Джаспер Ффорде - Вечный кролик [litres]

Я вздрогнул, когда у меня зазвонил телефон. Я слишком торопливо схватил его, выронил, поднял и лишь затем уже ответил. Звонил Норман Маллет.

– Оно уже здесь ! – сказал он, словно объявляя о начале эпидемии бубонной чумы. – Ты их видишь?

– Да, – ответил я, возвращаясь с телефоном к окну. – Двое взрослых, двое детей. – Почему бы тебе не подойти и не поговорить с ними?

– Что? Не говори глупости. Есть шансы, что они приехали всего на пару ночей?

Я выглянул из окна как раз в тот момент, когда в узкий проезд начал задом сдавать большой грузовик с вещами.

– Нет, думаю, они надолго.

На другом конце повисла тишина, а затем раздались приглушенные голоса. Через некоторое время Норман вернулся и с напором заговорил:

– Слушай сюда, Нокс. В прошлом мы во многом не соглашались, но в жизни каждого человека наступает момент, когда он должен сделать решительный шаг, взять на себя ответственность и, стиснув зубы, поступить правильно во благо общества.

– И что же нужно сделать? – спросил я, впечатлившись тем, как он смог ввернуть в одно предложение столько клише.

– Твои возмутительные центристские взгляды хорошо известны, Нокс, так что тебя никогда не заподозрят. Нам нужно, чтобы ты пошел к Кроликам и… поговорил с ними. Вотрись к ним в доверие. Подружись с ними, если это вообще возможно. А когда найдешь подходящий момент, предложи им пять кусков наличными, чтобы они свалили отсюда.

– У миссис Кролик и так много денег, – сказал я. – Крольнадзор выплатил ей компенсацию за то, что слил «Двуногим» адрес ее мужа.

– Ложь и клевета, Нокс. Недоказанная ложь.

В Крольнадзоре все прекрасно знали, что не только это совершеннейшая правда, но и то, что совершил это злодеяние сам Старший Руководитель. Он даже хвастался этим на рождественском корпоративе в том же году.

– Я и правда думаю, – медленно произнес я, – что пяти кусков будет недостаточно.

– Кровопийцы, – пробормотал Норман. – Разве эта крольчиха недостаточно высосала из общественного кармана? Хорошо, Нокс, ты умеешь убеждать. Мы можем поднять цену до семи кусков, но ни пенни больше… если только они не откажутся. В таком случае срочно звони мне. Ну так что, ты нам поможешь?

Мне не нужно было долго думать. Если эту проблему и можно было разрешить мирно, то мне наверняка стоило пойти и попытаться это сделать. Но это была не единственная причина, по которой я был не против зайти к Кроликам – я хотел снова увидеть Конни. Если я напомню ей о себе, возможно, она меня вспомнит.

– Ладно, – сказал я. – Я дам им полчаса, чтобы устроиться, а потом зайду, поздороваюсь.

– Чудесно, – чуть более дружелюбно сказал Норман. – Потом доложишь мне, как все прошло. Гляди в оба и лучше оставь кошелек и телефон дома. Ты ведь знаешь, какими они бывают.

Я спустился в кухню, вывалил в плетеную корзинку пакет моркови, а затем прикрыл ее клетчатым чайным полотенцем. Подождав тридцать минут, я подошел к их дому и постучал в дверь. Мое сердце колотилось. Через несколько секунд Конни открыла. Она слегка изумленно уставилась на меня и несколько секунд просто смотрела своими большими разноцветными глазами, а затем принюхалась и перевела взгляд на корзинку. Я заметил, что одно ее ухо – точнее, верхняя треть левого, – было наклонено вперед, и от нее немного пахло теплой, недавно разрытой землей.

– О, – сказала она, робко улыбнувшись, – это что, морковное новоселье? Никогда не видела, чтобы его устраивал человек. Вы и правда попытаетесь спеть песенку Нхфиииххнирфф [30] Первый куплет приблизительно переводится так: «Ваш крольчатник – наша норка, / Ваша норка – всем нам дом. / Подарю-ка вам морковку, / Ах, как вкусно, ом-ном-ном, / Хэй, морковка! / Хоу, морковка!» ?

– Нет, нет, – поспешил сказать я. – Я… ваш сосед. Мы встречались несколько недель назад во время Блицкнига в библиотеке.

Она уставилась на меня, повернув голову так, чтобы я видел только один глаз. Кролики всегда так делали, когда внимательно разглядывали человека или какой-нибудь предмет.

– Вообще-то, – негромко сказала она, – мы встречались и раньше . Давным-давно. Питер Нокс, верно?

Мне вдруг стало тепло и приятно от того, что она меня вспомнила. А еще я ощутил отголосок того, что чувствовал к ней тогда.

– Здравствуй, Конни, – сказал я, чувствуя, что начал немного дрожать. – Да, это я. Как твои дела?

– О, в целом неплохо, – сказала она, улыбнувшись. – Похоронила двух мужей, родила двоих детей. Работала то тут, то там. Вот как-то так. Правда, так и не закончила вышку. А ты как поживаешь?

– Я вышку получил, но она мне не понадобилась, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал свободно и непринужденно, а не сдавленно и глухо. – Я женился, родилась дочка, потом я вернулся в родной дом, чтобы ухаживать за папой. Какое-то время работал на почте, сейчас вот устроился бухгалтером. В свободное время устраиваю Блицкниги . Ну, сама знаешь.

– Я смотрю, живешь в свое удовольствие, – сказала она, приятно улыбаясь. – Ты пришел, чтобы попросить вернуть книгу? Честно говоря, я ее даже не начала читать. Раньше, когда была помоложе, я много читала, а сейчас времени ни на что не хватает.

– Я пришел не за книгой. Просто хотел сказать… добро пожаловать в Муч Хемлок.

– Добро пожаловать? – сказала она, пристально глядя на меня. – Я думала, в этом городке у всех на стене висит портрет Найджела Сметвика.

– У некоторых, наверное , – сказал я, – но не у всех.

Несколько секунд я молчал, а затем спросил:

– А «морковное новоселье» правда существует?

– О, да, – ответила она, посмеиваясь. – Совершеннейшая правда.

– Вот как.

– А как ты меня узнал после библиотеки? – вдруг спросила она, и я почувствовал, что начинаю краснеть. Мне было строго запрещено раскрывать свои способности. Скомпрометированные опознаватели нередко пропадали. И пропадали не в смысле «уходили в запой и возвращались через три дня», а в смысле «исчезали с концами, и никто не знал, что с ними случилось».

– Твои глаза, – сказал я. – И западный акцент.

– Ах да, – сказала она, моргая, и я почти услышал, как ее длинные ресницы рассекают воздух. – Они и правда довольно приметные, верно?

Несколько секунд мы стояли молча.

– Я очень рада, что мы снова встретились, Питер, – сказала она, нарушив тишину и взяв мою ладонь в свои невероятно мягкие лапки. – Нам столько нужно друг другу рассказать. А это ты мне принес?

Она указала на корзинку с морковью.

– Всем вам, – немного глупо ответил я.

– Как… мило, – неуверенно сказала она. – Нет, правда, не стоило утруждать себя.

Последовала еще одна неловкая пауза. В ту минуту я мог уйти, но у меня было задание. И, признаться, мне было любопытно не только повидаться с Конни. Не каждый день по соседству селятся кролики. Мне нужно было как-то завязать разговор, поэтому я начал с самого очевидного: