Антон Сергеев - Сказка с (не)счастливым концом(?)

– Да? А для чего? Ты это уже выяснил?

– Я приобрел ту виллу, о которой мы вчера говорили , – вместо ответа сообщил Морган после небольшой паузы. – Можем переехать туда сегодня же. А также подготовил новую личность. Вставай.

– Да чтоб тебя! – Паша собрался с духом и с сожалением отбросил одеяло в сторону. По телу пробежала легкая дрожь. – Можешь хоть чуть-чуть помочь? – взмолился он, проводя языком по иссохшей внутренней поверхности щек.

– Чуть-чуть могу , – милостиво согласился Морган, приводя в действие нужные комбинации химических реакций внутри пашиного организма.

Лихорадочное чувство разбитости немного отпустило Пашу, сменившись ватной усталостью, словно после пятикилометрового кросса.

– Спасибо, – выдохнул он, скидывая с себя измятую одежду и забираясь под спасительный душ.

– Неужели ты не хочешь узнать свои новые имя и внешность? – чуть разочаровано спросил Морган, не дождавшись от Паши никаких видимых проявлений любопытства.

– Сначала неплохо было бы прийти в себя и хорошенько подкрепиться , – ответил Паша, отмокая под теплыми струями воды. Легкая тошнота, ощущавшаяся еще совсем недавно, сменилась чувством голода.

– Твой традиционный завтрак я отменил, – поведал Морган, – Все равно ты в это время находился в бессознательном состоянии.

– Буду тебе очень признателен, если ты закажешь новый, поплотнее.

– Уже сделал. Суп из акульего плавника, сливочное ризотто с миндалем, фальсомагро, арбуз на гриле и филе морского окуня с нутом, осьминогами и баклажаном.

– Отлично! Правда, что такое это фалькосагро или как его я не знаю. Надеюсь, это не морской еж?

– Фальсомагро. Это – мясной рулет. Не беспокойся, тебе понравится.

– Ну ладно, – Паша выбрался из-под душа и надел белоснежный банный халат, отделанный золотой нитью. – Так что ты там говорил про мою новую личность?

– Есть одна страна, Мальта называется. Слыхал о такой?

– Мальта? Ну, слышал. Это в районе Португалии, в Атлантике?

– Не совсем, – перед глазами у Паши развернулась карта, в центре которой посреди водной глади мигала красным небольшая точка. Сверху над ней нависал сапог Апеннинского полуострова. Затем масштаб увеличился, и Паша оказался в роли птицы, парящей над довольно крупным портовым городом.

– Ну, почти угадал… – хмыкнул Паша. – И что с этой Мальтой? Я так понял, ты неспроста заговорил о ней?

– Неспроста, – подтвердил Морган. – Ибо теперь ты – Якоб Амато, тридцатидвухлетний брокер из Валетты, разбогатевший на вложениях в высокотехнологичные корпорации.

– И насколько сильно я разбогател? – уточнил Паша, направляясь к входной двери, чтобы забрать свой новый завтрак.

– Достаточно для того, чтобы позволить себе владеть недвижимостью здесь, в Дубае, а также в Австрии и, потенциально, в еще нескольких западных странах.

– Неплохо, – Паша тихонько присвистнул. – Ну так, а все-таки, почему Мальта? Это ж, по виду, какое-то захолустье провинциальное, не в обиду доблестным мальтийцам, или как их там, будет сказано.

– Вот потому и Мальта. Европейская страна, английский – государственный язык. Твой акцент будет не так необычно звучать, как если бы ты был, скажем, британским подданным. Тут бы обман сразу раскрылся, стоило б тебе только заговорить. Про Мальту мало кто что знает, страна не особо гостеприимна после известных событий. Тем не менее, является полноправным членом Европейского союза, со всеми вытекающими отсюда плюсами для ее граждан.

– Ладно, ладно, убедил. А самое-то главное, – Паша непроизвольно сглотнул, даже не заметив этого. – Как я буду выглядеть?

– А вот так, – городские виды сменило увеличенное в несколько раз удостоверение личности, на котором выделялось фото молодого кучерявого парня в круглых очках. Внешность его, с виду, была совершенно ничем не примечательна. Казалось, умелый пользователь графического редактора просто совместил в одном лице наиболее распространенные черты местных жителей.

– Доволен? – поинтересовался Морган.

– Ну не знаю… Мог бы сделать меня покрасивее. И очки эти… – закокетничал Паша. В глубине души он, почему-то, ожидал увидеть нечто более… гротескное что ли, и сейчас в нем боролись два чувства: облегчение и легкое разочарование.

– Начнем процесс?

– Дай хоть я поем для начала! – Паша забрал из коридора тележку со снедью и затащил ее в апартаменты. – И потом, мне надо морально подготовиться. Вещи собрать , – он искал любую зацепку, чтобы оттянуть неприятный момент перевоплощения.

– Хорошо, с этим подождем. Нужно будет также изменить рисунок твоих отпечатков пальцев. Кстати, новые документы уже ждут тебя на вилле.

– Прелестно. А теперь не мешай, пожалуйста. Я хочу позавтракать в тишине, – немного резко ответил Паша, усаживаясь на широкий диван в гостиной. Аппетитные ароматы еды наполнили пространство и разожгли в нем неуемный голод. Напоминая себе есть помедленнее, Паша, тем не менее, подчистил содержимое больших тарелок всего лишь за десять минут. Акулий суп пришелся очень кстати, сняв остатки похмелья, а арбуз на гриле оказался просто божественным блюдом.

Поправив пошатнувшееся было равновесие духа, Паша пошел в гардеробную, чтобы собрать свой, значительно расширившийся в последнее время, скарб. Он знал, что не останется здесь навечно, а потому заранее позаботился о перевозке вещей, купив огромный чемодан модной некогда фирмы Луи Вюиттон. Сейчас эта компания по производству одежды и аксессуаров явно переживала не лучшие времена, но Паша, воспитанный на канале MTV с его навязчивой фешн-рекламой, был рад наконец-то позволить себе этот легендарный бренд.

Паша провел в гардеробной около часа, неторопливо и аккуратно складывая в чемодан нажитое за три недели имущество. Наконец, среди опустевших полок и вешалок остался лишь одиноко выглядящий костюм и рубашка, в которых он приехал в Дубай. Носки с трусами он давно уже выкинул, сменив на местные, и теперь лишь эти вещи связывали его с родиной. Паша сознательно оставлял костюм напоследок, раздумывая, не оставить ли его здесь, но теперь все же решил забрать с собой.

Первыми в чемодан отправились брюки, свернутые в небольшой валик. Затем Паша снял с вешалки пиджак и, сложив его вчетверо, собирался уже положить к остальным вещам, но тут из внутренностей пиджака на пол выпал измятый прямоугольник бумаги с нацарапанными на нем неровным почерком буквами, о котором Паша уже и думать забыл.

Узнавание молнией пронзило пашин мозг, и перед глазами возник нечеткий образ постаревшей матери, отдающей ему письмо. Паша споро нагнулся, поднимая конверт. Как он мог забыть про серегино послание? Впрочем, со всей катавасией тех дней, этот факт не выглядел совсем уж невероятным.