Кир Булычев - Сочинения в трех томах. Том второй. На днях землетрясение в Лигоне. Голые люди

— Нам его послало небо, — сказал капитан, сидя на поваленном дереве и умело плетя из тростника корзину — вспомнились детские деревенские забавы. Не-лю, подносившая ему сорванные стебли тростника, соглашалась с капитаном, тем более что он ничем не показал, что был свидетелем насилия.

— Мы обязаны как можно быстрее научиться у него всему, что он нам может дать.

— А потом мы его убьем, да? — Вопрос показался капитану странным. Он не мог для себя решить, движет ли Не-лю желание отплатить обидчику или она, отринув эмоции, рассуждает сейчас как член экипажа.

Обе версии капитана были неверными. На самом деле, не желая себе в этом признаться, Не-лю уже с не свойственным ей вожделением перебирала в памяти сцену насилия и, желая на словах лишь смерти Сато, думала о том, намерен ли он покуситься на нее вновь.

— Если возникнет необходимость убить это существо ради спасения интеллектуального багажа нашей группы, мы будем вынуждены пойти на это, — ответил капитан, задумчиво глядя на кучевые облака. Эти слова подслушал Ут-бе-бе, мывший в луже неподалеку клубни дикого ямса.

— Вы непоследовательны, капитан, — сказал он. — Лишь вчера вы доказывали нам необходимость общей гибели ради чести планеты, а сегодня вы уже тщитесь сохранить наш интеллектуальный потенциал. Да наш потенциал уже равен нулю! Мы уже оглупели, если разрешаем дикарю делать с нами что угодно.

— Вовсе не все что угодно! — огрызнулась Не-лю, воспринявшая упрек на свой счет. — И я, например, вовсе не поглупела. Мы должны быть благодарны… кормильцу. Да, кормильцу! Сегодня мы так можем его назвать.

Ут-бе-бе сардонически расхохотался, привлекши этим внимание Сато, который сидел на скале, свесив ноги и держа в поле зрения всех своих подданных. Порой он покрикивал на сборщиков пищи, если они вели себя глупо или рвали несъедобные плоды. По-из, стоявший у подножия скалы, передавал его слова остальным.

Старшему унтер-офицеру нравилась его новая роль. Ведь, не будь голых людей, ему самому пришлось бы заготавливать еду на дождливый сезон. Нравилось ему и то, что дикари оказались не настолько идиотами, как он решил вначале. Головы у них были. И даже кое-какие первобытные умения. Например, старик, которого Сато наказывал и даже хотел убить, оказался неплохим рукодельником — он плел корзину, и если корзины у него будут получаться, то такой старик — большая ценность. Молодой здоровяк, которому надо-то всего-навсего вымыть клубни дикого ямса, уже снова начал вводить в смущение старика и ту женщину, которой Сато сегодня благополучно овладел. Возможно, наказывать придется не старика, а вот этого молодого и наглого самца.

Солнышко пригревало, влажный зной расползался над долиной.

Господин старший унтер-офицер потянулся и подложил руку под голову. Он уже не боялся этих голых людей. Они сегодня будут послушными. Со зверями и детьми всегда надо чередовать плеть и плошку риса. Плетью он их наказал, и они испугались. Они ждали, что он будет бить их и дальше. А он оказался умнее. Теперь он привел их к плошке риса. И они испытывают благодарность.

Сато мирно заснул, о чем По-из сообщил остальным.

И сразу темп работ в долине упал, и только капитан продолжал плести корзину, думая о чем-то далеком.

А остальные, кто как мог, разлеглись на возвышенных местах и, отмахиваясь от насекомых, задремали.

Сато проснулся первым. Над горами, в стороне от ущелья, шел вертолет — он летел так далеко, что звук его мотора непосвященному показался бы комариным писком. Но Сато сразу проснулся. Он лежал, бодрствуя, но неподвижно, не открывая глаз — весь обращенный в слух. В последнее время вертолеты стали часто шуметь над этими дикими горами, но Сато не знал, что причиной появления вертолетов была активизация торговцев наркотиками и намерение Лигона вступить в АСЕАН, для чего требовалось доказать всей Юго-Восточной Азии, что правительство страны решило положить конец всевозможным безобразиям в районе «золотого треугольника»… Чтобы успешнее бороться с базами контрабандистов, надо было их найти, и в Лигоне началась большая операция по составлению подробных карт северных районов, для чего были использованы армейские части.

Ничего этого Сато не знал, но еще со времен войны усвоил, что самое опасное для солдата — звук авиационного мотора: скройся, исчезни, замри.

… Вертолет замолк — значит, ушел к фанским деревням.

Сато открыл глаза и тут обнаружил, что его новые подданные, воспользовавшись тем, что вождь задремал, тут же бросили работу и сами разлеглись отдыхать.

Если так пойдет и дальше, они быстро распустятся.

Эта мысль испугала Сато, а то, что его пугало, приводило старшего унтер-офицера в бешенство.

Он вскочил, как разъяренная пантера, и кинулся со скалы вниз. Усы его развевались, как тонкие косички на ветру, он прыгал среди разморенных жарой, сонных пришельцев, колотил их руками и ногами, как плантатор-рабовладелец, решивший, что обленившиеся рабы его разорят.

Только-только задремавшие люди вскакивали и пытались укрыться от гнева самозванного вождя. Досталось и Не-лю. Лишь капитан сумел избежать наказания, потому что не спал и при приближении бури в образе Сато подхватил почти готовую корзину и сумел отбежать, прижимая ее к груди.

Обратно в пещеру возвращались подавленные, еле переставляя ноги. Каждый волочил свою долю продуктов, а капитан вместе с Ут-бе-бе, который шепотом рассказывал, как уничтожит этого бандита, волокли корзину, полную клубней ямса.

На площадке возле пещеры все еще мрачный Сато велел разложить продукты, чтобы просушить их. Затем приказал выделить дежурных, которые будут отгонять от продуктов птиц и зверей.

После этого он объяснил голым людям, что они ему надоели. Он не намерен терпеть их распутство, лень и никчемность. Пускай они убираются, откуда пришли, и не мешают ему жить, как ему хочется. Уходите.

Никто не двинулся с места, хотя Ут-бе-бе промычал нечто невразумительное, вроде бы намереваясь последовать предложению Сато. И этого-то Сато только и ждал.

— Кто сказал, что уходит? Это ты, шакаленок? — Он обнажил нож и бросился на Ут-бе-бе.

Ут-бе-бе был по своему развитию и силе молодых мышц куда сильнее и здоровее Сато. Но он не знал о насилии за пределами площадки для толкания мяча. И когда он увидел, как на него несется нож, к рукояти которого прикреплен бешеный убийца, он принял единственное возможное решение — не обращая внимания на камни и колючки, он понесся вниз по тропинке, да так быстро, что закаленный Сато отстал от него у реки.

Конечно, старший унтер-офицер мог бы догнать непокорного голого человека, не сейчас, то через полчаса. А догнав, спокойно зарезать, потому что Ут-бе-бе не знал, как остановить острый нож. Но Сато вспомнил, как дикари разделались с его пищей, и представил, как они сейчас, давясь и чавкая, пожирают собранные запасы. И потому он плюнул на сбежавшего Ут-бе-бе и быстро поднялся наверх, готовый к новой расправе.