Игорь Давыдов - Viva la Mesalliance, или Слава Мезальянсу [СИ]

— Важно, — вздохнула матушка. — Очень важно. Но есть вещи поважней.

— И какие же?

Добропорядочный сын весь обратился во внимание: в последнее время происходило очень много всего, и было легко упустить какую-нибудь маленькую деталь, без которой всё развалится. Как говорится: «не было гвоздя».

— Тебе сказать романтично или материалистично?

Молодой человек хмыкнул.

— Давайте романтично. Я немного устал от цинизма, от того чувства, что царит в душе, когда ты знаешь цену вещей, но стал забывать их ценность.

— Бенэ, — когда в речи матушки после «бенэ» или «хорошо» обнаруживалась пауза, она всегда заполнялась зрелищем заботливой улыбки медленно, но решительно утверждающейся на губах женщин. И пусть Дарк не мог этого увидеть сейчас, он почти ощущал её тепло. — Слечна Глашек — человек, которому крайне сложно ужиться с окружающими. Последние дни она работала на износ, слишком много времени проводя в обществе, к существованию в котором не приспособлена. Броне стоит ненадолго сбежать от мира в обитель безопасности и уюта, куда будут иметь доступ только дорогие ей люди… вроде тебя.

— Меня? — удивился «номер один». — С чего вы решили, что я ей дорог?

— Ты должен стать ей дорог. В конце концов, тебе она уже становится дорога.

Даркен поморщился и несколько раздражённо вцепился пальцами левой руки себе в рёбра, словно бы надеялся продавить плоть и вцепиться в гоняющий кровь насос, что ощутил внезапную резь.

Пани Маллой была прозорлива. Мудрая женщина и хитрая интриганка. Она умела манипулировать людьми. И, очевидно, не брезговала манипулировать собственным сыном. Молодому человеку не хватало проницательности, чтобы понять, где именно матушка махнула лапочкой, и как именно она подтолкнула потомка к исполнению её планов, однако не мог не ощутить её тени, выдававшей непосредственное участие родительницы в сближении Даркена и Брони.

Это отец просто и прямолинейно говорил о нуждах рода, призывал Маллоя-младшего думать головой, а не другими органами, и фактически запрещал сближение с Ёлко, угрожавшее крайне невыгодным мезальянсом. Доброжелательная матушка же просто делала всё, чтобы сыночка сам хотел того, что нужно ей.

— Вы сомневаетесь в лояльности Глашек? — сухо спросил молодой человек.

— Ты считаешь, что если механизмы не смазывать, их срок службы не будет меньше? — в пику сыну женщина говорила заботливо и покровительственно.

Тут спорить смысла не имело. Действительно, скрип в отношениях людей мало того, что заметен со стороны, так ещё и привлекает внимание к слабостям структуры. Но даже понимая всю материалистическую ценность укрепления брака, который он сам же выбрал, подумав немного холодной головой, не получалось так просто забыть о чувствах.

Даркен и без того ощущал себя предателем. Пусть даже Ёлко так и не считала. Но её взгляд на ситуацию сильно отличался от взгляда сына рода Маллой. Иные моральные координаты. Иное понимание проблем. Иное восприятие самой Глашек.

— Этим можно заняться в другое время. Сейчас ведь много других задач, которые требуют моего и её внимания…

— Тю! — пред взором молодого человека тут же возник лик пани Маллой, многозначительно сложившей губы бантиком. — Ты столько сил и времени потратил, чтобы Броня держалась подальше от этих «других задач» и отдохнула, но стоило мне с тобой согласиться, как сразу же сменил мнение? Что за неожиданное противоречие? Или же я ошиблась, и ты на самом деле очень последователен, вот только последовательность эта выражается исключительно в желании перечить старшим?

Дарк сжал зубы.

Уела, матушка.

Потребовалось несколько секунд, чтобы расслабиться и медленно выдохнуть.

— Вы правы. Я просто… — он рассеянно потёр уголки глаз ближе к переносице. — …просто устал. Вы с папенькой уехали, и теперь я — авангард на пражских рубежах обороны нашего рода. Отступать некуда: за мной Гиацинт. Со временем просто привыкаешь стоять в защитной позе, вздыбив шерсть на загривке, и огрызаться на всех.

— Не прошло и недели с нашего отъезда, а ты уже одичать успел? Ка-а-а-акое хлипенькое поколение… благо, дедуля скоро приезжает.

— Давайте-давайте, хохмите, матушка, — проворчал Дарк. — Искренне прошу, сметесь надо мной, если это вам поможет. Да, я с виду шут, но в душе — король. И никто, как я не может.

— Не может, — примирительно ответила женщина. — Тут уж никаких сомнений нет. Если бы не ты, не стоило бы ожидать продолжения этой истории. Как там будет зваться следующая часть? «Некромагичка для мажора: доппельгангер»? Вроде как Броне нужно будет разобраться со своим тёмным двойником.

Сын рода Маллой нервно икнул и подавился одновременно. Ну, вот сумел. Никто иной на его месте не справился бы с подобной задачей.

— Какая ещё «Некромагичка для мажора», матушка?! Что за ЛыР?! Я — мужик, крутой, пышущий тестостероном и нагибающий всех вокруг! Историю обо мне не могла написать какая-то духовно богатая дамочка! Только другой мужик. Уверен, он ещё параллельно какое-нибудь ЛитРПГ кропает! Какой-нибудь «Симулятор ОЯШа Онлайн». Примерно тот же уровень бреда, на мой взгляд.

— Ну, про тебя, быть может, пишет пишет… мужик. Но с чего ты взял, что про Броню не пишет женщина, м-м-м? Сам посуди, как развивается её история.

Дарк сокрушённо покачал головой.

— У меня сейчас начнётся экзистенциальный кризис. Не хочу я деграднуть с главного героя до романтического интереса протагонистки. Да, у меня торс кубастый, как графоний известно где, но мои чаяния много шире, чем любовь одной женщины. Мне ещё нужно завоевать мир!

— Конечно! — весело ответила пани Маллой и засмеялась. — Ладно-ладно, прекрати уже ломать четвёртую стену. Я бы не хотела видеть подобное в своей книге.

Молодой человек беспечно махнул рукой.

— Ой, да ладно, всё равно этого никто не сможет прочитать. Мы находимся в пространстве между томами. Можно творить абсолютно любой беспредел и никто не узнает. Да и, в целом… скажите, а что меняется в нашей жизни от того, что читателю что-то нравится или не нравится?

— Если предположить, что мы — герои книги, то наша вселенная буквально существует для того, чтобы развлекать людей. Это значит, что если мы перестанем быть интересны публике, наш мир попросту исчезнет.

— Нет, — Даркен оттолкнулся лопатками от стены и протянул руку к двери. — Всё, что единожды попало в информационное поле, останется там навсегда. Оно может затеряться, но не исчезнуть с концами. Сменить форму, преобразиться, но не умереть. Это однозначный парафизический факт. Наша вселенная, даже если предположить, что она существует исключительно для развлечения, будет не только существовать, но и множиться с каждым прочитавшим. Альтернативные версии событий, искажённые пониманием каждого конкретного человека.