Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма [сборник litres]

Подбежавший Хью спросил, задыхаясь:

– Ну что?

– У нее отошли воды. Затем начались схватки. Тогда я и выстрелила.

– Почему же ты… Впрочем, ладно, что еще?

– С ней Грейс. Но она хочет видеть тебя.

– Дай мне отдышаться. – Хью вытер пот и постарался успокоиться. Он сделал глубокий вдох, задержал воздух в легких, затем медленно выдохнул. Восстановив дыхание, он вошел в дом. За ним последовала Барбара.

Койки, прежде располагавшиеся возле двери, были сняты. Кровать частично занимала дверной проем, но полки у стены убрали, освободив узкий проход. Одну из коек превратили в диванчик в углу. На кровати лежал травяной матрас, застланный медвежьей шкурой. На ней развалился пестрый котенок.

Хью протиснулся мимо, почувствовав, как другой котенок потерся о его щиколотку. Он вошел в следующее помещение. Здесь из коек была сооружена кровать, на которой лежала Карен. Грейс сидела возле роженицы и обмахивала ее веером. Джо стоял тут же с выражением молчаливого сострадания на лице.

Хью улыбнулся дочери:

– Привет, толстушка! – Он нагнулся и поцеловал ее. – Ну как ты? Больно?

– Сейчас нет. Но я рада, что ты здесь.

– Мы спешили изо всех сил.

Котенок вскочил на постель и улегся на Карен.

– Ах ты! Черт бы тебя побрал, Красотка!

– Джо, – сказал Хью, – собери кошек и отправь их в изгнание.

Вход в туннель был заполнен кирпичом, оставлены только вентиляционные отверстия и кошачья дверь, которую при желании можно было заложить кирпичом. Кошкам все это не очень нравилось, однако так пришлось сделать после того, как пропал и, видимо, погиб Счастливый Новый Год.

Карен попросила:

– Папа, я хочу, чтобы Красотка была со мной.

– Джо, на Красотку моя просьба не распространяется. Когда наступит самый ответственный момент, отправишь ее к остальным.

– Ясно, Хью. – Джо вышел, столкнувшись в дверях с Барбарой.

Хью потрогал щеки Карен, пощупал пульс. Затем спросил жену:

– Ее побрили?

– Пока не было времени.

– Тогда вы с Барбарой побрейте ее и вымойте. Детка, когда же разверзлись хляби твои?

– Только что. Я сидела на горшке. Тут-то все и началось. Сижу я себе, никого не трогаю… а потом вдруг – р-раз! – и Ниагарский водопад!

– Но схватки-то у тебя были?

– Еще какие!

– Это хорошо. Значит, о схватках можно не беспокоиться. – Он улыбнулся. – В принципе, беспокоиться вообще не о чем. Думаю, что бо́льшую часть ночи ты проведешь за игрой в бридж. Дети, как и котята, имеют обыкновение появляться на свет под утро.

– Всю ночь? Я хочу, чтобы этот маленький ублюдок родился побыстрее, и делу конец.

– Я тоже хотел бы, чтобы все это кончилось поскорее, но у детей на этот счет свое мнение, – сказал Хью и добавил: – Ладно, тебе предстоят кое-какие дела, да и мне нужно кое-чем заняться. Я в грязи с головы до ног. – Он собрался уходить.

– Папа, подожди секундочку. А я обязательно должна оставаться здесь? Здесь очень жарко.

– Нет. У двери светлее. Особенно если наш юный Тарзан соблаговолит появиться при свете дня. Барбара, убери с нее медвежью шкуру, будет прохладнее. И прикрой вон той простынкой. Или возьми чистую, если есть.

– Стерилизованную?

– Нет. Ее не распаковывай до тех пор, пока не начнутся роды. – Хью похлопал дочь по руке. – Постарайся, чтобы не было схваток, пока я не вымоюсь.

– Папа, тебе нужно было стать врачом.

– А я и есть врач. Самый лучший в мире.

Выйдя из дома, он встретил Дьюка, задыхающегося от долгого бега.

– Я слышал три выстрела. Сестренка?

– Да. Не волнуйся, у нее только начались схватки. Я собираюсь принять ванну. Не желаешь присоединиться?

– Сначала я хочу повидаться с сестренкой.

– Тогда поторопись: ее собираются купать. Мужчины там сейчас помеха. Заодно захвати Джо. Он размещает котов по камерам.

– Может быть, следует накипятить воды?

– Пожалуйста, займись, если это успокоит тебя. Дьюк, я уже заготовил все необходимое, по крайней мере то, что у нас имеется. Уже с месяц, как заготовил. В том числе и шесть бидонов кипяченой воды на то на се. Так что пойди поцелуй свою сестру и постарайся не показывать ей своей обеспокоенности.

– Ну и хладнокровен же ты, отец!

– Сынок, я сам не свой от страха. Я уже сейчас могу перечислить тринадцать возможных осложнений – и ни с одним из них мне не справиться. Я гожусь только на то, чтобы похлопывать ее по руке и уверять, что все идет как по маслу… а ей именно это и надо. Осматривая ее, я сохраняю видимость каменного спокойствия, а сам не знаю, на что обращать внимание. Я хочу одного: чтобы она обрела уверенность, и буду тебе очень признателен, если ты мне в этом поможешь.

– Вас понял, сэр. Буду поддерживать вашу игру, – с готовностью отозвался Дьюк.

– Только не переигрывай. Просто постарайся показать ей, что ты разделяешь ее уверенность в старом доке Фарнхэме.

– Я постараюсь.

– Если Джо начнет трястись, вытаскивай его оттуда. Он дергается больше всех. Грейс справляется прекрасно. Ладно, поспеши, а то они не пустят тебя.

Немного позже выкупавшийся и успокоившийся Хью выбрался из воды раньше Джо и Дьюка и направился к дому, неся одежду в руках, чтобы ветерок высушил его кожу. Он задержался у двери, натягивая шорты.

– Тук-тук!

– Нельзя, – отозвалась из-за двери Грейс. – Мы заняты.

– Тогда прикройте ее. Мне нужно вымыть руки перед операцией.

– Мама, перестань. Входи, папа.

Хью вошел, пробрался мимо Барбары и Грейс и зашел в ванную. Там он очень коротко остриг ногти, вымыл руки – сначала проточной водой, а затем кипяченой – и повторил процедуру еще раз. Помахав руками в воздухе, чтобы они высохли, он вернулся в комнату, стараясь ни до чего не дотрагиваться.

Карен лежала на широкой кровати около двери, прикрытая половинкой изношенной простыни. На плечи ее была накинута серая рубаха, которая была на Хью в ночь нападения. Грейс и Барбара сидели на кровати, Дьюк стоял в дверях, а Джо печально сгорбился позади кровати.

Хью улыбнулся дочери:

– Ну как дела? Еще схватки были?

– Ни единой, черт бы их побрал. Хоть бы он родился до обеда.

– Обязательно родится. Потому что никакого обеда тебе не видать как своих ушей.

– Чудовище! Мой отец просто чудовище.

– Доктор Чудовище, с вашего позволения, а теперь, друзья мои, прошу вас очистить помещение. Мне нужно осмотреть пациентку. Все свободны, кроме Грейс. Барбара, пойди и приляг.

– Я не устала.

– Возможно, нам всю ночь придется провести на ногах. Так что лучше вздремнуть заранее. Я не испытываю ни малейшего желания принимать преждевременные роды.

Он откинул простыню, осмотрел Карен и ощупал ее живот.

– Ты чувствуешь толчки?

– Еще бы! Когда он родится, его непременно нужно записать в команду «Грин бей пэкерз». У меня такое впечатление, что на ногах у него бутсы.