Сергей Юрьев - Шанс милосердия [litres]

«Гумля» скатился вниз по склону холма, выехал на дорогу, мощенную булыжником, и тут пришлось сбавить скорость, поскольку трясти стало совершенно немилосердно, и рокота двигателя стало не слышно совсем за грохотом колёс о дорожное покрытие.

– Почти пятьдесят фарсахов, – проворчал господин Соуч с заднего сидения.

– Что? – переспросил Тиглат.

– До Харрана почти пятьдесят фарсахов, – повторил робот, увеличив громкость. – Со скоростью около четырёх фарсахов в час, с учётом всех задержек, остановок и прочих неожиданностей мы будем на месте не раньше, чем через пятнадцать часов.

– Значит, к началу митинга не успеем, – констатировал Тиглат. – Да, собственно, нам и не обязательно. Главное – послушать, что народ после говорить будет…

– Нет уж, – решительно возразила Вьорика. – У нас есть план, и его следует осуществлять в полном соответствии… – Она откинула крышку бардачка и запустила туда по локоть обе руки.

Под капотом что-то мелодично звякнуло, тряска мгновенно прекратилась, а скорость стала стремительно нарастать – так, что Тиглат начал рефлекторно придавливать тормоз. Но это не помогло. «Гумля» разогнался примерно до тридцати фарсахов в час, хотя стрелка спидометра уверенно легла на ноль. Авто перестало касаться колёсами проезжей части, покрытой сплошными колдобинами, но, несмотря на это, уверенно слушалось руля.

– Кажется, капитан распоряжался не вносить в машину конструктивных изменений, – заявил Тиглат. – Тем более, с использованием земных технологий…

– Неправда ваша, дорогой Ашер, – возразила Вьорика. – Егор лишь сказал, что это было бы нежелательно, а потом, уже без свидетелей, разрешил делать с этой машиной всё, что угодно, если это послужит нашей безопасности.

– Но нас могут заметить…

– Есть также система слежения, которая предупредит нас о такой вероятности.

– Я вижу, Вьорика…

– Сурия!

– Да, конечно. Я вижу, Сурия, вы всё предусмотрели.

– Надеюсь, что всё…

– Не надейтесь, – напомнил о своём присутствии с заднего сидения господин Соуч. – Всего даже я не могу предусмотреть. Даже котхи – и те не могут. В местном хаосе закономерности можно отследить лишь в глобальных тенденциях. Как только дело доходит до частностей и мелочей, делать какие-либо прогнозы бессмысленно. А в них-то нередко бывают заключены факторы, которые могут куда угодно повернуть не только сиюминутный ход событий, но и сам вектор исторического развития. Мелких, казалось бы, ничего не значащих событий ежесекундно происходит тысячи, и каждое порождает цепную реакцию происшествий. Так что даже если рассматривать глобальные тенденции, то вероятность правильности прогнозов неуклонно падает по мере накопления миллиардов мелких факторов, которые неизбежно ведут к качественным изменениям причинно-следственных связей. – Казалось, робот говорил сам с собой, и его странное поведение заставило Вьорику всерьёз забеспокоиться.

– Соуч, с тобой всё в порядке? – Она оглянулась и с удивлением увидела совершенно издевательскую усмешку.

– Вот так всегда, – продолжая лыбиться, заявил Соуч. – Стоит заговорить о чём-то действительно серьёзном, так начинаются подозрения в том, что произошёл сбой программы. Не надо принимать меня за сумасшедшего.

– А к чему ты всё это сказал? – поинтересовался профессор, не отрывая взгляда от дороги, стремительно бегущей навстречу.

– Разве непонятно? – искренне удивился Соуч. – А вы не подумали о том, что одно наше появление здесь может настолько исказить картину будущего, что все мои прогнозы и расчеты моментально обесценятся?

– Мы же сейчас не собираемся вмешиваться в ход событий. – Тиглат даже на долю секунды отвлёкся от наблюдения за дорогой. – Посмотрим, послушаем, пообщаемся с местным населением. И всё…

– Профессор, а вы сами-то себе верите? – не унимался робот. – У вас хватит душевных сил не вмешиваться, если с кого-то в вашем присутствии начнут сдирать кожу? Для вас обоих определяющую роль играют эмоции, а не здравый смысл и инстинкт самосохранения.

– Вот поэтому-то тебя и назначили здесь главным, – попыталась отшутиться Вьорика.

– Вот! – Соуч сел прямо и поднял вверх указательный палец правой руки. – Вот – ключевой момент. Никто из вас всерьёз не относится к этому назначению, поскольку считает это лишь элементом легенды. Но учтите, что даже без бо́льшей части своих мозгов я соображаю в тысячи раз быстрей, чем все вы вместе взятые. Полезной информации у меня здесь, – он постучал себя пальцем по голове, – в миллионы раз больше, чем у каждого из вас под черепной коробкой. И может случиться так, что объяснять мотивы своих решений мне будет некогда. Так что я бы вас попросил, если я что-то прикажу, то сначала исполняйте, а уже потом начинайте выяснять, почему надо действовать так, а не иначе.

– По-моему, мы имеем дело с типичным случаем бунта машин, – обратилась Вьорика к Тиглату, но тот лишь хмыкнул в ответ.

– Приведу лишь один пример, который, я надеюсь, вас убедит, – продолжил Соуч. – Когда мы прибудем в таверну, где у нас запланирован ночлег, вы наверняка забудете выйти из машины первыми и открыть передо мной дверцу. Никто из вас не догадается взять и понести наш багаж. Вы думаете, я это всё попру? Нет! Мне, как вашему начальнику, согласно легенде, не положено таскать тяжести. А вам известно, что к каждой таверне приставлен агент Службы Общественного Спокойствия, который сообщает «наверх» обо всём, что вызывает хотя бы тень подозрения? И, поверьте, это люди весьма наблюдательные, имеющие многолетний опыт стукачества. Не пройдёт и получаса, как нас всех попытаются схватить с целью установления наших личностей и проверки достоверности предоставленных нами сведений. Вы, конечно, этой проверки не выдержите, но до неё дело и не дойдёт, поскольку наш друг-невидимка, славный штурман Клим Багров постоянно витает над нами, словно ангел-хранитель. И что, я вас спрашиваю, после этого останется от таверны и ни в чём не повинного обслуживающего персонала? Куда отправятся шурты, что придут нас задерживать? Догадались? Любой неверный шаг приведёт к кровопролитию, а вы этого, как я понимаю, совершенно не желаете. Убедил?

Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь свистом ветра, бьющего в лобовое стекло. А затем сработал датчик, отключивший антигравитационный привод, и «Гумля», плавно сбросив скорость, опустился колёсами на брусчатку мостовой. Впереди, на расстоянии примерно в четверть фарсаха сквозь дымку показался армейский пост – жёлто-красная полосатая будка, пристроенный у обочины бетонный блок и массивный шлагбаум.

– Профессор, не забудьте за пятьсот локтей сбавить скорость до пешеходной, а то по нам без спросу откроют огонь на поражение, – прокричал Соуч сквозь грохот колёс и сделал вид, что мирно дремлет, как и полагалось высокопоставленному руководителю в долгой дороге по хлопотным делам.