Джаспер Ффорде - Вечный кролик [litres]

– Согласна, – сказала судья. – Я снова вменяю мистеру де Ежевичному неуважение к суду и увеличиваю его штраф на еще один фунт. Что же касается снятия обвинений с мистера Нокса, я нахожу аргументы мистера де Ежевичного вескими, и, учитывая неоднозначный таксономический статус мистера Ллисъа, я больше не вижу достаточных оснований полагать, что мистер Ллисъ в момент убийства был человеком. На основании этого я снимаю обвинения в убийстве. Касаемо обвинений в «интимной связи», я нахожу, что признание мистера Нокса, в свете нападения на него в тюрьме, нужно считать сомнительным, и потому оно не может быть признано судом. Без него я не вижу оснований для обвинения и потому снимаю его тоже.

Среди людей в зале пронесся коллективный вздох недовольства, а кролики разразились троекратным «ура». Следующие слова судьи были адресованы Лэнсу.

– Мистер де Ежевичный, на сегодняшнем заседании я была так же впечатлена вашими способностями, как и разочарована попытками стороны обвинения подорвать верховенство закона. Предупреждаю вас, мистер де Ежевичный, что в будущем вам не стоит подавать о себе ложные сведения, поскольку другие судьи могут оказаться не столь снисходительны. Считайте это формальным выговором. Мистер Нокс, вы свободны и можете идти.

Судья после этого встала, встали и присутствующие, и через десять минут я уже моргал, стоя на ступенях снаружи суда.

– На данный момент мой подзащитный не дает комментариев, – сказал Лэнс, когда мы стали пробираться через толпу репортеров к ожидавшему нас «Кроличьему такси» – на этот раз прелестно страшненькому «Форду Гран Торино» 1973 года.

– Нффиффр хрфф ниффрх? – спросил таксист, пожилой, заеденный вшами кролик с одной-единственной дыркой в ухе, причем такой огромной, что на дуэли он, должно быть, дрался гаубицей.

– В Колонию № 1, – сказал Лэнс, – и побыстрее.

Таксист действительно поехал «побыстрее», хотя и очень относительно: он разогнался аж до сорока миль в час, что было лишь на 12,62 мили в час меньше исторического рекорда скорости для кроликов-водителей. Думаю, тогда я и понял, как им удается так долго держать свои машины в сохранности.

– Это разве разумно? – спросил я. – Наверное, я последний человек, которому стоит приближаться к колонии Мэй Хилл.

– Вам нужно быть там, – сказал Лэнс.

– Почему?

– Потому что Банти предвидела, что развязка близко… и нам понадобится любая помощь.

Мы молча выехали из Херефорда в сторону Росс-он-Уай, и я не говорил до тех пор, пока мы не проехали Хэрвуд Энд.

– Вы впечатляюще выступили в суде, – сказал я. – Спасибо.

– Не благодарите меня, – сказал он, – благодарите преподобную Банти и мистера Финкла. Это они придумали весь план. Я лишь бойко и уверенно повторил слова.

– Вы и правда собираетесь учиться на юриста? – спросил я.

– Может быть, – сказал Лэнс, – но одних кроликов-юристов будет недостаточно. Чтобы другие поняли нашу точку зрения, нужны еще и кролики-судьи. Когда все правовые системы планеты настроены против любых животных-нелюдей, добиться успеха почти невозможно. Нам бы хотелось вам помочь – у Кроличьего Пути все-таки масса преимуществ, – но, возможно, люди просто не созрели для того, чтобы делить с кем-то планету.

– Зачем вообще мне помогать? – спросил я. – В смысле, вы же могли просто оставить меня отбывать мое пожизненное и ухом не повести.

– Верно, – сказал Лэнс, – но второй круг Лаго символизирует восстановительное самоправосудие – ответственность за собственные ошибки, за выбор и его последствия, за проступки. Вы не убивали мистера Ллисъа и поэтому не должны отправляться в тюрьму. К счастью, перехитрить британскую правовую систему относительно легко. Ваши миллиардеры постоянно это делают. Нам вообще кажется, что Лондон – это одна большая схема по отмыванию денег, привязанная к впечатляющей системе общественного транспорта и нескольким музеям, где, даже в самых честных из них, лежит больше награбленного, чем в съемном гараже одного моего приятеля Чалки в Уорчестере.

Мы немного поболтали, и я узнал, что сегодняшнее выступление Лэнса в суде было его первым уголовным делом, но не первым гражданским иском. Суд еще не вынес постановление по его запросу, который заключался в том, можно ли считать чек из зоомагазина на имя Ежевички – домашнего предка Лэнса – доказательством того, что он проживал здесь до Очеловечивания. Если да, то достаточно ли такого документального свидетельства, чтобы дать британское гражданство примерно пятидесяти тысячам кроликов, носившим фамилию де Ежевичный.

– И что, так можно? – спросил я.

– С точки зрения закона все обоснованно, – сказал он, – но АКроПаСК все время подтасовывает карты на правовом поле, так что, наверное, ничего не получится.

Пока мы ехали, таксист включил радио, и в новостях я был гвоздем программы. Почти все сходились во мнении, что «нечистый на руку кролик-адвокат» воспользовался «лазейкой в законе», чтобы «отмазать» меня. Юристы-лисы уже вовсю трудились, чтобы закрыть эту лазейку, а также начались разговоры о том, чтобы подать апелляцию на решение судьи, которая, очевидно, потворствовала «отвратительно предвзятой кроличьей повестке, направленной против людей». Как бы там ни было, похоже, эта история еще не закончилась.

Когда мы приблизились к Колонии № 1, то увидели, что к ней стянули внушительную военную силу. Среди деревьев были припаркованы грузовики и танки, а по полям вокруг рассредоточились артиллерийские установки, приведенные в боевую готовность.

– Дальше я вас отвезти не могу, – сказал пожилой таксист, поскольку дорога к колонии была перегорожена баррикадой примерно в миле от главного входа. Тут же стояла внушительная толпа людей, судя по всему, разбивших лагерь мира. На виду красовались транспаранты, провозглашавшие равенство прав всех животных, поддержку вегетарианства и заботу об экологии. Были и другие плакаты, с антилисьими лозунгами, хотя и всего лишь пассивно-агрессивными – все-таки злить лис было неразумно. Полицейские тоже были здесь. Они стояли со скучающими лицами, опираясь на свои противодемонстрационные щиты, а вокруг на шезлонгах сидели лисы, слушавшие Карузо по заводному граммофону, потягивавшие вино «Кьянти» и игравшие в криббидж.

– Вам нужно взять с собой вот это, – сказал Лэнс, передавая мне закрытую картонную коробку длиной, шириной и высотой примерно в фут.