Борис Конофальский - Во сне и наяву

– Я с нарколыгами дел не имею, лично почти никого не знаю.

– Как же ты работаешь? – удивился Виталий Леонидович.

– Только через закладки и интернет.

– Ну, ясно, – Роэ достал из кармана монету, – а это у тебя откуда, тоже через закладки получил?

Валяй монету сразу узнал и отпираться не стал:

– Нарик один приволок. Пахомом зовут.

– Наркоман, значит? – спросил Виталий Леонидович.

– Ну, не то чтобы конченый, так – плановой. Он школьник ещё. Траву брал пару раз. Нас, гашиш. Всё лёгкое.

– Как зовут, телефон, адрес?

– Не знаю, – наркоторговец мотал своей здоровенной башкой.

– Как не знаешь? И телефона его нет?

– Не знаю, клянусь, я нарколыгам свой телефон не даю, задолбают. А Пахом – он мой адрес знает, пришёл, сказал, что товар есть, сказал, рыжьё, я вышел, он с бабой, говорит, вот, мол, её монета.

– Что за баба? – уточняет Роэ.

– Да малолетка какая-то, – вспоминает барыга, – гопница районная, как и Пахом. Школьница, лет шестнадцать-семнадцать, но высокая.

– Школьница?

– Ну да, вроде того, так и Пахом тоже, кажись, школьник, он как-то брал у меня кое-что, прятал в рюкзак, там учебник был какой-то. Он, Пахом, высокий, но всё-таки школьник.

– То есть твой Пахом и эта девка, что была с ним, школьники? А какая тут школа поблизости?

– Да их тут штук пять или десять, – сообщил Валяй.

Роэ смотрит на капитана Лёлика, а тот только кивает головой:

– Я завтра с утра займусь.

– Сейчас займись, – больше у него вопросов к наркоторговцу нет, он и Мартышка идут к машине.

Ирра стоит и ждёт, что он скажет ей, кажется, она надеется, что для неё поиски закончены, но Виталий Леонидович так не считает:

– Ты не стой, не стой столбом, между прочим, червь мог быть в этом дворе, ищи давай, ищи, попробуй взять след.

Ирра смотрит на него с ненавистью, но он даже не оборачивается, садится в машину и Мартынов увозит его.

Светлана подошла к окну. Папа собирался на работу, резать салаты. А девочка хотела взглянуть, не идёт ли дождь. Конечно, дождь шёл. За окном темно, капельки на стекле, в свете фонаря рябь на лужах, прохожие торопятся домой, машины с красными стоп-сигналами паркуются. В Петербурге обычный осенний вечер, плавно преходящий в ночь. Ей показалось, что звонит её телефон.

– Светка, я пошёл, – кричит папа из прихожей.

Она бежит к нему – поцеловать. Выпроводив папу, хотела посидеть с мамой, пока сиделка не пришла, но нет… Телефон звонит. И теперь ей не кажется. Номер незнакомый – это странно. Девочка уже и забыла, когда ей звонил кто-нибудь, кроме папы, близнецов или сиделок. Она смотрит на телефон, думая, принимать вызов или нет, а телефон всё трясётся в руке, всё не унимается. И всё-таки решается:

– Да.

– Здарова, Фомина.

«Блин, это Пахомов. Придурок заставил волноваться».

– Откуда ты узнал мой номер? – спрашивает Светлана.

– У Пети спросил, ты же ему оставила, – Пахом явно доволен своей находчивостью.

– Понятно, – Света не знает, что ему ещё сказать.

– А ты что делаешь? – Пахомов уж точно найдёт тему для болтовни. – Анимэшки смотришь?

– Нет, не смотрю, – у девочки странные чувства, с одной стороны, ей не о чем с ним говорить, а с другой – она рада, что хоть кто-то ей звонит.

– А чем занимаешься? – не отстаёт одноклассник.

– Ну, проводила папу, посижу с мамой, потом уложу братьев спать.

– Понял, а завтра что делать думаешь?

– Не знаю.

– Я в смысле того, что, может, у тебя ещё дела какие есть, может, опять школу задвинем?

– А ты вообще в школу ходить не думаешь? – спрашивает Светлана.

– А что, ведь пандемия, полкласса не ходит, да и всё равно я в институт не поступлю, я туда хожу так, для мамки. Ну так что, есть у тебя дела на завтра?

Девочка немного сомневалась, но подумала немного и сказала:

– Я завтра… может быть, кроссовки купить пойду.

– О, офигенно, поедем в «Галерею». Там и «адик» есть, и «найк», и всё остальное. И пожрать там есть что. Давай в половине девятого на детской площадке встретимся.

Нет, не так… Это было как-то слишком… Слишком странно. Света ещё не решила всё до конца.

– Нет, – сказала она, – давай в школе встретимся.

– Ок, давай в школе. Ко второму уроку приходим?

– Угу, – ответила она и закончила разговор.

Пришла сиделка Нафиса, вся мокрая, у неё зонта нет, что ли? Братья опять спорили за компьютером. Девочка подошла к окну, конечно же, там всё так же шёл дождик. Рябь на лужах, последние прохожие. Не то чтобы Пахомов ей нравился, но больше с ней никто никуда ходить не собирался. А кроссовки ей и вправду нужны. И деньги на это у неё были. Ну а папе она найдёт, что потом сказать.

Она вышла из депошки, когда туман ещё и не думал рассеиваться.

– Аглаи поблизости нет, – уверял её Любопытный. – Над магистралью справа висят две медузы. А по развалинам бродит один ферокс.

Она уже не так доверяла ему, он всё-таки ошибался, не замечая реальной опасности. Поэтому переспросила:

– Ферокс слепой? – она думала, что это один из слепых дедков, с которым она познакомилась в самом начале своих приключений в Истоке.

– Скорее всего.

– Сначала зайду к жабе, – произнесла девочка. Жёлтый жир, который она собрала с жабы вчера, подзапылился, Светлана не хотела лезть через забор парка, пока её главное оружие не будет эффективно на все сто.

– Это разумно, – согласился Лю.

Это странно, но крикунов она никогда не боялась, и теперь их крики в тумане заставляли её просто быть осторожнее. Она быстренько прошла к двадцать восьмому дому, к своей «личной» жабе. И снова, немного помучив животное, собрала с его спины жёлтый секрет, как следует размазав его по острому концу палки.

Оружие было готово. И Светлане даже было немного жаль жабу, и даже было чуть стыдно за то, что в самое первое время их знакомства она скинула на неё огромный камень. «Хорошо, что не убила», – думала Света, рассматривая тёмный от жира конец своего оружия.

– Лю, Аглаи точно нет? – спросила она перед тем, как выйти из развалин.

– Не вижу, ферокс и пара крикунов, больше никого не наблюдаю.

«Вот и отлично». Девочка собиралась сегодня добраться до фикуса, что рос в парке за забором. Она спустилась от жабы вниз и вышла из развалин. Невдалеке звонко, даже через туман, заорал крикун, но девочка не замерла, как прежде, а спокойно, положив палку на плечо, пошла к полям серебристого мха, к проспекту. После лёгкой победы над марабу, после трудной победы над синим мальчиком, после убийства гигантского кузнечика она стала заметно увереннее в себе и своей офигенной палке. Теперь если кто и мог её действительно напугать, так это сумасшедшая Аглая.

– Ферокс слышит ваши шаги, – заговорил Лю, – он слева, впереди, прислушивается.

– Интересно, – негромко произнесла Светлана, – а где эти слепые прячутся, когда выходит солнце?