Игорь Давыдов - Viva la Post Mortem, или Слава Послесмертью [СИ]

Да… удача… Фортуна. Имя у девочки прямо-таки говорящее.

От размышлений Дарка отвлёк урчащий живот. Всё же читать доклады на пустой желудок оказалось не лучшей идеей.

Некоторое время молодой человек воевал с собственной ленью. Крайне не хотелось покидать уютное ложе, топать в ванную, умываться и чистить зубы. Мягкая кроватка призывала ещё немного понежиться под одеялком. Тем более, что никакими конвенциями не было запрещено просто позвонить на кухню и дать указания доставить завтрак прямо в постель.

Однако прокрастинацию было лучше отложить на завтра, иначе появлялся риск даже к третьей лекции не успеть. А потому, отвесив себе метафорического пинка, Даркен вывалился из своего ложа и, уныло шаркая босыми ногами по ковру, поплёлся в ванную.

2.

Сонливость трусливо отступила, получив мощный кофеиновый удар в печень, однако, прежде чем покинуть поле боя, она угрожающе вскинула кулак, выкрикнув совершенно неоригинальное обещание вернуться вновь. Несмотря на всю затёртость этого штампа, смысла сомневаться в правдивости данных слов не было: она, действительно, вернётся.

Она всегда возвращалась.

Тем более, когда у неё такой удачный союзник: унылый дождь за окном. В его компании сонливость традиционно обретала поразительную уверенность в себе.

Но в мыслях о будущем всегда было важно не забывать о настоящем, а потому Даркен, уверенно игнорируя размеренный стук капель о стекло, сосредоточился на комбинировании приятного с полезным: а именно, на чтении входящих сообщений и поедании блинчиков с бананом и шоколадным сиропом.

Как и следовало ожидать, большая часть этого чтива была крайне уныла и бесполезна. Настолько, что оказалась недостойна даже ленивого ответа одним из универсальных смайлов. Да, конечно, это несколько грубовато с точки зрения сетевого этикета, но, леший бы вас побрал, насколько же много времени экономит человек, знающий, когда стоит промолчать.

Хотя вот изощрённая видеоугроза угроза от одной из подчинённых Сковронского, например, была из тех сообщений, что никак нельзя оставлять без внимания.

Сегодня утром Ёлко, так и не дождавшись пробуждения “номера один” опубликовала от его имени официальное обоснование пленения Жаклин Кюсо и Марека Желчны. И если в отношении француженки, уже практически завербованной в личный отряд Глашек, текстовка была достаточно мягкой, то по её напарнику “номер два” прошлась жёстким катком из самых жёстких обвинений.

Вплоть до того, что на первой позиции этого списка стояло холодное “измена короне”.

Так вот, та некромагичка, записавшая полное изощрённых оскорблений и обещаний множества незабываемых и изобретательных пыток, являлась матерью Марека и женой того самого громилы, которого Даркен скормил плотоядному картофельному монстру. Как оказалось, от бедолаги не осталось даже фаланги мизинца, которую можно было бы использовать для дорогущей и ресурсоёмкой процедуры восстановления тела, а озаботиться помещением пальчика в какой-нибудь криобанк при ответственной страховой компании семейство Желчны не додумалось. Или, судя по тому, что им приходилось выслуживаться перед не самым богатым представителем шляхты, на подобную перестраховку у этих бедолаг просто не было денег.

Кстати, это именно мамаша Марека руководила вчерашним преследованием. Теперь стало понятно, откуда такая ожесточённость, откуда столь наглое игнорирование минимальных прав подчинённой челяди: разве можно обвинять бедную женщину, чей сын в плену, а муж дезинтегрирован, в том, что она отчаянно жаждет мести?

Такие люди, как пани Желчны, заслуживают того, чтобы на их сообщения отвечали.

Поэтому Даркен со всем почтением и тактом отправил ей смайлик, изображающий хлопающую глазами какашку.

Это должно подбодрить расстроенную собеседницу.

К сожалению, вкусный завтрак закончился гораздо быстрей, чем непрочитанные сообщения, так что, где-то ещё минут десять после того, как тарелка опустела, пришлось провести, тыкаясь пальцем в различные чатики, чтобы, не дай Семеро, не упустить ничего серьёзного.

И ведь не зря же! Ведь если бы Даркен решил плюнуть на парочку призывно подмигивавших чатиков, он вполне мог бы упустить крайне важную информацию о том, что Глашек, оказывается, вчера словила берсерка: Туна, вроде как, говорила, что по данным диагностики никаких серьёзных сдвигов у Броньки не наблюдалось, однако… последующее поведение “номера четыре” довольно слабо вязалось с образом зануды, от которой сложно ожидать выкрутасов, вроде разговоров с рептилиями и похищения животинок из зоомагазина.

Поскольку заняться было всё равно нечем, молодой человек решил лично проведать змею, которую в самом прямом смысле этого слова пригрела на груди штатный палач. Бр-р-р, вот незадача-то. И как теперь мысленно обзывать Глашек, если и она сама змеюка, и ручная зверушка у неё точно такая же? Путанница ведь возникнет!

Но шутки шутками, а ведь дело-то было довольно серьёзным. Состояние, в котором некромаг, не имея под рукой другого источника силы, начинает перерабатывать на заклинания свои собственные воспоминания, не просто так называют берсерком. В зависимости от того, что именно попало в жернова магии, можно было как отделаться потерей знаний обо всех музыкальных альбомах любимой группы, так и заработать серьёзное изменение личности. И, самое страшное, что нет ни единого способа точно сказать, чего именно лишился бедолага, словивший подобное состояние. Иногда даже нельзя с уверенность утверждать, лишился ли он чего-то вообще: сложно судить о целостности мозаики, если ты с трудом представляешь, что именно должна была эта мозаика изображать.

Дарк, если честно, сам не был уверен, что он рассчитывал увидеть в образе змеи, которую унесла с поля боя Глашек. Наверное, он надеялся найти хоть какое-то повреждение, что “берсерк” не сильно изменил сознание Брони. В конце концов, образ зануды был всего лишь маской, а под ней скрывалась милая девушка, которая даже в девятнадцать лет не расставалась с плюшевым енотом. Другой вопрос, что маски имеют обыкновение прирастать к лицу.

А это значит, что в змее должно быть хоть что-то особенное, что могло бы побудить серьёзную ответственную некромагичку на время забыть о правилах и опасной боевой обстановке, чтобы совершить столь ребяческий поступок, как похищение зверушки. Ну не могла, просто не могла Броня Глашек выкинуть нечто подобное, повинуясь лишь сиюминутному желанию.

Именно с этими мыслями молодой человек и зашёл в служебные помещения аквариумной, где и гостила чешуйчатая гостья. Как оказалось, не один лишь Дарк хотел навестить животину: помимо водоплавающих соседей, проходящих здесь свою акклиматизацию, змее приходилось терпеть общество пани Ковальской и сурового Вольдемара.