился:

— Много. Такой ответ тебя устроит?

— И зачем ИМ все это, зачем это Системе? — спросил Максим. В голове его по-прежнему была настоящая каша.

— Вот опять ты об этом! — тот всплеснул руками. — Я же сказал, что ОНИ сами тебе все скажут, как придет время.

— Хорошо, молчу… но ты тогда кто?

— Я? — Силкин вновь улыбнулся. — Я твой куратор!

— Ого! — Максим вскинул брови! — И в чем же это кураторство заключается?

— Не дать тебе запутаться, — Силкин улыбнулся еще шире. — Тебе предстоит много пережить в твоих воплощениях, узнать много нового, вторгаясь в такие сферы, о которых сейчас ты не имеешь ни малейшего понятия. Я буду помогать тебе ориентироваться в разных ситуациях… чаще советом, но если понадобится, то и не только.

Теперь пришел черед усмехнуться Карнакину:

— Это уже радует, что я не один, — сказал он. — А в твои обязанности входит только кураторство или ты тоже вот как я…э-э-э… становился другим человеком?

— Нет, к этому нужно прийти, — ответил тот. — Я так же как и ты, прошел несколько стадий своего развития.

— И в чем они заключались?

— Ты учишься быть разным, получаешь всеобъемлющие знания в таких областях, о которых раньше и знать не знал. Впрочем, у таких как мы с тобой, тоже есть определенная направленность, сфера деятельности, так сказать. Постепенно, с получением нового опыта, мастерство шлифуется и как только достигает необходимого уровня, ты становишься куратором.

— И кем же должен быть я? — с нескрываемым интересом спросил Максим.

Силкин развел руками:

— Не знаю! Сам потом поймешь! Но судя по началу и по этому кабинету, явно не токарем экстра-класса!

— И на том спасибо! — Максим вдруг расхохотался, а затем так же резко посерьезнел. — Коля, друг, — сказал он, пристально глядя тому в глаза, — скажи, а я не могу отказаться от всей этой затеи? — Могу вновь стать самим собой?

— Менеджером? — спокойно спросил тот.

— Да.

— Нет, — еще более спокойно сказал Силкин.

— А если я вот прямо сейчас распущу всю эту фирму, продам ее и стану делать то, что хочу?

Силкин усмехнулся:

— Тогда тебя накажут. Но ты не расстраивайся — все говорят вначале так, как ты, а потом принимают правила.

— И назад ничего не вернуть?

— А как вернуть назад время?! — собеседник хитро подмигнул Карнакину. — Ты уже не поехал в Красноярск в той жизни, не встретился с заказчиками, так что там у тебя из-за этого огромная проблема и возросший в квадрате долг.

— Так в Красноярск уже ездили! — парировал Максим. — Все проблемы решены!

— Да, но ездил не ты, а ездил твой бывший шеф, ездил в этой жизни, а значит в той жизни у тебя большие проблемы.

Несколько минут Карнакин молчал, сопоставляя в уме все услышанное, а затем неожиданная мысль пронзила его мозг.

— Коля, а ведь получается, что я одновременно живу несколько жизней? — спросил он, в упор глядя на своего собеседника. — Если я сейчас директор, а потом стану еще кем-то, потом еще, то сейчас я тоже должен быть, соответственно, не директором этой фирмы, а, скажем, если стану кем-то на другой фирме, то сейчас я должен трудится там!?

— Во первых, ты живешь не несколько жизней, а всего лишь одну! — Силкин назидательно поднял вверх указательный палец. — Ты проживаешь её по разному, но постареешь и умрешь все равно когда положено. Суть же твоего вопроса верна — да, ты сейчас одновременно существуешь в нескольких реалиях, как и все люди, которые тебя окружают. Разница только в том, что ты будешь помнить о том, кем ты был, а они нет. Кстати, ты все же можешь выйти из всего этого, я немного не так тебе сначала сказал, но выход этот может осуществиться лишь через смерть. Можешь застрелиться, утопиться, повеситься, спрыгнуть с высоты, отравится, и еще сделать много приятных вещей, но от хорошего никто не отказывается, а ОНИ, — Силкин сделал многозначительную паузу, — ОНИ знают, с кем начинать работу, уж поверь. Раз тебя выбрали — значит ты наш человек.

— Это какой-то бред! — Карнакин схватился за голову и сжал ее изо всех сил. — Фантастика! Так не бывает!

— Да, — согласился Силкин, — не бывает, пока сам не прикоснешься. Также этого не бывает с обычными людьми, и если их жизнь кардинально меняется, поворачиваясь в другую сторону, они об этом не знают. Вот простой пример — твоя жена. Да, да, не удивляйся! — он улыбнулся, увидев, как Карнакин резко вскинул голову. — Так вот она не восприняла же твою новую жизнь как новую, правильно? Это и её жизнь и она для неё единственная. Ты был когда-то менеджером, а потом резко поднялся и вот уже давно директор фирмы. Так и для всех остальных тоже.

Максим все равно не понимал:

— Но как это может быть? — спросил он, почти умоляюще глядя на Силкина. — Меняется же все вокруг, все абсолютно!

— Люди до сих пор не знают, и кстати, не узнают никогда, что такое есть их мозг, отчего и как он работает, — ответил тот. — Окружающая реальность представляется им единым целым, в то время как она пульсирует и не имеет, в отличие от времени, прямолинейного развития. То, что происходит с тобой, является тому ярчайшим примером, но ты об этом знаешь, а другие нет, хотя также проживают одновременно несколько жизней, выступая в них в разных ипостасях.

— Получается… параллельный мир? — спросил Карнакин.