Анна Семироль - Игрушки дома Баллантайн [litres]

– Уильям… кто из нас чудовище?

Он пожимает плечами, счищает с локтя сестры прилипшую грязь.

– Мир странный. Дело не в нас.

– Я чувствую себя чужой. Всем, кроме тебя.

– Это не ты чужая, это все нам чужие.

Этьен возвращается с двумя рубахами и брючными ремнями.

– Облачайтесь, подпоясывайтесь. Трусы ваши сохнут, попробую ускорить процесс с помощью утюга. Что делать с обувью, ума не приложу. Сибил, тебе получше? Вы идти сможете?

Близнецы кивают и одеваются, не стесняясь присутствия чужого человека. Рубахи им велики, в ремнях приходится прокалывать ножом дополнительные дырки. Этьен убирает со стола сандаловые свечи и травы, исподтишка наблюдая, как Уильям и Сибил застегивают друг другу пуговицы, поправляют воротники, закатывают рукава.

– А теперь расскажите, что все-таки произошло. Джентльмен, который вас привез, был очень испуган, говорил о наводнении. Я звонил мэру, он тоже сказал, что прибрежный район затоплен.

Уильям вопросительно смотрит на Сибил, поворачивается к Этьену. Лица детей одновременно мрачнеют, глаза наливаются слезами.

– Мы говорили Еве, что не надо… Она нас не услышала, – глухо произносит девочка.

– Ева хотела, чтобы мы поиграли с ней. Под барабаны, – нехотя рассказывает ее брат. – Мы послушались. На считалку примчались морские кони. А потом пришел океан. Там столько людей погибло…

– Стоп. Какие кони? – ничего не понимает Этьен.

– Из воды и пены. Может, кто-то видит их по-другому, но мы знаем, что это лошади, – отвечает Уильям. – Мы уже играли однажды на берегу втроем. И они приходили. Но в первый раз Ева напугалась, разогнала их. А в этот раз нет.

– Замечательно, – бессильно бормочет Этьен. – Океанские Лоа. Вы были с Эвелин? Куда она делась?

– Она нас бросила, Этьен, – чеканит каждое слово мальчик. – Воспользовалась нами, чтобы позвать лошадей. Когда мы увидели, что они летят на людей, мы поняли, что надо бежать. Что Ева хочет, чтобы мы погибли. Чтобы все мы погибли.

– Когда я обернулась, она сидела на коне. А потом нас сбила волна, – добавляет Сибил глухо.

– А где родители?

– Они оставались в опере.

«Здание театра не должно было пострадать, оно на втором ярусе города, это высоко», – думает Этьен.

Сибил подходит к окну, смотрит на залитые ливнем дорожки в саду, прислушивается к вою сирен, и в ее глазах мелькает страх.

– После нашей считалки хлынул дождь, – говорит она. – Этьен, днем мы летали на дирижабле с братом и дядькой Коппером. Мы видели что-то страшное там, в глубине океана. Оно огромное. Оно тянуло в себя корабли. Ева сказала, то, что мы видим, – оптический обман. Мы так испугались… пытались нарисовать Перекресток, чтобы этого не было, – и не смогли…

Этьен смотрит в сторону, давит вздох, нервно ерошит волосы пятерней.

– Это правда был оптический обман? – дрогнувшим голоском уточняет Сибил.

– Нет, ребята. Это не оптический обман. Это Анве – темный бог океана.

– Сколько книг… – восторженно выдыхают близнецы, обводя взглядом библиотеку. – Ты все это прочел?

Этьен кивает, перелистывая страницы подробного плана города. Сибил бережно ведет пальцем по корешкам стоящих на стеллажах томов.

– Все-превсе? – уточняет она.

– Превсе, – усмехается Этьен. – Я плохо сплю ночами, а в мире слишком много интересного. Тут в основном труды по физике и устройству вселенной. Больше теории, ничем не доказанные, но… Ладно, это слишком сложно для вас.

– Ты знаешь про наши игры из книг?

– Да, Уильям. Я понимаю, что и как примерно вы делаете, но тонкости от меня ускользают. Вы каким-то образом сдвигаете вероятности, не перемещаясь во времени. Как будто переводите стрелки на Перекрестках, направляя ситуацию по иному пути.

– У нас получается, только когда Перекресток недалеко. В нескольких минутах. И когда мы можем сесть и сосредоточиться, – смущенно говорит Сибил.

– Просто вы еще маленькие. Вы же не всегда это умели, верно?

Близнецы одновременно кивают.

– Ну вот. Ваша сила растет вместе с вами.

Этьен вырывает страницу с картой, подзывает Уильяма.

– Посмотри. Ты точно помнишь, где находится военная часть брата?

– Тут, – мальчишка уверенно тычет пальцем в страницу.

– Второй ярус, – кивает Этьен. – Возможно, там все в порядке, если вода не прибывает. Если там вода, скорее всего, часть эвакуируют в пригород.

– Алан не поедет. Он станет искать нас, – говорит Сибил. – Он нас дождется. И мама с папой придут туда.

– Я не был бы так уверен… но у нас нет иного выхода, – с сожалением вздыхает Этьен. – Давайте поторопимся.

Он наскоро готовит нехитрый завтрак, сажает детей за стол в оранжерее, ставит игуане тарелку с фруктами и идет собираться. В пояс с подсумками укладывает свернутый трос, страницу с картой нужного района, цепляет ножи, флягу с водой и бутылку коньяка. С чердака Этьен приносит старую штормовку для Уильяма и брезентовую плащ-палатку. Переодевается, пристегивает к поясу револьвер, брюки заправляет в высокие ботинки, туго шнурует. Пока он пакует в непромокаемый футляр личные документы и деньги, близнецы заглядывают в комнату.

– Мы поели, спасибо.

– Идите оба сюда. Уильям, надевай куртку и ботинки, бери зонт. Сибил, я тебя понесу на руках до машины. Надо найти вам хоть какую-то обувь.

Он смотрит на притихших детей, ободряюще подмигивает.

– Выше носы. Вы когда-нибудь ездили в дождь по магазинам в открытой машине?

– Кабриолет умеет плавать? – с сомнением спрашивает Сибил.

– Конечно. А в полнолуние он превращается в батискаф, – улыбается Этьен. – Ну, готовы? Тогда слушайте меня внимательно. Держитесь рядом. Что бы ни случилось, ни на шаг от меня. Поняли? Отлично. Все будет хорошо, ребята.

Он сажает Сибил на закорки и командует:

– Так, девочка-пушинка, держись за меня покрепче. Уильям, ты теперь у нас открывальщик и закрывальщик дверей. Ключи на столике, бери. Ну, вперед, бегом до гаража. Он за углом справа.

Машина глохнет за Канви-парком, под ногами Этьена хлюпает вода, текущая из-под двери. Дети на заднем сиденье жмутся друг к другу. Штормовка, брезентовый дождевик и зонт мало помогают, все мокрые до нитки. На улицах полно людей, все бредут по колено в воде в сторону вокзалов, тащат с собой чемоданы и тележки с вещами.

Когда очередная попытка завести машину проваливается, Этьен решает идти пешком.

– Увы, сегодня не полнолуние, батискафа не получилось, – шутит он, улыбаясь близнецам.

Уильям понимающе кивает, Сибил шмыгает носом и поджимает голые ноги. Этьен забирает рюкзак, сажает девочку на руки, кивает мальчишке, и они втроем идут по дороге, превратившейся в мутную от грязи реку.

– Этье-е-ен! – окликает женский голос.

Он останавливается, оборачивается. С другой стороны улицы к нему спешит Мария в куртке и высоких рыбацких сапогах. Уильям смотрит на нее недоверчиво, прячется за спину Леграна. Сибил утыкается Этьену в шею, сопит.